Поводырь - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Щепетнов cтр.№ 34

Но после первых секунд боя лицо его обрело мрачный оттенок, в после минуты боя — печать обреченности запечатала его сжатые в тонкую линию губы. Он все понял. Эта девчонка была не просто мастером боя, она превосходила и по скорости, и по умению, и все то время, пока пограничник с ней сражался — девушка с ним только играла, позволяя наносить удары и не воспользовавшись десятком возможностей быстро и легко его убить. Пограничник не знал, что Скарла приказала девушке не убивать его сразу, растянуть бой на как можно большее время без потери ее лица. Пусть она убьет противника красиво, после представления, доставляющего удовольствие собравшимся зрителям, и не в полной мере раскрывает свои феноменальнее способности убийцы. Барби должна быть эффективной убийцей, но не такой, чтобы ее начали бояться самые сильные из бойцов. Так что она плясала танец смерти, нанося пограничнику все новые и новые ранения, но при этом позволяя тому пытаться достать ее и делать это так, чтобы казалось — еще немного, и поперек крепкой, почти не прыгающей груди девушки протянется глубокий, рассекающий кости разрез, густо сочащийся темной пахучей кровью.

Убила она аккуратным, точным разрезом сонной артерии, кровь из которой брызнула фонтаном и залила кровью ее небольшую, ладную фигурку, ставшую от этого еще более прекрасной и желанной для степняков. Даже Хессар с удовольствием сказал, глядя как Барби вытирает окровавленный клинок об одежду покойника:

— Об этом представлении будет говорить вся Степь! Спасибо, тетушка, твоя рабыня прекрасна! Жаль, что ты не хочешь мне ее подарить. Может хотя бы на одну ночь? Моя плоть так восстала, что я ни о чем больше не могу думать, кроме как об этой белокожей демонице!

Скарла лихорадочно придумывала ответ, когда навстречу Барби вышел другой боец, и Хессар забыл о том, что сейчас сказал. Пока что забыл — в этом Скарла была уверена. Как и в том, что Эльга в теле Барби будет очень недовольна тем, что из нее сделают подстилку для Собирателя. Хотя…может это ей и понравится? Хессар видный мужчина, и жеребец изрядный — это видно по нему, вон как приподнимается спереди набедренная повязка. Придется — и возляжет Барбара с Собирателем. В противном случае, вполне вероятно — им обеим не жить.

Скарла посмотрела на небо, которое затягивали тучи, и удивилась — в этом время года, да еще и в Степи — неужели на самом деле на выжженную землю падет дождь? Если это будет настоящий ливень — Степб на несколько дней, а то и недель станет абсолютно непролазной. И значит, у замка будет больше времени, чтобы подготовиться к нашествию. Впрочем, после сегодняшнего штурма пограничной крепости Скарла уже не была так уверена, что стены замка выдержат атаку десятков шаманов. Слишком уж велика их сила, а в Клане Конто больше нет сильных боевых магов. Только ботаник, который способен только лишь растить нужные ему травы и готовить из них редкие снадобья. Хорошее умение, но не для боевого мага. Так что замок Орис все-таки обречен.

И что делать Скарле, когда умрет последний Конто? Что она вообще собирается делать, как жить в дальнейшем? Остаться советницей безумного маньяка? Купаться в роскоши (по представлениям степняков) до тех пор, пока Хессар не прикажет ее казнить по какому-нибудь глупому поводу? Или за то, что она не выдержит и выскажет в лицо все, что о нем теперь думает.

Скарла думала, а тем временем забрызганная кровью, гибкая и стремительная Барби убивала своих соперников одного за другим. И последнего она убила тогда, когда на землю хлынула стена холодного, перемешанного с кусочками льда ливня. На том представление и закончилось. Ругаясь, грозя небу, степняки, не отличающиеся особым страхом перед небесными правителями, разбегались по своим шатрам, а Барби стояла под дождем — нагая, прекрасная, и мрачная, как тридцать три безутешных вдовы. Эльга не была особенно чувствительна, она видала всякоя, но убийцей шаманка никогда не была. Ей всегда претило отбирать жизнь у людей. А тут она убила десятерых хороших парней, которые ей ничего не сделали, а только лишь служили своему правителю верой и правдой.

