Призраки - читать онлайн книгу. Автор: Чак Паланик cтр.№ 33

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Призраки | Автор книги - Чак Паланик

Cтраница 33
читать онлайн книги бесплатно

С другой стороны, через год он умрет от старости. Десять тысяч — это не так уж и много за спокойную жизнь.

Десять тысяч и, может быть, легкий минет, по старой памяти…

И, конечно, она заплатила. Они все заплатили. Все волонтеры. Ангелы.

Больше никто из них не возвращался в тот дом престарелых, так что они не встречались друг с другом. Каждый из ангелов думал, что она такая одна. Но их было дюжина, если не больше.

А деньги? Они просто копились. Пока мистер Уиттиер не стал совсем старым, и ему не наскучило просто трахаться.

— Посмотрите на эти пятна, на ковре в холле, — сказал он. — Посмотрите, у них как будто есть руки и ноги.

Точно также, как этих дам-волонтеров, нас обманул мальчишка в теле старика. Заманил нас в ловушку. Тринадцатилетний ребенок, умирающий от старости. Насчет родителей он не соврал: они действительно его бросили. Но Брендон Уиттиер больше не умирал в одиночестве, всеми заброшенный и забытый.

И точно так же, как он пялил ангелов одну за другой, наш семинар был не первым. Мы были не первой партией его подопытных кроликов. И скорее всего не последней, сказал он нам — будут еще и другие, пока какое-то из этих пятен с ковра не явится к нему привидением и не призовет к ответу.

7.

Утро начинается с воплей. Женским голосом. Это сестра Виджиланте. Между криками слышны удары кулака, бьющегося о дерево. Слышно, как деревянная дверь содрогается в раме. А потом — снова крик.

Сестра Виджиланте орет:

— Эй, Уиттиер! — Сестра Виджиланте кричит: — Ты, бля, запаздываешь с рассветом!…

Потом — удар кулаком о дверь.

В коридоре, куда выходят двери наших комнат, наших гримерок за сценой — темно. На сцене и в зрительном зале — темно. И только призрачий огонек еле теплится посреди сцены.

Мы встаем, кое-как одеваемся, неуверенные, сколько мы спали: один час или целую ночь.

Призрачий огонек — единственная голая лампочка на столбе в центре сцены. По старинной театральной традиции ночью на сцене всегда оставляют свет — отпугивать привидений, чтобы они не пробрались в пустой театр.

До изобретения электричества, скажет вам мистер Уиттиер, эти призрачие огоньки действовали как клапаны сброса давления. Они вспыхивали и горели ярче, если случалась утечка газа: чтобы театр не взорвался.

Так или иначе, призрачий огонек всегда означал защиту.

До сегодняшнего утра.

Сначала — истошные вопли, которые перебудили всех. А потом — запах.

Сладковатый запах перегнивших отходов, который, наверное, вдыхала леди Бомж, роясь в помойке. Запах из липкой вонючей пасти мусорной машины. Запах собачьих какашек и гнилого мяса. Пережеванных, проглоченных и утрамбованных в кузове мусоровоза. Запах старых картофелин, растекающихся черной лужей под раковиной на кухне.

Задерживая дыхание, стараясь не вдыхать носом, мы выходим на ощупь из комнат и пробираемся в темноте — туда, откуда доносятся крики.

День и ночь — здесь понятия относительные. До этой минуты мы просто условились, что доверимся мистеру Уиттиеру. А без него не поймешь — утро сейчас или вечер. Свет снаружи сюда не проходит. Сюда вообще ничего не проникает снаружи. Ни телефонных звонков. Ни единого звука.

По-прежнему стуча кулаками в дверь. Сестра Виджиланте кричит:

— Восход был восемь минут назад!

Нет, театр и строили как раз для того, чтобы отгородиться от внешнего мира и позволить актерам творить свою собственную реальность. Двойные бетонные стены с прослойкой опилок. Чтобы никакие полицейские сирены, никакое громыхание подземки не разрушили чары чьей-нибудь невсамделишной смерти на сцене. Чтобы никакие гудки автотранспорта, никакие отбойные молотки не превратили романтический поцелуй в неудержимый смех.

Закат наступает тогда, когда мистер Уиттиер смотрит на часы у себя на руке и говорит: доброй ночи. Он поднимается в аппаратную и отключает свет во всем театре: в вестибюле и в холлах, в салонах, комнатах отдыха и галереях. Темнота сгоняет нас в зрительный зал. Эти сумерки, они настают постепенно — свет гаснет от комнаты к комнате и остается, в конце концов, только в гримерках за сценой. В наших комнатах, где мы спим. В каждой — одна кровать и одна ванная с душем и туалетом. Места хватает только на одного человека с его единственным чемоданом. Или плетеной корзиной. Или картонной коробкой.

Утро, это когда мистер Уиттиер кричит в коридоре: доброе утро. Новый день наступает, когда вновь зажигается свет.

До сегодняшнего утра.

Сестра Виджиланте кричит:

— Ты нарушаешь законы природы

Здесь, без окон и дневного света, как говорит Герцог Вандальский, с тем же успехом мы могли бы сейчас находиться и на космической станции в стиле итальянского ренессанса. Или же глубоко под водой, на подводной лодке в эстетике древних майя. Или в заваленной угольной шахте, или в бомбоубежище Людовика XV, как это определяет Герцог.

Здесь, посреди какого-то города, буквально в нескольких дюймах от миллионов людей, которые ходят по улицам, сидят на работе, едят хотдоги, мы отрезаны от всего.

Все, что похоже на окна, здесь занавешено бархатом и гобеленом, или забрано витражным стеклом. Но это обманные окна. Это зеркала. А тусклый солнечный свет за витражным окном — это свет крошечных электрических лампочек, непреходящие сумерки за высокими узкими окнами готической курительной комнаты.

Мы по-прежнему ищем пути наружу. Стоим у запертых дверей и зовем на помощь. Просто не слишком настойчиво и не то, чтобы громко. Пока еще — нет. Пока из нашей истории не получится по-настоящему классный фильм. Пока каждый из нас не превратится в достаточно стройного персонажа, чтобы его могли сыграть звездные киноактеры.

История, которая спасет нас от всех историй из нашего прошлого.

В коридоре, у гримерной мистера Уиттиера, Сестра Виджиланте бьет кулаком в дверь и кричит:

— Эй, Уиттиер! Тебе придется ответить за это утро, — и видно, как с каждым словом у нее изо рта вырываются облачка пара.

Солнце не взошло.

У нас тут холодно и воняет.

Еды не осталось.

И мы все говорим ей, Сестре Виджиланте, все дружно: тише, тише. А то снаружи услышат и придут нас спасать.

Замок щелкает, дверь открывается, и на пороге стоит миссис Кларк в своем махровом халате, натянутом на груди. Глаза у нее красные и припухшие. Она выходит в коридор и закрывает за собой дверь.

— Послушайте, дамочка, — говорит Сестра Виджиланте. — Так нельзя обращаться с заложниками.

Герцог Вандальский стоит рядом с ней. Тот самый Герцог Вандальский, который вчера ночью спустился в подвал с хлебным ножом и перерезал все провода, ведущие к отопительному котлу.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию