Белый дракон - читать онлайн книгу. Автор: Энн Маккефри cтр.№ 14

Пронизывающий холод Промежутка, каким бы коротким он ни был, остудил пыл Джексома. Юноша поежился — на нем была только легкая куртка без рукавов, — но Рут' уже плавно снижался к берегу.

— Полнейшая и совершеннейшая несправедливость! — воскликнул Джексом и с такой силой стукнул кулаком себя по бедру, что даже Рут' почувствовал удар и фыркнул.

«Да что с тобой сегодня?» — спросил дракон, приземляясь у самой воды.

— Все! Нет, ничего!

«В смысле?» — рассудительный Рут' хотел знать подробности. Он повернул голову, разглядывая всадника.

Джексом соскользнул с бархатистой белой спины и, обняв дракона за шею, притянул к себе его клиновидную голову, ища у друга утешения.

«Почему ты позволил им вывести себя из терпения?» — спросил Рут', глаза его вращались, сияя любовью и преданностью.

— Хороший вопрос, — ответил Джексом, немного поразмыслив. — Они, знаешь ли, большие мастера в таких делах, — он засмеялся. — Пожалуй, у меня должна была проявиться объективность, о которой любит говорить Робинтон, но она почему-то не работает!

«Главного арфиста все уважают — он такой мудрый…» Ощутив неуверенность в тоне Рут'а, Джексом рассмеялся.

Ему всю жизнь твердили, что драконы не способны усваивать абстрактные понятия и прослеживать сложные взаимосвязи событий. Однако Рут' так часто ставил его в тупик своими замечаниями, что Джексом начал сомневаться в правоте своих учителей. Было очевидно, что драконы, особенно Рут' — к своему другу Джексом относился пристрастно, — понимали гораздо больше, чем принято было думать. Всадники заблуждались — даже такие, как Ф'лар и Лесса, вожди Вейра, и даже такие, как Н'тон… Вспомнив о нем, Джексом решил, что теперь у него есть особый повод навестить Фандарела, мастера-кузнеца. Там будет Н'тон — он никогда не пропускал докладов мастера Вансора. И Джексом чувствовал, что из всех всадников только предводитель Форта может помочь ему.

— Клянусь Скорлупой! — Джексом яростно пнул камешек; подняв волны, тот скользнул по водной глади и исчез в глубине.

Робинтон часто использовал этот пример — волны на воде, — чтобы показать, как самое ничтожное действие порождает множество разнообразных последствий. Джексом фыркнул — интересно, сильное ли волнение поднялось сегодня утром после того, как он умчался из холда? Шторм, буря или даже тайфун? Но почему он так разошелся на этот раз? День начинался как обычно — с порядком надоевших шуточек Дорса по поводу файров-переростков, с традиционных расспросов Лайтола о здоровье Рут'а — как будто за ночь оно могло катастрофически ухудшиться — и с нелепых россказней Диланы — мол, в Телгаре, в мастерской кузнецов, гостей морят голодом.

Докучливая опека кормилицы стала с недавних пор раздражать Джексома, особенно когда эта добрая душа изливала на него свои заботы на глазах у родного сына, Дорса, которого это неизменно злило. Словом, вполне обычная, набившая оскомину тягомотина, с которой начиналось в Руате каждое утро. Почему же сегодня все это заставило его в ярости выскочить из-за стола, покинуть холд, которым он по праву владел, бежать от людей, находившихся — теоретически — в полной его власти?

Рут' здесь был ни при чем, совершенно ни при чем.

«Со мной все в порядке, — заявил Рут' и, помолчав, печально добавил: — Только вот поплавать я не успел».

Снисходительно улыбнувшись, Джексом погладил мягкие надбровья.

— Извини, тебе я тоже испортил утро.

«Вовсе нет — я искупаюсь в озере. Здесь гораздо спокойнее, — дракончик подтолкнул Джексома носом. — И тебе здесь будет лучше».

— Будем надеяться, — Джексом не был гневлив, и теперь он досадовал на себя за столь бурное проявление чувств — как и на тех, кто довел его до взрыва. — Давай лучше поплаваем. Ты же знаешь, нам надо успеть в мастерскую кузнецов.

Не успел Рут' расправить крылья, как в воздухе над его головой возник целый выводок огненных ящериц. Файры оглушительно чирикали, их простенькие мысли выдавали самодовольную радость: вот, мол, какие они находчивые, так быстро обнаружили беглецов! Одна из ящерок сразу же исчезла, и Джексом снова ощутил прилив негодования. Значит, за ними следят! Так… Он уже знал, каким будет его следующий приказ, когда они вернутся в холд. За кого они его принимают — за несмышленого младенца или за одного из Древних?

И тут же юноша виновато вздохнул. Конечно, они там волнуются — ведь он выскочил из зала, как бешеный. Как будто он мог улететь еще куда-нибудь, кроме этого озера! Как будто с ним или с Рут'ом может что-то случиться! Как будто хоть где-то на Перне можно скрыться от файров!

В нем снова заговорил гнев, на этот раз — из-за глупых файров. Почему из всех драконов именно Рут'а они избрали мишенью для своего неутолимого любопытства? Куда бы они ни направились, каждая ящерица в округе тут же заявляется поглазеть на белого дракона. Обычно их настырность забавляла Джексома — файры показывали Рут'у самые невероятные изображения вещей и событий, которые они помнили, и наиболее интересное дракон передавал своему всаднику. Но сегодня их проделки отнюдь не забавляли Джексома; он чувствовал только раздражение.

«Рассуждай логически, — любил наставлять его Лайтол, — и будь объективен. Нельзя повелевать другими, пока не научишься владеть собой, пока не сможешь мыслить широко, перспективно».

Юноша дважды глубоко вздохнул. Лайтол советовал делать так перед любым публичным выступлением — чтобы лучше сформулировать то, что собираешься сказать.

Рут' парил над голубой гладью озерца, огненные ящерицы повторяли его изящные пируэты. Неожиданно белый сложил крылья и нырнул. Джексом поежился — что за удовольствие плескаться в обжигающей, студеной воде, которую подпитывали снеговые вершины Плоскогорья? Джексом и сам был не прочь освежиться в удушливую летнюю жару, но теперь, когда едва минула зима… Он снова поежился. С другой стороны, если драконы не ощущают куда более свирепого холода Промежутка, купанье в ледяной воде озера Рут'у явно не повредит.

Его белый вынырнул на поверхность — по озеру заходили волны, разбиваясь у ног Джексома. Юноша лениво обрывал с ветки толстые иглы, бросая их одну за другой в набегающие волны.

Вот, значит, одна из волн, последовавших за его утренней выходкой, — файрам отдали приказ их разыскать.

А вот и другая — невероятное изумление, застывшее на лице Дорса. Ведь Джексом в первый раз обрезал молочного брата. Лишь мысль о том, что Лайтол будет недоволен, заставляла его терпеть так долго. Во имя Первого Яйца! Сколько лет Дорс с наслаждением, без устали дразнил Джексома тем, что Рут' — такой маленький! Причем он неизменно скрывал свои злобные выпады под маской дружеского подтрунивания, отлично зная, что Джексом не сможет ответить как подобает, не получив от Лайтола взбучки за то, что ведет себя недостойно своего титула и положения. А Дилана, мать Дорса… Джексом давным-давно вырос и не нуждался в ее хлопотливой опеке, но по доброте душевной и из благодарности к ней никак не решался попросить Лайтола, чтобы тот удалил кормилицу.