Турнир - читать онлайн книгу. Автор: Денис Юрин cтр.№ 32

– Признаться, три года жизни лесной тебе на пользу пошли, – усмехнулся некромант, не видящий смысла отрицать явного. – Да, ты прав, потребность в твоей голове и твоем мече кое-какая имеется… Вот только беседу нашу немного отложить придется…

– Не тяни! Я ответил на твой вопрос, так давай излагай свое дело! – Взгляд разбойника был тверд, он не собирался уходить без ответа. – Людям моего ремесла подолгу в городе задерживаться не стоит, да и любопытство у меня уже разыгралось.

– Любопытство твое обождет, – властно заявил некромант, быстро поднявшись с кровати и ловко запихивая в шляпу и за поясок штанов жалобно позвякивающий арсенал склянок.

– Это еще почему? – спросил Дарк, не понимая, чем вызвано странное поведение мага, но заподозрив неладное.

– Пока мы здесь лясы точим, – абсолютно спокойно, но в то же время по-армейски четко и скупо ответил Мартин Гентар, – там внизу, в трапезной, льется кровь, и это кровь моррона!

* * *

Никто на белом свете до сих пор так и не дал достойного определения такому абстрактному, расплывчатому понятию, как «счастье». Наиболее приблизился к этой цели какой-то пьяный чудак, однажды ляпнувший после…надцатого стакана: «Счастье – это когда тебя понимают!»

Лишь слегка отдышавшийся после схватки и еще не готовый продолжить утомившие его немолодое тело «танцы с мечом», Фанорий был в общем и целом согласен с этой странной трактовкой, разве что мог ее немного уточнить и расширить: «Счастье – это когда тебя понимают сразу, доверяют, не перечат и не заставляют мелко разжевывать то, что ясно, как день, тебе, но еще не дошло до голов не столь сообразительных напарников!» Моррон был несказанно рад, что Милена не стала спорить и хоть наивно полагала, что секунды жизни напавшего на них злодея сочтены, но все же подчинилась и увела из трапезной, превращенной в поле сражения, охромевшего паренька.

Крепко сжимая в правой руке меч, а левой растирая все еще часто вздымавшуюся от учащенного дыхания грудь, воинственный старик, получивший лишь в преклонные годы в награду за былые заслуги вечность, был преисполнен двояким чувством. С одной стороны, его распирала гордость, ведь его светлая голова не во время праздного досуга, а в ходе тяжелого боя смогла просчитать убийцу и верно определить его отличную от человеческой природу. Теперь уж Фанорий точно знал, что его враг не из числа людей. Ни один, даже самый лучший в мире вояка не смог бы противостоять восьми довольно неплохим бойцам при отсутствии возможности маневра. С другой же стороны, моррон горевал и поражался, насколько ограничены его мыслительные способности и как мало он знал о том, что творилось вокруг, в мире, вроде бы на первый взгляд простом и понятном, но на самом деле настолько запутанном и многогранном, что куда ни плюнь, а в таинство великое иль малое да попадешь…

Фанорий упорно силился, но так и не смог понять, за чьей же именно головой пришел убийца. Они с Миленой только недавно пересекли границу Геркании и еще не успели нажить врагов среди местной нечисти да знати. Но в то же время дружище-некромант затянул их в интригу такого масштаба, что нечего было удивляться всякого рода чудесам. Их запросто могли попытаться убить еще до того, как что-либо они совершили; так, для подстраховки, на всякий случай… Однако умудренный годами и богатым жизненным опытом полуэльф не исключал и иной возможности. Не только они, но и кто-то еще мог узнать о поразительных способностях с виду обычного, ничем не примечательного лесного разбойника, по воле случая ставшего напарником по грабежу легендарного Дарка Аламеза. Долгое время паренек не утруждался стирать следы магических чар (возможно, и вовсе не умел того делать), и кому-то из врагов Одиннадцатого Легиона показалось, что союз Аламеза с Марком слишком опасен.

