Легионы просят огня - читать онлайн книгу. Автор: Шимун Врочек cтр.№ 62

Руфина послушно поднялась. Старуха — древняя, седые растрепанные волосы, кожа словно буковая кора — оглядела ее, хмыкнула.

— Надень ей веревку, — приказала она германцу. — И перестань пялиться, бесстыдник.

— Да, великая мать, конечно, великая мать, — забормотал великан. Опустил глаза. Казалось, крошечная старуха имеет над ним чудовищную власть.

Власть?

Рыжая улыбнулась.

Старуха внимательно посмотрела на нее… и вдруг кивнула. Одобрительно.

* * *

Начинается дождь. И идет, не переставая, несколько часов. Дорога раскисла, тетивы луков отсырели, доспехи стали тяжелее раза в два.

Холодно.

Легионы просят огня, думаю я.

Прометей, похитивший огонь, чтобы сделать людей людьми…

Где ты, человеколюбивый титан? Легионам нужен огонь!

Нам бы согреться. Хотя бы чуть-чуть.

Пар дыхания поднимается в остывшем, влажном после дождя воздухе. Что ж… хотя бы такое напоминание, что мы еще живы.

— Обоз, — начал легионер и замолчал. Говорить тут не о чем.

— Да, — кивнул Марк. Вспоминать об этом не стоило. Что сделали разъяренные варвары, «фери», с женщинами и детьми легионеров…

Лучше бы нам не знать. Не видеть.

И не думать. Не думать, солдат.

Марк закрыл глаза. Влага оседала на разгоряченной после скачки коже. Марк провел рукой — лоб был чудовищно холодным, словно кусок льда. Декурион вздохнул. Странно, что я могу сейчас об этом думать. Мне бы не думать совсем, а упасть и вырубиться. Года на два. Точно. Или лучше на три.

— Есть что пожевать? — спросил Марк.

Ему передали зачерствевший кусок лепешки. И полоску сушеного мяса.

От голода он чуть не потерял сознание.

— Спасибо, — он вонзил зубы, оторвал кусок, начал жевать. Рот наполнился слюной. Жуй, жуй, велел он себе. Проглотить всегда успеешь.

В животе заныло. Марк остановился, пережидая внезапную боль.

Потом снова стал жевать.

* * *

Я вижу: Квинтилий Вар ранен. Смертельная бледность покрывает его лицо. Главный легионный хирург перебинтовывает бедро пропретора, рядом — его помощник, тоже хирург, накладывает повязку на оцарапанное веткой лицо префекта лагеря Цейония.

Похоже, в этот раз война коснулась и тех, кто на самом верху.

— Нам нужно решить, что делать дальше, — говорю я.

Цейоний улыбается. Жаль, что ветка не выцарапала его бородавку. Без нее лицо префекта было бы чуть менее омерзительным.

— Послушаем этого, несомненно, очень опытного воина! — говорит он.

Я кладу ладонь на рукоять гладия. Один удар — и участь бородавки будет решена безвозвратно.

Улыбка Цейония тускнеет.

Вар поворачивается ко мне:

— Что же ты молчишь, Гай Деметрий Целест?

Резкость Вара объяснима. У него руки трясутся так, что даже лицо подергивается.

— Что с обозом? — говорю я.

— Обоза больше нет. Девятнадцатый легион почти полностью уничтожен, легат. Его орел потерян.

— Но…

— Германцы его захватили.

Потеря орла — наивысший позор для легиона. Это означает, что легиона больше не будет. Никогда. Значит, уцелевшие солдаты Девятнадцатого уже могут считать себя мертвецами. В лучшем случае их вольют в другие легионы.

— Гай, — говорит Квинтилий Вар, — я принял решение. Оно мое и только мое. Я не могу предстать перед Августом с вестью о позорном поражении… я не вынесу…

— Что вы задумали, пропретор?

Молчание. Тяжелая густая тишина. Понятно.

Квинтилий Вар поднимает голову. Он сегодня небрит, черты лица заострились.

— Для настоящего римлянина может быть только один выход…

— Сражаться до конца? — говорю я с издевкой. — Понимаю, пропретор, и полностью вас поддерживаю.

— Деметрий Целест, хватит шуток, пожалуйста!

Я молчу.

Вар подразумевает, что в его случае броситься на меч — путь, достойный настоящего римлянина.

— Вы собираетесь покончить с жизнью? Отличный способ вдохновить свои войска, пропретор! Даже странно, что Юлий Цезарь и Сципион Африканский так редко им пользовались…

— Нет! — кричит он. — Нет! Что ж вы… вы не понимаете, легат! Гай!

О, теперь ему внезапно понадобилось мое понимание.

Смешно.

Я поворачиваюсь и иду. Прочь отсюда. Подальше от яда поражения и отчаяния.

Его солдаты сражаются из последних сил, а он собирается покончить с собой.

Нет, не с собой.

Со всеми нами.

Что ж, выпустить себе кишки — лучший способ вселить в своих солдат веру в победу.

Нумоний выходит из палатки вслед за мной.

— Гай, послушай…

Я резко поворачиваюсь. Легат Восемнадцатого поднимает брови.

— Я отдам вам всю мою конницу, легат Вала, — говорю я. — Мне нечем будет прикрывать свои фланги, но я сделаю это.

Нам нужно время. Нам нужно заставить германцев принять генеральное сражение.

Свести вместе остатки легионной конницы, прибавить к ним всех, кто способен сидеть на лошади — Нумоний мыслит правильно. Нам нужна мобильная группа, чтобы прикрывать нас с флангов, уничтожать легкую пехоту германцев, этих голозадых ублюдков, бегающих налегке и бросающих копья нам на головы.

— Я отдам всех, — говорю я.

Нумоний кивает:

— Легат.

* * *

Мы усаживаем на лошадей всех, кто хоть как-нибудь может ездить верхом.

Будь у нас ученая обезьяна, мы бы и ее посадили на коня.

Конница разворачивается в линию. Наш шанс выжить.

Нумоний кивает мне. Он сидит в седле, держа в руках шлем с высоким гребнем из конского волоса. Наши легионы — изначально морские. Поэтому туники, раскраска щитов, гребни — все это цвета морской глубины.

Синие.

— Удачи, Нумоний. Вытащите нас из задницы, я очень прошу.

* * *

В первый момент всадники решили, что новый начальник конницы знает, что делает. Во второй — что это хорошо. Они врезались в конный отряд ангривариев и рассеяли германцев. Часть перебили на месте, еще часть — пока те бежали. Паршивые у гемов кони. Мелкие, как собаки. Словно германцы оседлали собак. Ха-ха. Марк почувствовал, что не готов сейчас смеяться, но все равно смеется.

Командир, ты чего?

Ничего. Весело.