Белая ведьма, черные чары - читать онлайн книгу. Автор: Ким Харрисон cтр.№ 30

Они направились к выходу, и моя улыбка медленно увяла. Мысли обратились к Айви. У нас никогда не было и не будет таких откровенных отношений, в которых можно занять определенное место и вписаться в признаваемые обществом рамки. Не то чтобы я стремилась к чему-то столь традиционно нетрадиционному… Какие-то отношения у нас с Айви есть, но если мы попытаемся подогнать их под представления Айви или зайдем за границы моего допустимого, они разлетятся к чертям.

Я ощутила какой-то призыв — не словесный, а более глубинный, отвела глаза от удаляющихся спин счастливой парочки — и увидела собственного брата. Я улыбнулась. Он еще не вышел из туннеля, но заметно возвышался над стоящими перед ним. Рыжая копна на голове как яркий флаг, а еще он отпустил куцую бородку. В черных очках Робби казался почти крутым — разве что веснушки мешали. Улыбка у него стала до ушей, когда он поймал мой взгляд, и я отлепилась от колонны: в пятках уже щекотка началась от нетерпения. Господи, как я по нему соскучилась!

Наконец народ между нами рассосался, и мне стала видна узкоплечая фигура Робби. Он был в легкой куртке, с гитарой и с блестящим кожаным рюкзаком на плече. На выходе из туннеля он остановился и поблагодарил низенького, неловкого типа, похожего на коммивояжера — тот протянул ему что-то из багажа и канул в толпу. Наверное, сумку пронес, чтобы Робби не застревать на контроле.

— Робби! — крикнула я, не в силах удержаться. Он улыбнулся шире. Длинные ноги мгновенно преодолели разделяющее нас расстояние, он бросил свои пожитки и обнял меня.

— Привет, сестричка! — сказал он, еще раз со всей силы меня сжал, выпустил и отступил. Вокруг текла толпа, но никто не обращал на нас внимания. Такие радостные встречи происходили тут и там по всему терминалу.

— Хорошо выглядишь, — сказал он, ероша мне волосы, за что получил тычок в плечо. Кулак мой он перехватил, но уже после того, как я попала. Он посмотрел на мою руку и улыбнулся, заметив деревянное колечко на мизинце.

— Веснушки по-прежнему не любишь? — спросил он.

Я пожала плечами. Не говорить же, что веснушки пропали в результате побочного действия демонского проклятия? Вместо разговоров я еще раз его обняла, отметив, что мы почти одного роста, если я на каблуках, а он… в летних туфлях? Засмеявшись, я оглядела его с ног до головы:

— Ты себе задницу отморозишь.

— И я тебя люблю, — отозвался он, с широкой улыбкой снимая и убирая в карман очки. — Будь снисходительной, сестрица. Я вылетал в семь утра при семидесяти двух градусах [3] . Ночь не спал, не считая четырех часов дремы на борту, и сейчас свалюсь с ног, если не доберусь до кофе. — Он наклонился за своей гитарой. — Мама по-прежнему вместо кофе варит жидкий асфальт?

Улыбаясь как ненормальная, я подхватила большую сумку, живо вспомнив, как несла его вещи в последний раз.

— Лучше здесь где-нибудь выпьем. Мне еще Дженкса надо подождать, пока он с делами закончит, и я бы хотела с тобой поговорить насчет мамы.

Робби бросил попытки ухватить рюкзак и гитару одной рукой и выпрямился, встревоженно глядя зелеными глазами:

— А что с ней?

Я на миг непонимающе на него вытаращилась, потом поняла, как прозвучали мои слова.

— Ничего. Довольна жизнью, как тролль под платным мостом. Что там у вас было, кстати? Она вернулась загорелая, напевая песенки из телевизионных шоу.

Робби забрал у меня сумку и мы свернули к ближайшей палатке с кофе.

— Это не из-за меня, — признался он. — Это все ее… э-э… спутник.

У меня брови насупились и пульс участился. Таката. Так я и думала. Она ездила на Западное побережье развлечься с дружком студенческих времен, а я не знала, как к нему относиться. То есть я знала, кто он, но не знала его.

Мы молча встали в очередь. Стоя плечом к плечу с Робби, я вдруг заметила, какие мы высокие. Таката нам обоим приходился биологическим отцом — любовник студенческих лет, давший маме детей, которых не мог дать ее муж-человек — лучший друг Такаты, кстати сказать. Таката сбежал, разменяв жизнь на славу и деньги, вплоть до того, что волосы выкрасил и имя сменил. Я не могла о нем думать как об отце. Мой настоящий отец умер, когда мне было тринадцать, и ничто на свете этого не изменит.

И все же, стоя теперь рядом с Робби, я исподволь на него глядела и видела в нем старого рокера. Да чего там, я могла в зеркало посмотреть и увидеть Такату в себе. Мои ноги, руки Робби, мой нос, рост у нас обоих… Мои волосы, без сомнения. Пусть у Такаты они светлые, а у меня рыжие, но завиваются они совершенно одинаково.

Робби отвел взгляд от панели с меню и обнял меня одной рукой.

— Не злись на него, — сказал он, инстинктивно понимая, о чем я думаю. Он это всегда умел, даже в детстве — жутко некстати, если я пыталась что-то скрыть. — Ей с ним хорошо, — добавил Робби, пихая сумку вперед вдоль но очереди. — Она избавляется наконец от чувства вины за папину смерть. Я, э-э… провел с ними какое-то время. — От волнения он говорил очень тихо. — Он ее любит. И она к нему тоже относится по-особому.

— Я на него не злюсь, — сказала я и довольно чувствительно шлепнула его по плечу. — Я на тебя злюсь. Почему ты мне не сказал, что Таката наш отец?

Бизнесмен перед нами быстро оглянулся, и я состроила надменную мину.

Робби продвинулся еще на фут.

— Ага, — хмыкнул он. — Надо было тебе позвонить и сообщить, что наша мама так фанатела от рок-звезды, что завела от него детей.

Я фыркнула:

— Все было не так.

Он посмотрел на меня и сделал большие глаза:

— Так еще хоть немного понятно. Бог ты мой, ты бы со смеху померла, скажи я тебе, что наш настоящий отец — рок-звезда. А потом ты бы стала расспрашивать маму, и она бы… заплакала.

Заплакала, подумала я. Тактично с его стороны не сказать «свихнулась окончательно», потому что именно это бы и произошло. И без того скверно было, когда правда наконец вышла наружу. Я вздохнула и продвинулась вперед к стойке: парень перед нами заказал свой латте как-то-там и отошел.

— Мне, пожалуйста, латте гранде, двойной эспрессо, итальянский, — сказал Робби, глядя в меню. — Пена не обильная, корицы побольше. Можете сделать на цельном молоке?

Бариста кивнул, записывая заказ на бумажном стаканчике.

— Вы вместе? — спросил он, глянув на меня.

— Да. Э-э… Просто нормальную чашку американского кофе, — сказала я ошеломленно. Я не совсем точно помнила, но заказ Робби, мне показалось, прозвучал точно как заказ Миниаса в свое время.

— Добавить что-нибудь? — настаивал продавец. Я покачала головой и успела провести карточкой через кард-ридер раньше Робби.

— Просто черный.

Робби сражался со своими вещами, так что я взяла оба стаканчика, когда их принесли, и вслед за ним прошла к столику — слишком маленькому и липкому, чтобы за ним захотелось засидеться.