Хлопок одной ладонью. Том 1. Игра на железной флейте без дырочек - читать онлайн книгу. Автор: Василий Звягинцев cтр.№ 82

Дайяна пристально посмотрела ему в глаза.

— Просто потому, что вы — не я. Вы жестко привязаны к своему месту и времени. Вас просто выдернет обратно, когда напряжение хронополя упадет. А оно упадет очень скоро, оно уже падает, потому что Базы на Таорэре нет и его нечем поддерживать. То, что вы сюда сумели проникнуть, — это уже парадокс. Да вот, смотрите, тот, на кого вы уповаете, уже исчез…

Валентин посмотрел.

Буквально минуту назад он видел Шульгина, сидящего на перилах и безмятежно покуривающего. Теперь же там было пусто.

Подчиняясь странной смеси отчаяния и облегчения, он выскочил на галерею. Действительно, землянин исчез, испарился. Ни убежать Александр Иванович не успел бы, ни спрятаться, приди ему в голову такая затея.

— Что бы это значило? — спросил он у Дайяны, возвращаясь в комнату.

— Да ничего. Фантом, призрак или та самая «пересадка». Его земное тело было прислано, чтобы встретить информационный сгусток матрицы. Мы успели, случайно или нет, стать очевидцами. Он говорил с нами, пока личности совмещались. Процесс завершился. Сейчас он снова «дома». Через несколько минут уйдете и вы. Ничего не могу вам посоветовать. Живите, работайте. В тридцать восьмом у вас есть леди Спенсер, там же и прежняя госпожа Дайяна. Лет через пятьдесят, может быть, встретимся. А возможно, и раньше. Сейчас я уже не помню, было такое в той жизни или не было…

— Тогда я совсем ничего не понимаю. Зачем мы сейчас втроем сошлись здесь? Должен ведь быть какой-то смысл, цель, сверхзадача?

— Вполне возможно. Только нам об этом не сказали. Вам, предположим, нужно было увидеть меня нынешнюю, чтобы с учетом этой встречи как-то иначе вести себя там, где вы сейчас пребываете. Мне — убедиться, что змея в очередной раз укусила собственный хвост.

Шульгин же… Тут я пас. Или действительно простая случайность, незапланированное пересечение мировых линий, или — ход, последствия которого не нам знать… Так что прощайте, Лихарев. Живите по инструкции, ничего лучшего вам посоветовать не могу. И, мне кажется, впредь вам следует избегать контактов с господином Шульгиным и ему подобными. Ничего хорошего такое общение не принесет, а потерять вы можете гораздо больше того, что имеете сейчас. Это я говорю вовсе не как бывший руководитель Проекта, просто как достаточно умудренная жизнью женщина.

Все беды начались после того, как одна из нас вообразила себя одной из них.

Еще раз — прощайте…

И без какого-либо действия со своей стороны, без произнесения формулы и включения блок-универсала Валентин осознал себя вновь стоящим в дверном проеме из кабинета в мастерскую. Пол под ногами слегка покачивался, и мутило так, будто накануне он пил, не закусывая, неразведенный спирт. А на самом деле — не больше двух бутылок шампанского в обществе прелестной молодой коммунистки, сотрудницы отдела литературы на иностранных языках Ленинской библиотеки.

Девушка безусловно была «из бывших», но тщательно замаскировавшаяся. Не может выпускница рабфака и института имени Мориса Тореза абсолютно свободно владеть французским и иметь такое точеное, гибкое тело. Она принесла в ридикюльчике [62] «Камасутру» парижского издания 1899 г., и они увлеченно переводили ее на русский, часто смеясь и пытаясь выяснить, действительно ли это техническая инструкция или плод болезненного воображения отставного евнуха из гарема джайпурского магараджи.

Тут-то, бросив на диван «маузер», стянув сапоги и гимнастерку, Лихарев прошлепал босиком на кухню, из начатой вчерашней ночью (?) Шульгиным бутылки коньяка набулькал себе в его стакан гораздо больше половины (а что, государь Александр Третий Александрович на меньшие дозы не разменивался), выцедил сквозь зубы. Не спеша, прислушиваясь к ощущениям. Если отпустит, значит он — еще он. Если нет — на этот случай у него ответа не было приготовлено.

Слава богу, отпустило.

Ровно так, как полагалось, сообразно его натуре и биохимии.

И вот именно в этот миг благорастворения Валентин окончательно решил бежать. Как говорил Красильников, вестовой Рощина в романе А. Н. Толстого «Хождение по мукам», — «от белых, от красных, на вольную волю».

«Ахилл тоже в теории никогда не догонит черепаху, но ведь догоняет же на практике?»…

Вот этой оговоркой он, может быть, сам себя и сглазил. Сбой таки произошел. То ли Валентин не слишком глубоко проник в загадки и тайны времени, то ли в справочники вкралась опечатка, или просто некондиционная радиолампа попалась, но генератор сработал не так, как намечалось. (У Ирины ведь с Берестиным тоже ошибочка вышла. Так что, наверное, крылся в аггрианских приборах врожденный конструктивный дефект.)

И Лихарева выбило несколько дальше, чем он планировал. И по оси, и в сторону. В 2002 год той самой якобы химерической реальности Ляхова. Валентин это понял сразу по показаниям приборов. Своих собственных, которые остались при нем, сама же установка межвременной барьер не пересекла. И если не распалась на молекулы, то вполне может послужить источником неожиданных парадоксов в довоенном Ворошиловске.

Хотя Лихарев был уверен, зная тогдашних людей, что директор музея подписки не нарушит. И не скажет никому, включая и самое высокое начальство, ни о секретном сотруднике, ни о том, чем он здесь занимался. А как и договорено было, в случае его внезапного исчезновения прикажет замуровать дверь в мастерскую и забудет о случившемся навсегда, если только не объявится вновь сам Лихарев или человек с паролем от него.

Это Валентин придумал на тот случай, если хроносдвиг оставит за спиной копию аппарата, что не исключалось именно в силу разного отношения ко времени биологических и механических объектов.

Нельзя сказать, что «перелет» (в артиллерийском смысле, а не в авиационном) слишком уж его огорчил. Даже напротив. Что делать беглому агенту с высоким уровнем притязаний в довоенном сталинском СССР? Да еще накануне большой войны? Мог он ее, конечно, предотвратить, но в его задание это не входило, а инициативу бы немедленно пресекли те, кому положено, и Сильвия, и другие. Сказала ведь Дайяна, что тут все остается по-прежнему.

А в роли частного лица ему опять же пришлось либо эмигрировать в нейтральное государство, либо влачить существование нелегала-дезертира. На фронт, хоть добровольцем, хоть по призыву, он точно не собирался.

Подлость же заключалась в том, что, даже оторвавшись от текущей реальности на те самые кванты времени, из нее самой некуда деться. Пусть Сталин с его службами не смог бы его разыскать и схватить, но самые обычные военкоматчики, участковые, заградотрядники и прочие — запросто. По факту. Загребут, и отмазаться нечем. Удостоверение ГУГБ не поможет, потому как с началом войны реквизиты непременно изменятся, и пойдешь по статье не дезертирской, а сразу шпионской.

Ловчить всю войну, непрерывно подделывая документы и хаотически перемещаясь по тылам, было бы если не слишком трудно, то утомительно и нудно до чрезвычайности. К тому же от пуль, бомб и тому подобного Валентин страховки не имел. Гомеостат спасет далеко не всегда. Если только в непролазные дебри зауральской тайги забраться… А там разве жизнь, с его-то привычками?