Ветер в его сердце - читать онлайн книгу. Автор: Чарльз де Линт cтр.№ 6

Обе какое-то время молчат. Потом Сэди расстегивает молнию на худи, снимает его и бросает прямо на землю, оставшись в маечке. Ее предплечья исполосованы замысловатым узором множества царапин и порезов, на вид — сделанных бритвой или остро заточенным ножом. Некоторые из них гноятся.

Вслед за этим она задирает майку до самых грудок. Все ее тело покрыто едва ли не сплошным синяком — желтыми и зелеными, багровыми и синими разводами.

— Пи**ец! — вырывается у меня, руки машинально сжимаются в кулаки. — Кто это с тобой сделал?

Ответ, впрочем, мне и так известен.

— Он бьет меня только там, где не видно, — сообщает девчонка.

— А порезал тебя тоже он?

Сэди молчит, и я понимаю, что все эти шрамы — дело ее собственных рук.

— Возможно, этим ты хочешь доказать, что тело принадлежит все-таки тебе? — предполагает Эгги.

Сэди лишь качает головой.

— Ладно, ты не обязана говорить об этом, — вздыхает старуха. — И ты можешь оставаться у меня, сколько потребуется.

Сэди кивает и поднимает худи, однако не надевает его. А я глаз не могу отвести от сеток шрамов у нее на руках. Как, черт побери, такое можно сотворить с самим собой?

— Иди в дом, устраивайся поудобнее, — отсылает ее Эгги. — Я скоро.

Сэди снова кивает, однако и не думает уходить.

— Хочешь рассказать нам что-то еще? — подбадривает ее старуха.

Девчонка смотрит на меня, затем спрашивает:

— Ты ведь не собираешься его искать, да?

— Кого, Реджи?

— Ага.

— Ты никак защищаешь его?

— Вовсе нет. Просто не хочу навлекать на тебя неприятности и не хочу, чтобы потом он отыгрывался на приемышах.

— У тебя доброе сердце, — произносит Эгги.

— Вот как? — вспыхивает Сэди. — Почему же тогда моя жизнь сплошное дерьмо?

Старуха качает головой.

— Посмотрим, как ее можно наладить.

После этого девчонка вновь переключается на меня.

— Мы хоть увидимся снова?

— Конечно. Я здесь постоянно появляюсь.

Она умолкает, однако продолжает выжидающе на меня смотреть.

— Ладно, — сдаюсь я. — Реджи под запретом. Пока что. Я не могу обещать этого навсегда.

Практически беззвучно она произносит «спасибо» и направляется к дому. Тут к ней подбегает одна из собак и трется головой ей об ногу. Против моего ожидания, Сэди не верещит, а лишь опускает руку и рассеянно гладит Руби по голове. Словно слова Эгги изменили что-то у нее внутри и она больше не боится собак. Так вдвоем они и входят в дом, и дверь за ними закрывается.

Я поворачиваюсь к Эгги.

— Мы с Калико, хм… сохраняли наши отношения в тайне.

— Что ж, у вас это неплохо получалось. А я-то думала, ты по собственному желанию отшельничаешь.

— Так и есть, но не всегда же. Хотя одиночество меня вовсе не тяготит. Дерьмо вроде жизни Сэди — из-за такого я и порвал с миром по ту сторону гор. Я ни от чего не бегу. Просто мне не нравится, как люди там живут, вот и все.

— Понимаю, — кивает старуха. — Что же до здешнего мира, пожалуй, настало время тебе понять, что кое-кто из тех, кого ты встречаешь в наших краях, не совсем люди.

— И кто, например?

— Сейчас это неважно. Важно то, что сердце твое по-прежнему открыто. К слову сказать, почему ты помог девочке? Почему не прошел мимо?

В голове у меня один за другим проносятся образы. Сэди сидит на обочине дороги, обхватив руками колени. Опоссум стреляет в угодившего в капкан койота — абсцесс с его поврежденной передней лапы уже перекинулся на туловище, и грудная клетка несчастного животного раздулась вдвое больше обычного размера. Рувим вылавливает гнездящихся возле школьной общаги древесных крыс и, утащив их подальше в горы, выпускает, а любой другой человек попросту перестрелял бы зверьков.

— Да откуда мне знать, черт побери? — отвечаю я наконец. — Мне надо поговорить с Морагу.

И я отправляюсь в путь, прежде чем Эгги захочет узнать еще что-нибудь, на что у меня нет ответа.

Сэди не представляла, чего ожидать от дома старухи. Но вдруг повезет, и ей попадется что-нибудь более-менее ценное, что можно будет стянуть и потом заложить в ломбарде, если однажды она все-таки вернется в город. Вот только поживиться оказалось нечем. Задняя дверь, через которую девушка вошла, вела в просторное помещение, довольно скудно обставленное массивной деревянной мебелью, на вид ручной работы. И повсюду глаз натыкался на узорчатые коврики — они лежали на полу, висели на стенах, покрывали спинку дивана. Такими завален индейский рынок на Мишн-стрит, только эти старые и выцветшие. Да все здесь казалось старым и выцветшим. И чуточку напоминало декорации. Над выделенным под кухню куском дома на стропилах висели пучки высушенных трав — целое поле! Интересно, кому это делать было нечего? Привычных стаканов и тарелок не наблюдалось, а всю посуду, за исключением плетеных корзинок из мелких прутьев, явно изготовили на примитивном гончарном круге.

И еще здесь были картины, тоже целая уйма — развешанные на стенах или просто расставленные на полу и всевозможных поверхностях. Сэди сразу же вспомнила женщину, что прошлой ночью заявилась в лагерь к Стиву. Подобно ей, все изображенные на полотнах люди обладали какими-либо звериными или растительными чертами. Вот парень с головой койота. А тут рощица опунций с целой сотней крошечных лиц. Еще кролик с человеческими руками. Сова с женским лицом. Прозрачные карнегии, внутри которых спят люди.

Несмотря на некоторую стилизованность, изображения казались настолько реалистичными, что никакого удовольствия Сэди не доставляли — наоборот, от них даже мурашки по коже бегали. Девушка пыталась не обращать внимания на картины, однако те упорно приковывали ее взгляд. Даже цвета фона на них заставляли усомниться в душевном здоровье автора. Коричневое небо и голубая пустыня. Пурпурно-розовое плоскогорье с желтыми и синими кактусами. Благодаря подобному заднему плану фигура на картине словно бы выдвигалась вперед, и игнорировать ее странности становилось еще сложнее.

Обойдя помещение по кругу и осмотрев полотна на стенах, Сэди принялась за те, что стояли на полу, кое-где — в три-четыре ряда. Она понятия не имела, зачем это делает. Коли на то пошло, видеть этих стрёмных тварей ей совершенно не хотелось.

В конце концов ей попалась пара штабелей портретов обычных людей. От них тоже веяло некоторой жутью — девушка решила, что все дело в художественной манере Эгги, — однако они хотя бы выглядели нормальными. Наверно, все это обитатели резервации, рассудила Сэди. Никого из них она знать не знала.

Перебирая портреты, девушка вдруг замерла. Да это же Стив!