Оправа для бездны - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Малицкий cтр.№ 113

– Ну, – притопнул Насьта. – Мы идем или нет?

– Я… – Кессаа закрыла на мгновение глаза, облизала губы и прошептала совсем уж неслышно: – Я боюсь.

Марик еще раз взглянул на море, обернулся к Насьте и проговорил, не узнавая собственного голоса:

– Возьми ее за руку. И идите вслед за мной. Все-таки на меня магия не действует.

Магия действовала. Она окатила его пламенем, едва он шагнул во тьму. Марик устоял на ногах, задержал дыхание, зажмурил глаза, сделал еще несколько шагов и почувствовал, что уже холод сковывает руки и ноги. «Не самое страшное», – мелькнула в голове мысль. Хотя каждое движение давалось ему с трудом, ледяная ловушка понемногу отпускала его. И когда он уже почти выпрямился, когда различил высоко над головой огромные окна, из которых опускались столбы света, – потаенное накинулось на него. Его собственное нутро раскрылось и опустилось на голову непроницаемой ловушкой, которая лишила баль воздуха, забилась в уши, в ноздри, залепила глаза и заставила упасть на камень и ползти, извиваясь, неизвестно куда. Сначала пришел страх, который преследовал Марика всегда и с которым он боролся тем, что преодолевал его криком, трудом, болью, лез навстречу опасности, презирал сам себя, но теперь этот страх оказался подобен глыбе, которая медленно перекатывается с боку на бок и ломает кости, дробит каждую из них в отдельности, лишая не только возможности кричать от ужаса, но даже набрать в глотку воздуха. Вслед за страхом огненными ручейками по размочаленным жилам побежала зависть. Зависть к тем, у кого живы родители, к тем, кто не обделен материнской лаской и отцовской мудростью, кого отправляют из дома с грустью и ждут с надеждой. Неуверенность в самом себе схватила сердце каменными пальцами и сжала так, что кровь брызнула между фалангами. Чрезмерная гордость и бахвальство растеклись под кожей колючими нитями и стали пеленать горло и грудь. Глупость застучала в ушах ударами молота по наковальне. И это, и что-то еще раздирало и рвало Марика на части, и, пытаясь вырваться из тугих объятий, он кашлял и плевался, кричал и выл и полз, полз, полз вперед, пока не почувствовал, что уперся лбом в холодный камень, – и боль отпустила его.

– Ты жив? – глухо донесся голос Насьты, и Марик открыл глаза.

– Жив… – Слова вываливались изо рта с трудом.

Ремини стоял напротив и вытирал пот со лба. Под глазами у него набрякли мешки. На висках пульсировали тонкие жилки.

– Ты знаешь, – хрипло произнес Насьта, – я всегда считал себя неплохим парнем. Так вот эти полсотни шагов, что прошел от входа, меня разуверили в этом.

Марик смахнул что-то с лица, прищурился и разглядел арку ворот и даже Роха, напряженно замершего у колонны.

– Рох бы не дошел, – кивнул Насьта. – Я отчего-то уверен в этом.

– Кессаа! – вскочил на ноги Марик. – Где Кессаа.

– Я здесь, – донесся глухой голос, и Марик замер. Сайдка сидела в пяти шагах от него, но ее лицо, одежда, волосы – все было залито кровью.

– Жива, – еле слышно прошептала Кессаа и попыталась открыть глаза, но не смогла: запекшаяся кровь залепила их.

– Насьта, помоги мне. Полей на руки, надо умыться. Не жалей воды. Марик, у меня в мешке есть смена одежды. Достань.

Она двигалась медленно. Насьта плескал ей в руки воду крохотными порциями, но и их Кессаа не могла донести до лица. И тогда Марик решительно подошел, усадил ее на тот же барьер и принялся раздевать, сдирать с тела окровавленное белье и протирать ее тело смоченной водой тканью.

– Ран нет! – удивленно поднял голову Марик, когда Кессаа лишилась последнего кровяного подтека. Сейчас она, несмотря на очевидную красоту и изящество, казалась ему скорее дочерью, чем объектом восхищения и желания. – Даже этих надписей на руке!

– Это не кровь из ран, – глухо прошептала Кессаа, обхватив колени тонкими руками. – Это кровавая испарина, пот, роса ужаса, разорвавшего внутренности. Ты будешь одевать меня или нет, парень? Нам еще идти обратно! Да и замерзла я, демон тебя раздери!

– И что же дальше? – спросил Марик, когда Кессаа встала на ноги, затянула шнуровку и повесила на спину колючку.

– Нам туда, – слабо махнула она рукой, которая теперь была чистой, словно и не мучили ее знаки на коже.

Впереди возвышался алтарь, на первой ступени постамента которого они и остановились. Марик еще раз огляделся. Что заставило его ползти и корчиться в судорогах? Что вышибло кровь Кессаа изо всех пор ее тела? Что стерло улыбку с лица неунывающего ремини? Ни магии, ни хитрых ловушек вокруг не было. Мусор по углам огромного зала, в который, верно, превратились за столетия мебель и утварь, остатки витражей в огромных окнах и чешуйки ярких фресок, уцелевшие на стенах?

– Там, – повторила Кессаа жест. – Видите? Саркофаг. У стены.

Надпись Марик заметил еще издали. То, что Кессаа назвала саркофагом, напоминало вырубленный из серого камня ящик, накрытый плитой. Ни украшений, ни резьбы на нем не было, но на стене над саркофагом явственно проступали буквы.

– «Если хочешь победить Зверя, яви его», – прочитал Марик и, прищурившись, разобрал следующую строку: – «Нет доблести без верности, нет верности без мудрости».

– Ты что-то путаешь, – нахмурился Насьта. – Вторая строчка читается иначе: «Нет мудрости без опыта, нет опыта без времени». Кессаа! Прочти!

Кессаа молчала. Затем она повернула голову к друзьям, и Марик заметил слезы в ее глазах.

– Что с тобой? – прошептал Насьта.

– У каждого написано что-то свое, – ответила сайдка. – Но ваши фразы можно и сложить.

– А что прочитала ты? – спросил Марик, но Кессаа только мотнула головой и заговорила о другом:

– Впереди ловушка – видишь кости?

Марик прищурился. Действительно, в десяти шагах впереди лежали не просто истлевшие куски ткани или остатки разломанной мебели. Это были переломанные останки.

– Зачем нам туда? – спросил Насьта. – Мы же прочитали все? Почерпнули мудрости, можно сказать. Или твои слова, Кессаа, написаны очень мелко?

– Нужно подойти к саркофагу, – наклонила голову Кессаа. – Подойти и заглянуть внутрь.

– Потревожить прах самой Сето? – поразился Насьта.

– Сето рассталась с жизнью не здесь, а у алтаря Исс, – тяжело вздохнула Кессаа. – Но здесь она кое-что оставила для меня.

– Для тебя? – удивился Марик.

– Да! – кивнула Кессаа. – Во мне течет кровь Сето, Сади и Сурры. Кровь заклятых врагов соединилась во мне. Но я не могу подойти к саркофагу. Я чувствую ловушку, но не смогу ее остановить, а живой куклы у меня нет.

– О какой кукле ты говоришь? – нахмурился Насьта. – Не об одной ли из тех, что напали на нас у входа в город?

– Нет, – опустилась на пол Кессаа. – Когда маг не может устранить ловушку, он запускает перед собой обычного человека или незадачливого ученика. Тот гибнет – и путь на какое-то время становится свободным.