Время одиночек - читать онлайн книгу. Автор: Артем Каменистый cтр.№ 8

– Да. Отец мой явился с неба. Кунар – мой конь, он быстр, и стрелу, думаю, может, и обгонит. Не хочется мне этого проверять – ведь может и не обогнать.

Степняки дружно заржали – столь простые шутки им нравились.

– А правду говорят, что вы пришли, чтобы слиться с родом Ликадов?

– Да, Тимур, правда. Нас мало, наши мужчины изранены, мы не можем кочевать сами. Нас так мало, что даже мне приходится делить степь с тремя младшими кунаками сразу. Говорят, твой конь – нерожденный? Это тоже правда?

– Правда, – кивнул Тим.

– Как это может быть?! – с суеверным опасением поинтересовался Норг.

– Мать Кунара погибла: в нее попала стрела при набеге оламеков. Я увидел, что ее брюхо шевелится, и разрезал его, вытащил жеребенка. Потом сам его выкармливал несколько дней, пока он не окреп и не стал бегать за кобылой-кормилицей.

– Ты очень хитрый, раз в неродившемся жеребенке разглядел такого коня. Ты покажешь нам место, где твой отец сошел с небес?

– Мне надо закончить с этой антилопой. Я взял ее из-за рогов, но бросать мясо не стоит тоже.

– Конечно, – кивнул Норг. – Мои кунаки помогут разделать тушу, и потом мы можем посмотреть на то место.

– Хорошо, – согласился Тим. – Но поспешите: нам до того места добираться придется час. У вас лошади уставшие.

Мальчишки, спешившись, повытаскивали ножи, принялись помогать Шарку. Глядя, как они жадно жрут печень, Тим поморщился, но ничего не сказал.

На вторую лекцию о паразитах его не хватило.

* * *

Анахем, склонившись, изучил следы, удивленно заявил:

– Это человек! Тут пешком прошел человек!

– Тебя не спрашивают, кто прошел, все и сами видят, – одернул мальца Норг.

Тим, покосившись на воина, заметил в его глазах неуверенность. И в самом деле трудно поверить, что кто-то по степи своими ногами может передвигаться. Если ребенок здесь пошел – это еще не радость, радость – когда начинает в седле держаться. Все – этот младенец уже настоящий ребенок, его вырастили. Теперь несколько лет – и в кунаки пойдет.

Страшное наказание – это когда тебя отвозят в сухую степь и бросают там одного, без коня. Тот, у кого нет коня, уже не степняк. Он – вне закона. Не доберется до него стрела кочевника, так хищники догонят. Конь и человек в степи – это две половинки единого целого, разделять их нельзя.

Норг обернулся:

– Тимур, мне жаль такое спрашивать, но не изгоняли ли у вас из рода кого-нибудь недавно?

– Нет, Норг, не было такого. И я не слышал, чтобы это было у соседей.

– Они могли молчать о таком позоре.

– Могли.

– Тимур, трава еще шевелится, он ходил здесь недавно, мы его быстро догоним и принесем в становище его голову.

– Я не вижу у тебя знаков посвящения. Ты – не воин. И я не воин. А это – всего лишь младшие кунаки.

– Если ты не воин, то почему у тебя есть меч?

– Я снял этот меч с врага. Убил врага сам. Меч врага – мой меч: мое право.

Норг презрительно сплюнул:

– Тимур, и ты, такой грозный убийца, испугался пешего? Не бойся – твой быстрый конь, если сильно постарается, унесет тебя от него. Ведь этот изгой – пеший.

Кунаки Норга обидно заржали. Но Тимура этим не пронять:

– Норг, твои слова меня не заставят делать глупое дело. Если у этого человека есть лук, он может ранить или убить младших кунаков. Подумай о таком позоре.

– Я подумал. Наш род теперь слаб. Если принесем голову этого изгоя, покажем, что мы – не грязь под копытами оламеков. Это согреет сердца сородичей. Старики скажут, что род не угас. Он расцветает вместе с нашим взрослением. А ты можешь идти за нами. Посмотришь издалека.

– Это твой выбор, Норг. Но все же побереги кунаков.

– Я так и сделаю. Они пойдут за мной – я первым встречу этого изгоя.

Четверка накхов-шулаков рванула по следу. Шарк, посмотрев им вслед, жалобно прогудел:

– Теперь они убьют изгоя сами – и станут говорить всем, что мы испугались.

– Шулак – люди глупые и завистливые. Какие бы подвиги мы ни совершили, всегда найдутся злые языки, которые будут говорить плохое. Так что не обращай внимания на молву.

– Все равно мне обидно будет.

– Норгу голова изгоя нужнее. Он из Шулаков, а у тех принято на уздечку подвязывать узелок из волос убитого врага. У Норга нет ни одного такого узелка, а он уже созрел для воинства. Его это тяготит. А мне этого не нужно.

– Тебе хорошо говорить – ты убил зимой двух оламеков и привел их коней. А я когда смогу убить своего первого врага?

– Рано тебе еще.

– Ты всегда так говоришь. Тим, мы останемся или пойдем следом?

– Мы пойдем за ними. Нам все равно туда идти.

– Зачем?

– Шарк, не будь глупцом. Мы обещали им показать место, где мой отец сошел с неба. След ведет как раз туда.

* * *

К Мокрому урочищу Тим и Шарк добрались через час. Ровная, как лепешка, степь здесь изменяла себе: сваливалась вниз, в плоскую долину. На дне ее сочился крошечный ручеек, не пересыхавший даже летом; правда, местами он исчезал полностью, прячась под землю. Далеко внизу вдоль русла протянулась серия крошечных озер – туда пастухи любили гонять стада на водопой, там же частенько останавливались проходящие кочевья накхов.

А сюда люди забредали нечасто – среди кустарников и деревьев трудно пасти скот, да и дикие собаки со всеми удобствами воруют здесь молодняк. Почва каменистая, трава скудная – нечего тут делать степнякам.

Тим подъехал к хвосту установки, остановился в десятке шагов. Ему нравилось смотреть на эту гору исковерканного металла – несмотря на сильные повреждения, часть металлической птицы выглядела будто кусок тела настоящей, живой птицы. Только птицы огромной. Страшно представить, какая сила поднимала все это сооружение в небо, и ту кузню, где выковали такую огромную штуку.

Шарк, очевидно, мыслил схожим образом.

– Тим, а скажи правду – твоего отца и всех ваших сородичей великаны сбросили с небес?

– Почему ты такое подумал?

– Ну сам посмотри – это какой горн должен быть, чтобы такие куски металла вместил. И какая наковальня. И молот. Человек такое не выкует. Только великан.

– Это не выковывали. Этот вообще не железо.

– Я знаю. Волшебный металл. Красивый, но плохой. Не годится ни на оружие, ни на доспехи.

– Хватит язык чесать, едем дальше.

Тим направился вниз. Путь его пролегал параллельно той тропе, которую, умирая, проделала рукотворная птица. Мокедо рассказывал, что они долго кружили над степью в поисках удобного места для посадки. Мокедо не хотел сажать сюда машину, но командир экипажа решил иначе. Рассказывая об этом, Мокедо всегда сожалел, что не смог его отговорить – может быть, таинственный командир установки выжил бы.