Время уходить - читать онлайн книгу. Автор: Джоди Пиколт cтр.№ 94

Я мечтала уехать, взять с собой Дженну и сбежать. Я бы забрала ее из садика и просто исчезла в неизвестном направлении. Изредка, когда мы с Гидеоном улучали время побыть вдвоем, у меня даже хватало смелости произнести это вслух.

Но я никуда не убегала, потому что Томас, скорее всего, знал о моих отношениях с Гидеоном, и я не была уверена, кого суд сочтет более подходящим родителем для ребенка: психически нездорового отца или изменявшую ему мать.

Мы с Томасом уже много месяцев не спали вместе. В половине восьмого вечера, уложив Дженну в кроватку, я наливала себе бокал вина и читала, лежа на диване, пока не засыпала. Общение с супругом свелось к вежливым разговорам в присутствии дочери, когда она бодрствовала, и к жарким спорам, когда она спала. Я продолжала брать ее с собой в вольеры – после того опасного случая с Маурой малышка накрепко выучила урок. И вообще, как мог ребенок расти в слоновьем заповеднике и не чувствовать себя комфортно рядом со слонами? Томас продолжал настаивать, что до добра это не доведет, а я, откровенно говоря, гораздо больше боялась оставить девочку наедине с отцом. Однажды вечером, когда я снова отправилась в вольер вместе с Дженной, он так грубо схватил меня за руку, что потом появился синяк, и прошипел:

– Думаешь, судья признает тебя достойной матерью?

И мне вдруг стало ясно: Томас имеет в виду не только то, что я повела Дженну в слоновий вольер, но и то, что не я одна подумываю о единичной опеке над дочерью.

Именно Грейс предложила отдать малышку в садик. Девочке было уже почти два с половиной года, а общалась она только со взрослыми и слонами. Я ухватилась за эту идею, так как у меня появлялось три часа в день, когда я могла не беспокоиться о том, что Дженна осталась с Томасом.

Если бы вы спросили меня, кем я была тогда, я не смогла бы ответить. Матерью, которая отвозила дочь в садик и оставляла ее там с контейнером для завтрака, где лежали нарезанные морковки и яблоки? Ученым, посылавшим статьи о феномене скорби у слонов в научные журналы и молившимся над каждым файлом, прежде чем нажать кнопку «Отправить»? Супругой директора заповедника, стоявшей в маленьком черном платье рядом с мужем на коктейльной вечеринке и с энтузиазмом хлопавшей, когда он брал в руки микрофон, чтобы произнести речь об охране слонов? Женщиной, расцветавшей в объятиях любовника, словно он был единственным лучиком света на земле?

В ту пору три четверти всего времени я чувствовала себя так, будто играю роль, но могу в любой момент сойти со сцены и перестать притворяться. А как только я скрывалась с глаз публики, меня тянуло к Гидеону.

Я была лгуньей. Причиняла боль людям, которые об этом даже не подозревали, а остановиться у меня не хватало сил.

Однако слоновий заповедник – место весьма оживленное, тут мало что можно сохранить в тайне, особенно когда вы заводите роман, причем оба обманутых супруга – ваш собственный муж и жена любовника – работают здесь же. У нас с Гидеоном было несколько безумных соитий на улице и одно, совершенно внезапное, за дверью азиатского сарая – мы играли в русскую рулетку, забыв об осторожности ради плотских утех. И когда я нашла на чердаке безопасное, уединенное место для наших свиданий, куда не осмелится войти Томас, а Невви и Грейс даже не вздумают заглянуть, это было вовсе не иронией судьбы, а жестом отчаяния.

Дверь открылась, и, как обычно, я на всякий случай затаила дыхание. Гидеон стоял под дождем и встряхивал зонтик. Он прислонил его к перилам винтовой лестницы и вошел в комнату.

В ожидании любимого я расстелила на полу пленку.

– На дворе льет как из ведра, – отдуваясь, сказал Гидеон.

Я встала и начала расстегивать на нем рубашку.

– Тогда тебе нужно поскорее снять мокрую одежду.

– Сколько у нас времени? – спросил он.

– Двадцать минут, – ответила я, полагая, что могу исчезнуть на столько и меня не хватятся.

Гидеон, надо отдать ему должное, никогда не жаловался и не пытался удержать меня. Нам приходилось довольствоваться малым. Но немного свободы – это все-таки лучше, чем полное ее отсутствие.

Я прижалась к нему, положив голову на грудь, закрыла глаза, и он, целуя, поднял меня, чтобы я обхватила его ногами. Поверх плеча Гидеона я следила за потоками дождя, льющимися по пластику в окнах, который никто так и не заменил стеклом.

Не знаю, сколько времени Грейс простояла в дверном проеме наверху лестницы; она наблюдала за нами, опустив зонт, так что он совсем не защищал ее от ливня.

Оказывается, позвонили из детского сада. У Дженны поднялась температура, ее вырвало. Может ли кто-нибудь приехать за ней?

Грейс сделала бы это сама. Но решила, что нужно сообщить мне. Она не нашла меня в африканском сарае, а я сказала ей, что пойду именно туда. Увидев красный зонт Гидеона, Грейс подумала, может быть, он знает, где я.

Я всхлипывала, извинялась и умоляла Грейс простить мужа, ничего не говорить Томасу.

Я вернула ей Гидеона.

И нашла прибежище в своих исследованиях, потому что теперь не могла больше работать ни с кем из них. Невви принципиально не разговаривала со мной. Грейс не могла – сразу начинала рыдать. А Гидеон даже не пытался. С замиранием сердца я ждала, когда кто-нибудь из них проговорится Томасу. А потом поняла, что они этого не сделают. Где еще эти трое все вместе найдут работу по уходу за слонами? Заповедник был для них домом в гораздо большей степени, чем для меня самой.

Я стала планировать бегство. Начиталась историй про родителей, которые крали собственных детей, перекрашивали им волосы и тайно провозили через границу по подложным документам, используя фальшивые имена. Дженна была еще достаточно мала, чтобы у нее остались какие-либо внятные воспоминания о жизни здесь. А я? Ну, мне придется искать себе какое-нибудь другое занятие.

Никогда больше я не буду публиковаться. Слишком велик риск, что Томас отыщет меня и отберет дочь. Но если анонимность обеспечит нам безопасность, разве дело того не стоит?

Я дошла до того, что собрала в большую сумку вещи Дженны и свои, откладывала по нескольку долларов при каждом удобном случае, и в результате у меня накопилась пара сотен; я засунула их за подкладку чехла для планшета. Этого, по моим расчетам, должно было хватить на первое время для начала новой жизни.

В намеченное для побега утро я тысячу раз прокрутила весь план в уме.

Я одену Дженну в ее любимый комбинезон и обую ее в розовые кроссовки. Накормлю вафлями, которые девочка просто обожает, нарежу их на полоски, чтобы было удобно макать в кленовый сироп. Как обычно, разрешу дочери взять с собой в садик одну мягкую игрушку.

Но ни в какой садик мы не поедем. Прокатимся мимо здания, свернем на шоссе и, когда нас хватятся, будем уже очень далеко.

Мне казалось, что я предусмотрела абсолютно все, но жизнь внесла свои коррективы. Внезапно к нам в коттедж, сжимая в руке записку, ворвался Гидеон и спросил, не видела ли я Грейс. В его глазах застыла отчаянная мольба: «Пожалуйста, скажи, что видела!»