Но это жизнь, и ничего тут не поделаешь. Или они — или Барби. А Барби, то есть Эльге, ужасно хотелось жить. Особенно сейчас — красивой, молодой, и опасной, как степная змея мурунга, убивающая своими укусами целое стадо коров.

— Осторожнее! Не дай вам Создатель испортить хоть один свиток, или порвать книжку! Лично морду набью! Берем аккуратно, переносим, складываем в стопки, и возвращаемся. Горан, материалы завезли?

— Завезли, Глава! Только это…хмм…мокрые они! Доски! Знаете ведь, что на дворе делается! Сушить надо!

Еще бы я не знал, что делается. Каждый день, каждую ночь — потоки воды с небес. И самое что интересное — дождь не только не прекращается, он становился все сильнее и сильнее. Незаметно сильнее, но сильнее. Что я вытворил в небесах — не знаю. Вот только у меня ощущение, что я подтянул дождевые тучи со всего континента. И все ветра, которые блуждали по миру. Ветер выхлестывал окна, забрасывая в них мусор и ветки деревьев, в городе местами даже срывал крыши, а в образовавшиеся дыры потоками лилась ледяная вода, иногда пополам со здоровенными градинами. Нет, я не ожидал такого эффекта. Вот что значит — не уметь управляться с магией и нарушить хрупкое равновесие. И проконсультироваться не с кем — что делать-то? Сейчас начни разгонять облака — и можно добиться ровно обратного эффекта. Вместо нормальной погоды установится засуха, и тогда всем вокруг по-настоящему станет кисло — жрать-то тогда что будем? Дождь можно перетерпеть, под дождем все растет, а вот если солнце выжжет поля…

Хотя — и это спорное заявление. Мне уже сказали, что некоторые поля затоплены вздувшейся и разлившейся рекой, а другая часть полей превратилась в болотные хляби, в которые можно погрузиться по пояс, а если не вытащить вовремя — и с головой. Я в такие рассказки не верил, но точно знал, что если погода в ближайшие пару недель не изменится — урожай сгниет на корню, или будет смыт в коричневую от дождевых вод реку. И тогда результат такой же, как и после длительной засухи.

В общем — наделал я дел, и не дай бог об этом узнаешь благодарный народ. Сожрут ведь заживо! Фигурально выражаясь. А если не фигурально — могут и стрелу в башку послать откуда-нибудь из-за угла. Разъяренный голодный люд скор на расправу и медлителен, когда дело касается прощения.

Как результат — еще больше вздорожало продовольствие. Уже не потому, что люди ждут нашествия степняков, его, продовольствия, осталось очень мало. Просто нет подвоза. Селяне в лице моих и чужих вассалов придерживают продовольствие, справедливо рассудив, что настали трудные времена, и оно им самим пригодится, крестьяне тоже не желают продавать излишки заработанного — по тем же самым причинам. Часть продовольствия привозили корабельщики — с низовий, из центра империи, но и этот подвоз прекратился.

В центре империи жуткая, трескучая засуха, а кроме того — корабельщики боятся подниматься вверх по реке. Первая причина — нашествие, которого ждут со дня на день, вторая причина — вздувшаяся, бурная река, скорость течения которой усилилось раза в два, а воды ее засорены поваленными деревьями, которые несутся по воле волн аки торпеда с атакующего миноносца. И эти «торпеды» вполне могут проделать приличную такую дыру в деревянных бортах и днищах торговых галер. И кому надо такое удовольствие? И ради чего? То ли заработаешь, то ли окажешься на колу у степняков — кому нужен такой риск? Это надо до безумия любить деньги, чтобы отправиться в такое время в несчастный, сносимый ветрами ливнями Вальдас, замерший в ожидании немилосердных степняков. Движение по реке практически остановилось, если не считать редких кораблей, которые плыли от Вальдаса в столицу, увозя от опасности самых умных и самых богатых горожан, способных заплатить за эвакуацию чеканным золотом в десятикратном размере против прежнего. Людей много — кораблей на всех не хватает.