Ухаживания на скорую руку - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Делински cтр.№ 46

– Тогда какого черта у тебя на столе валяются материалы, которых с лихвой хватит, чтобы составить на меня досье? – осведомился он. – Это ведь все сплошь статьи о баскетболе. Зная о том, как ты ненавидишь эту игру, нетрудно прийти к некоторым выводам!

– Да. Все эти материалы о тебе. Сегодня утром я заходила в Университетскую библиотеку. Потом еще Крис принес мне старые журналы. Но я собрала это не для того, чтобы писать о тебе!

– Тогда зачем, Ния? Ты что, принимаешь меня за совершеннейшего идиота? Меня и прежде пытались использовать средства массовой информации, и я хорошо научился выявлять такого рода попытки. Твой заваленный бумагами стол мне весьма подозрителен!

– Билл уже занят поисками другого кандидата, – сказала Ния, стараясь не обращать внимания на обиду, которая уже начала копиться в душе. – Я ему сказала, что не могу заполучить твоего согласия на интервью. Почему ты мне не веришь?

Он возвышался над ней, подобно гигантскому изваянию, недоверчивый и циничный.

– До сих пор ты не дала мне никаких достойных доверия объяснений по поводу лежавших у тебя на столе документов. Если ты не собираешься писать статью, то к чему эти изыскания?

Ния хотела бы сказать Дэниэлу правду, но суть заключалась в том, что ее не ведала и она сама.

– Я хотела побольше о тебе узнать, Дэниэл. Больше мне сказать нечего. – Произнесла она как-то обреченно.

Оттолкнувшись от двери, Дэниэл подошел к Нии поближе. Она сидела на краешке столика, предназначавшегося для редакционных машинисток, с такой силой впившись пальцами в его края, что костяшки побелели. Дэниэл грозно сверкнул глазами.

– Но зачем тебе это нужно, Ния? Зачем? – закричал он. – Только не нужно мне толковать о каком-то там женском любопытстве. Ложь, все ложь! Кстати, сегодня у тебя, кажется, добыча. Ты получила чего хотела, не так ли?!

Гордость и обида заставили ее вскочить.

– Да, получила, черт бы тебя побрал! Ты наконец разговорился! Дал мне заглянуть под маску, которую ты постоянно носишь. И мне не пришлось об этом пожалеть, Дэниэл!

Он столь долго находился в состоянии клокочущей ярости, не желал ничего слушать, что становилось ясно: видимо, Ния задела в его душе нечто особенно тщательно скрываемое, то, что не шло ни в какое сравнение даже с горечью измены. Схватив за плечи, он притянул ее к себе.

– Итак… что ты собираешься делать со всей этой информацией? Я хочу знать точно, без всяких отговорок. Ну!

Ее глаза наполнились слезами.

– Я пыталась с помощью всех этих статей узнать тебя получше, оценить тебя по достоинству, понять тебя, наконец!

– Но зачем, черт тебя возьми! Зачем?

– Не знаю зачем! – выкрикнула она в ответ, раздосадованная и разгневанная на весь мир – и на себя в том числе – за то, что ничего не могла объяснить. Ничего! – Не знаю – и все тут! Ты задаешь мне вопросы, на которые я не в силах дать ответ! Может быть, я настоящая мазохистка, потому что именно это мне в тебе и нравится. Ты заставляешь меня смотреть на вещи, от которых я обыкновенно ворочу нос. С твоей помощью я даже беду готова встретить без страха. Я вообще стала на многое смотреть твоими глазами. И по этой причине ясно вижу то, чего раньше не замечала! – Все ее тело сотрясалось от обуревавших ее эмоций, а с ресниц скатилась и пробежала, оставляя влажный след на щеке, одинокая слеза.

Дэниэл продолжал пристально всматриваться в ее фиалковые глаза, а Ния, стараясь сморгнуть непрошеные слезы, не замечала этого. Не заметила она и той перемены, которая произошла с его взглядом, который, словно по мановению волшебной палочки, смягчился. Ах, она была во власти чувства, в котором отказывалась себе признаваться.

– Не знаю, зачем я все это говорю. И не понимаю, почему позволяю тебе кричать на меня, допрашивать. Временами меня так и подмывает выкинуть тебя из своей жизни, как я выкинула тебя из списков Билла. Это оказалось легче легкого!

Едва не задохнувшись от волнения, она замолчала и некоторое время смотрела в пол, чтобы не встречаться взглядом с Дэниэлом. Когда она заговорила снова, то заметила, что весь ее гнев улетучился. Теперь ее голос звучал едва слышно, подобно шелесту листьев:

– Можешь уходить, Дэниэл. Я просто хотела, чтобы ты знал – я тебя не предавала. Я… Ты мне нравишься. Возможность проводить с тобой время неожиданно сделалась для меня очень важной. Мне жаль, что я вызвала твой гнев… – Она продолжала говорить еще несколько секунд даже после того, как Дэниэл привлек ее к себе и обнял. Его руки, которые еще несколько минут назад грубо трясли ее за плечи, теперь сомкнулись вокруг нее теплым, успокаивающим кольцом.

С его уст сорвался один только протяжный стон.

– Ох, Ния, – протянул он, прижимая ее к себе и лаская, – какая же ты глупая девочка! Все, что произошло, весь этот ужас – из-за твоей тупоголовости. Если бы ты рассказала мне обо всем этом раньше…

– Раньше?! – вскричала Ния, отталкивая его от себя. – Раньше?! Бог мой, да мы с тобой познакомились всего три дня назад. Три дня! И все эти три дня, общаясь с тобой, я ничего не могла понять. С какой, спрашивается, стати мне понадобилось сломя голову мчаться домой, чтобы не опоздать на твое – по правде сказать – весьма бессмысленное интервью? Почему я, словно сомнамбула, бродила из стороны в сторону, дожидаясь, когда ты мне позвонишь? Я и сейчас не могу понять, зачем я торчу на этом складе и говорю тебе всю эту чушь!

После такой отповеди следовало поворачиваться и уходить, что она бы непременно и сделала, не останови ее широкая улыбка Дэниэла. Как это обычно бывало, его улыбка заворожила ее, едва не лишив возможности двигаться.

– Исповедь – отличное лекарство для души, – проворчал он, но на этот раз вполне добродушно, и снова крепко обнял ее.

Не в силах больше сдерживаться, Ния зарылась лицом в рубашку у него на груди.

– Ах, Дэниэл, ну почему ты обладаешь надо мной такой властью?

Он подсунул ей под подбородок палец, чтобы приподнять ее лицо.

– Эта власть не односторонняя, детка. Должен тебе заметить, что иммунитета против тебя у меня тоже нет.

С этими словами он ее поцеловал. Это было примирение, причем без слов. Хотя Ния не совсем точно знала, где пролегали пределы ее чувства, она была уверена в одном: доброе отношение к ней Дэниэла значило для нее в данный момент куда больше, нежели что-либо другое в ее жизни, включая расположение ее сослуживцев.

– Ооох… прошу прощения, – произнес чей-то голос, а потом пропал.

Отрываясь от ее губ, сладостных и пряных, словно горный мед, Дэниэл хохотнул ей в макушку:

– По-моему, это был намек. Тебе лучше вернуться на рабочее место.

– Мммм. Побудем еще минуточку? – прошептала она, вслушиваясь в биение его сердца и не желая прерывать это занятие. – Если для того, чтобы тебя удержать, требуется жуткая теснота этой кладовки, я готова сидеть здесь хоть целую вечность. – Желание было обоюдным. Дэниэл тоже не хотел с ней разлучаться и продолжал гладить ее по голове.