Предисловие к книге "Матрица жизни на земле" - читать онлайн книгу. Автор: Эрнст Мулдашев cтр.№ 50

— Это Храм Счастья, — сказал один из японцев.

— А-а, — ответил я.

— Вы здесь поймете, что такое Счастье.

— Как?

— Увидите.

— Нас подвели к входу в храм и сказали, что сейчас мы спустимся в подземный лабиринт, по которому будем долго идти в темноте, нащупывая на правой стороне стены лабиринта дверь. Если мы нащупаем эту дверь и откроем ее, то увидим, что такое Счастье. Страшновато что-то, шеф, счастье в темноте-то нащупывать! — сказал Юрий Иванович Васильев.

— Ничего, Юра, пойдем!

Мы спустились в лабиринт. Кромешная тьма окутала нас. Мы пошли вдоль правой стены, тщательно прощупывая каждый сантиметр.

— Эх, шеф, надо было спички втихаря с собой взять! — послышался сзади голос Васильева-сан. — Отобрали ведь спички и сигареты при входе в храм. А втихаря оставить мы не догадались.

— Да-а… уж! Как в могилу спустились… в этот лабиринт… Храма… м… м… Счастья!

— Да уж.

Мы все шли и шли вперед, все щупали и щупали правую стену. Было такое ощущение, что время остановилось. Сзади послышался голос Юрия Ивановича:

— Шеф, а может назад повернем, а?!

— Давай, Юра… м… м… лучше вперед. Где наша не пропадала! Авось и счастье найдем. Щупай лучше правую стену!

Через какое-то время сзади опять послышался голос Юрия Ивановича:

— Как бабу щупаю эту стену-то! А двери Счастья все нет! Шеф, а может они все это выдумали, японцы-то?!

— Щупай, Юра! Как бы не пропустить!

Еще через какое-то время Юрий Иванович снова прокряхтел сзади:

— Ни зги не видно, а! Кромешная тьма! Черным-черно вокруг! Ужас какой-то! Шеф, а мне страшно! Ты где, шеф, а? Ау-у!!!

— Я здесь, — отозвался я спереди.

— Где?

— Здесь.

— Ой! Шеф, я в твою спину вмазался носом! А чо у тебя спина-то такая жесткая?!

— Не знаю.

— В Японии темнота гуще, шеф, точно тебе говорю. В миллиметре ничего не видно! А нос-то у меня, шеф, длиннее, чем миллиметр

— Да вообще-то.

— Ты чо-нибудь нащупал, шеф? Ничего пока.

— Я тоже.

— А-а.

Еще через некоторое время голос Юрия Ивановича, раздававшийся сзади, приобрел совсем уж тревожные нотки:

— Шеф, что это за Храм Счастья такой, а?! Это не Храм Счастья — это Храм Темноты какой-то.

— Да уж.

— Шеф! Я совсем охренел от темноты. Мне видеть хочется, шеф!

— Мне тоже.

— Ты чо-нибудь видишь, шеф?

— Нет.

— Я тоже, шеф! Ты хоть насвистывай, шеф, чтоб хоть какая-нибудь жизнь пробивалась!

— Не хочется.

— Мне тоже… не до этого.

— А-а.

Еще через некоторое время Юрий Иванович уже застонал:

— Шеф! Извращенцы они, японцы-то!

— Почему?

— Чо они, темноту за счастье воспринимают что ли?

— Вряд ли.

— Шеф, ты чо-нибудь все-таки нащупал на правой стене?

— Ничего, Юра.

— Я тоже. Показалось мне один раз, правда, но, по-моему, я кусок штукатурки отколупал… не дверь к Счастью это была.

— А-а.

Мы продолжали шагать в полной темноте, жуткой кромешной темноте. Сзади снова раздался голос Юрия Ивановича Васильева, имеющий уже панические оттенки:

— Шеф! А тебе не кажется, что мы к центру Земли спускаемся?!

— Это вряд ли.

— А там ведь ад! Точно, шеф, ад там.

— А-а.

— Может, повернем обратно, а?

— А вдруг нащупаем, Юра?!

— Ничего мы не нащупаем, шеф… а в ад спустимся. Вот счастье-то будет… там оказаться! Ну пошли обратно, шеф, а!

— Еще немного пройдем, Юра!

— Какого хрена спички не взял с собой, а?! И ты, шеф, об этом не подумал!

— Да уж.

Еще через какое-то время Юрий Иванович совершенно обреченно сказал:

— Все, шеф, мы кажется уже в аду!

И в этот момент впереди мы увидели лучик света. От удивления мы опешили и остановились, не веря своим глазам.

— Свет что ли? — прохрипел Юрий Иванович.

А потом мы как рванули навстречу свету! Да так рванули, что остановить нас было невозможно.

Свет все приближался. А мы все быстрее и быстрее бежали ему навстречу.

Наконец мы вышли на поверхность земли. Нас встретил японский монах и испытующе, через нашего переводчика, стоявшего там же, тихо спросил:

— Поняли, что такое Счастье?

Мы с Юрием Ивановичем Васильевым так и остались стоять, широко раскрыв не только глаза, но и разинув рты.

— М… м… да уж, — проговорил Юрий Иванович.

А мне вспомнился Сидоров, который тоже наконец… увидел свет… всего-навсего… Божий Свет.

— Шеф! — раздался голос завхоза. Докладываю. Трубы поставили, совковые лопаты отнесли квартальному и он, квартальный, пьяненький, конечно, даже воду уже подключил и… ты веришь, шеф???

— Что?

— Не течет нигде.

— Что значит не течет? И из кранов тоже что ли? — не понял я.

— Из дыр не течет. В смысле — протечек нет!

— А в кранах-то вода есть? Есть, только ржавая пока…

— Ну, это не беда, — я удовлетворенно улыбнулся.

— А еще знаешь, шеф, что? — завхоз интригующе посмотрел на меня.

— Что?

— Никогда такой чистоты в подвале не было! Потоп помог нам чистоту навести! Я понял, шеф, почему Всемирные Потопы на свете бывают — чтобы чистоту на Земле навести! Без Потопов все бы в дерьме потонуло.

— М-да.

— А Олег, шеф, сантехник-то, говорит, что больше никого в подвал отмечаться не пустит; пусть, говорит, хоть на площади отмечаются, — стыднее будет… Ведь они, отмечающиеся, под культурных канают, маску благопристойности на себя надевают, делают вид, что дерьмо в них не кипит. А оно кипит, шеф, и докипает до такой температуры, что аж зад печет. Знаешь, что такое отметиться, шеф?

— Что?

— Это сказать — вот это я!

— Как так?

— В каждом человеке, шеф, дерьма больше, чем хорошего. Поэтому люди и отмечаются дерьмом, шеф, а ничем-нибудь иным. Могли бы, например, отмечаться, оставляя в подвале подарок или еду… печенье, например. Нет ведь, дерьмо оставляют… с мочой вперемешку. Ох, шеф, далеко нам до культуры еще, далеко! Борьбой с дерьмом можно назвать культуру-то!