Фантастичнее вымысла - читать онлайн книгу. Автор: Чак Паланик cтр.№ 44

Примерно на одном уровне на стенах хорошо различимы бесчисленные отпечатки человеческих ладоней.

На других фотографиях видны комнаты, в которых Йоги нашел тела, погребенные под обломками рухнувших стен, под матрацами.

Еще на одном снимке видны развалины домов, сорванных с фундаментов грязевым потоком.

— Эти обрушившиеся дома раньше стояли на горе, — говорит Мишель. — Мне рассказывали сотни историй о том, почему люди не хотели покинуть их: они боялись, что их имущество разграбят мародеры. Одна женщина с детьми рассказывала, что ее муж ушел в бар и велел оставаться дома. Жуткие, душераздирающие истории.

Еще один снимок. Валори слит на заднем сиденье грузовика-пикапа. Она кажется совсем крошечной рядом с наваленными кучей темными пластиковыми мешками.

— Это Валори рядом с телами погибших, положенных в мешки. Она ужасно устала, — поясняет Мишель.

Она вспоминает о своей первой находке:

— Мы тогда были в Кельсо, и это был мужчина, жена которого исчезла. Ходили слухи, будто она гуляет с другими мужчинами, которые бывали у них в доме. Поэтому мы поехали прямо на их ферму, аккуратную и красивую, как игрушка. Там были лошади и выгон, на котором пасся огромный бык. В сарае собаки страшно заволновалась, чуя близость смерти. Начали вилять хвостом, мочиться. Часто сглатывали. Самая естественная их реакция в подобных случаях — это дефекация, мочеиспускание, они начинают скулить и плакать. Мне кажется, даже тошнота у них начинается. Йоги выбежал наружу. Он отказывался находиться в сарае. Валори подходит к какому-то месту, начинает рыть землю, лает все чаще и чаще. Впадает в настоящее безумство, потому что хочет сообщить нам: «Да это же здесь!»

Сын этих людей, маленький мальчик, лет, наверное, четырех, сказал своей бабушке что-то вроде: «Папочка положил мамочку под воду».

На другой фотографии, сделанной в Тегусигальпе, видна длинная бетонная глыба, лежащая на боку прямо посередине реки.

— Когда-то это был мост, — поясняет Мишель.

На всех снимках видны валяющиеся повсюду у кромки воды небольшие упаковки протухшего свиного сала.

— История, которая до сих пор вызывает у меня приступ тошноты, это поиск одного страдавшего аутизмом ребенка, — говорит она. — Мальчишке было года четыре. Его заперли, но он сумел открыть дверь, пока мать наверху гладила белье. Он снял с себя всю одежду, как только вышел через дверь. Люди тогда вызвались помочь в его поисках. Но это лишь вредит делу, потому что каждый раз, когда человек пересекает след, он переносит запах на новое место, чем сбивает собаку с толка.

На этих старых фотографиях Мишель изображена в дни, когда она работала с Расти, другим золотистым ретривером. На этих фото виден густой лес и какая-то заводь со стоячей водой.

— В течение часа, сразу после того как мы добрались туда, мы вышли к болоту. Это было главное место поисков, потому что этот ребенок любил кидать в болотце игрушки и вытаскивать их. Там был такой бережок с торчащими наружу корнями и росшими неподалеку деревьями.

К этому времени Расти был в полной растерянности и ужасно опечален. Ребенок мог пойти только сюда, потому что здесь остался самый сильный его запах. Пока мы шли вдоль ручья к болоту, запах был, но не такой сильный, как возле самого болота. Тогда мы и позвали ныряльщиков. Там посередине пролегала водопропускная труба. — Не сводя взгляда с фотографий, она рассказывает: — Случилось так, что тело обнаружилось в этой трубе под слоем ила. Это довольно большая заболоченная территория, — продолжает она, поглаживая Йоги, — и я хожу по периметру и выявляю подозрительные места. Я размечаю их. Вода, омывающая мертвые тела, издает запах смерти. Иногда удается сделать тригонометрическую съемку местности и определить местонахождение тела.