Фанорий терялся в догадках и чувствовал себя впечатлительным дураком, у которого чересчур разыгралось воображение. Точного ответа на поставленный самому себе вопрос он найти не мог, но на всякий случай приказал Милене увести юношу от места сражения. За кем бы ни охотился головорез неизвестной породы, а цели он все равно бы не достиг! Если он пришел за Марком, то Милена надежно спрячет его в городе, а затем все вместе морроны непременно найдут способ сохранить несмышленышу жизнь. Если же целью убийцы были их жизни, то в эту, уже кончавшуюся ночь, злодею пришлось бы довольствоваться лишь его стариковской головою. Как ни странно, но за спокойно беседовавших наверху Гентара с Аламезом Фанорий не волновался. Он был уверен, что у одного из старейших морронов и у легендарного героя Легиона хватит сил постоять за себя, да и убийца почему-то казался старику не настолько глупым, чтобы к ним сунуться.

Пока Фанорий переводил дух, а в его голове копошились мысли, время не стояло на месте; бой продолжался, и его финал был уже близок. Отряд охранников достиг кое-какого успеха. Бравые солдаты господина Гарвона зажали неприятеля в угол, полностью окружили и добивали сокрушительными, быстрыми ударами мечей; добивали, да вот только никак не могли добить… Прижатому к стенке врагу хватало и времени и сил, чтобы отражать атаки превосходящих числом противников. Оба его клинка летали по воздуху с такой скоростью, что глаза нападавших не успевали уловить их молниеносных движений. На такую прыть просто не был способен ни один человек!

К счастью, пока что убийца не мог прорваться сквозь окружение, но в том-то и дело, что это было только «пока». Беда крылась в том, что с загадочным существом (загадочным, поскольку его природа точно еще не была определена докучливым Фанорием) бились обычные люди, тела которых как бы ни были крепки, но все равно имели пагубную особенность уставать. Рано или поздно в побоище должен был наступить переломный момент. Удары охранников стали бы более редкими и менее сильными, в то время как их противник казался необычайно вынослив.

В каком-то смысле все умники прокляты. Они способны правильно оценить ситуацию и составить точный прогноз ее развития, но, к сожалению, зачастую не в силах ничего изменить. В этом-то и кроется их несчастье.

Дыхание Фанория еще не стало до конца ровным, а его пессимистичные предположения уже начали сбываться. По трапезному залу пронесся первый крик: не предсмертный, но крик живого существа, испытывающего жуткую боль. Отбиваясь от охранников, одиночка-боец улучил момент и неожиданно контратаковал уставшего, и поэтому недостаточно быстро ушедшего в защиту наемника. Рукав пострадавшего тут же обагрился хлынувшей потоком кровью, а его меч со зловещим звоном упал на каменные плиты пола; упал не один, а вместе с отрубленной кистью, все еще крепко сжимавшей рукоять.

Усталость сделала свое грязное дело, притом она обрекла на мучение и смерть не одного бойца, а целиком весь отряд. Заметавшийся и задергавшийся в судорогах раненый не только выбыл из строя, но и стал помехой для товарищей, поскольку его оглушающий, душераздирающий крик и хаотичные метания нарушили единую линию нападения и привели в замешательство находившихся рядом бойцов. Убийце же, наоборот, они сыграли на руку. Задержка в несколько секунд дала ему возможность повторно атаковать. Фанорий не видел, какой именно прием провел злодей против собравшегося на него напасть крайнего слева парня, но зато картину, представшую в следующий миг его глазам, запомнил надолго. Кожаная куртка на спине наемника вдруг вздыбилась и лопнула. На ее блестевшей в свете лампад, почти идеально ровной поверхности вдруг образовалась трещина, из которой всего на долю секунды показался кончик окровавленного лезвия; показался, а затем вновь быстро юркнул обратно. Широкоплечий здоровяк, уже занесший руку для удара, мгновенно обмяк и повалился на колени. Случайный толчок бедра бившегося рядом товарища довел начатое до конца. Несильного сотрясения оказалось достаточно, чтобы умирающий медленно завалился на бок и распластался на полу, точно бок о бок с потерявшим сознание то ли от болевого шока, то ли от потери крови подранком.