Оставляешь специальную бирку и отмечаешь направление ветра, — говорит она. — Устанавливаешь температуру воздуха. Пишешь свое имя. Указываешь время производимых замеров. Мы все это заносили на карту. Для того чтобы вычислить, куда могло течением отнести тело.

Запах в воздухе… В отдельных случаях, когда неизвестно, куда пошел человек, в воздухе остается его запах. Конус запаха движется вот таким образом, — Мишель делает жест рукой, — и тогда можно заставить собаку двигаться зигзагом. Собаки делают это сами, без всякого принуждения. Вы велите им двигаться вслед за источником запаха.

Продолжая гладить Йоги, Мишель нервно моргает, на ее ресницах сверкают слезинки.

— Я подняла голову и сижу, как его вытаскивают из трубы. Этот ребенок — единственная жертва, которую я видела своими глазами, потому что в большинстве случаев, как это было, например, в Гондурасе, те, кто должен извлекать тела, приходили после того, как мы ушли. Но когда я увидела этого ребенка, я испытала настоящее потрясение. У меня было огромное желание взять его на руки, просто подержать в руках его крошечное тельце. — Она говорит: — Мы вернулись к дому, опросили людей, а затем вошли в сам дом, чтобы немного подбодрить родителей, — это было подобно тому, как пройти сквозь ауру, сквозь энергию… сквозь туман.

Мы не пытались осмыслить происшедшее, как то следовало сделать, — говорит Мишель. — Я вернулась домой и пустила Расти играть к двум другим собакам. А сама отправилась на работу. Мне всегда казалось, что он еще долго помнит о том, что произошло, потому что я не пыталась помочь ему забыть. Кроме того, я не знала, как это делается. Наверное, я сама толком не понимала, что случилось — не считая потрясения от случившегося, — пока не приехала в Гондурас. Предполагается, что мы помогаем находить оставшихся в живых людей, именно этим я и занималась. Там нужно было каждый разубедиться в том, что все вымыто. Их попонки. Моя одежда. Ошейники. Нужно было мыть все внутри машины; все, что каким-то образом соприкоснулось с запахом смерти. Если остается хоть самая крошечная капля этого запаха, собаки впадают в депрессию.

Когда возвращаешься домой, то чувствуешь, как салон автомобиля насквозь пропитался этим запахом, и поэтому понимаешь, что нужно все как следует вымыть.

Расти и Мерфи, собак, которые помогали Мишель отыскивать тела погибших, — уже нет в живых, как и тех, кого они когда-то находили. Мерфи перестали брать с собой, когда ему исполнилось четырнадцать с половиной лет, после того, как у него качались проблемы с позвоночником, которые продолжались еще три года. Расти ушел на покой, когда у него отказали почки.

Мишель смотрит на фотографии — на них изображен Йоги, которого обнимают дети. И рассказывает о девочке, которую встретила в Тегусигальпе. Ее ноги были покрыты незаживающими язвами. Девочка зачерпывала воду из грязной лужи. Мишель бросила ей в чашку с водой дезинфицирующие таблетки. Какой-то журналист стал втирать девчушке в кожу ног бактерицидную мазь.

— Нам приходилось бывать в самых разных местах. Там, куда мы приходили, все начинали улыбаться, завидев Йоги, — рассказывает Мишель. — Если мы где-нибудь останавливались, то люди, как мошкара, облепляли нас и все хотели потрогать Йоги. «Dame lo! Dame lo! Дай мне его!» — без конца повторяли они. А ему это очень нравилось. Он обожает внимание. Уверена, он понимает важность работы, которую выполняет. Я все время пыталась это ему втолковать: «Это очень важно. Ты делаешь для людей очень хорошее дело».