В когтях ястреба - читать онлайн книгу. Автор: Денис Юрин cтр.№ 8

Дворяне обомлели, они не успели понять, что произошло, и, как следствие, даже не схватились за мечи, ведь с момента чудесного взлета и до весьма болезненного приземления их товарища прошло не более пары секунд. Когда же обмякшее тело неудачливого оратора коснулось земли, проклятая карета извергла из своих недр настоящее чудовище. Оно выпрыгнуло наружу: грязное, потное, в рваных лохмотьях когда-то дорогого камзола и в клубах зловонных паров, частично винных, частично иного свойства. Крепко сжимая в правой руке покрытый старой, запекшейся кровью меч, а в левой – короткий узкий кинжал, оно взирало на них опухшими, налившимися кровью глазищами и что-то бормотало, но так неразборчиво, что слова родного для юношей герканского языка слились в единый протяжный звук, временами напоминавший то сопение, то рык. Растрепанные, торчащие клочками волосы на голове и как будто ощетинившиеся усы, борода да брови лишь добавляли ужаса внезапно возникшей перед грабителями особе. Первое впечатление, первый страх, что они угодили в лапы свирепого монстра, в лучшем случае оборотня, с течением времени не прошел, а, наоборот, заметно окреп. Благородные господа одновременно отпустили поводья и, не сговариваясь, бросились наутек.

На этом, собственно, неприятное дорожное приключение могло бы благополучно закончиться. Штелер не жаждал крови распоясавшихся глупцов и считал ужас, который он на них нагнал своим эффектным появлением, вполне разумным наказанием. К тому же самый пакостный и задиристый негодяй, отдыхавший сейчас под дубком, лишился передних зубов и еще долго не смог бы упражняться в злословии, да и потом нечасто открывал бы щербатый рот, боясь стать всеобщим посмешищем.

Как ни странно, но все сложилось наилучшим образом. Двое напуганных аристократишек шустро запрыгнули в седла и вот-вот должны были пришпорить коней, а кучер в ливрее герцога уже стеганул лошадей и принялся поспешно разворачивать карету, чтобы погнать ее обратно в лес, куда угодно, лишь бы подальше от этого проклятого места. Однако, как водится, в любой компании всегда найдется герой, который все испортит и из-за своих глупых амбиций доведет любую разрешимую довольно мирным путем ситуацию до кровавого и, по большому счету, никому не нужного абсурда.

– Стоять, скотина! Куда лошадей погнал, мразь?! – выкрикнул красавчик, до этого момента тешащий разговорами дам, и, ловко вскочив на козлы, отвесил сжавшемуся от страха вознице звонкую оплеуху, после чего спихнул слугу на землю ударом ноги в спину. – Кто приказывал трогать?! Я иль, быть может, виконт?! А вы, господа!.. – проучив трусливого кучера, не в меру бойкий юнец принялся стыдить не более храбрых товарищей. – Стыдно! Нарвиса в беде бросили! И кого испугались?! Какого-то жалкого, грязного забулдыгу в вонючем рванье!

Все еще стоявший в грозной позе и продолжавший рычать Штелер пропустил слова «грязный забулдыга» мимо ушей. Это было правдой, тем более что в последнее время подобные отзывы моррон частенько слышал от всяких самовлюбленных, разодетых в дорогие наряды бездельников. Не оскорбила его и вполне адекватная оценка поистрепавшегося платья, а вот необоснованная характеристика «жалкий» резанула слух. В воспаленном мозгу моррона, кстати начинавшего потихоньку трезветь, возникла нестерпимая потребность доказать переоценивающему свои силы молокососу обратное методом сдирания и выворачивания наизнанку его холеной, слегка смугловатой шкуры. Желание у опального барона имелось, а подходящие инструменты он уже держал в руках. К тому же зарвавшийся оппонент совершил опрометчивый поступок, весьма облегчавший задачу.

После своей пламенной речи, более походившей на воззвание, юноша не выхватил из-за пояса пистолет и благоразумно не выстрелил, а, спрыгнув с козел кареты, уверенным, мерным шагом направился к Штелеру, лишь поглаживая ладонью правой руки рукоять висевшей на боку шпаги. Возможно, у иного противника возник бы вполне уместный вопрос «почему?»: почему молодой боец так самоуверен, не воспользовался явным преимуществом в оружии, а решил устроить некое подобие честного поединка? Однако именно такого поворота событий моррон и ожидал. Он знал ответ на это «почему?», который, кстати, был довольно простым и даже закономерным.

Человек – тот же зверь, но только разумней и хитрее. Жизнь человека куда более многогранна, и поэтому если в стаде баранов или в волчьей стае всего один вожак, то в любом сообществе людей: в разбойничьей шайке, в боевом отряде, в компании бездельничающей молодежи или в целом королевстве – не важно, их как минимум два. Один вдохновляет собратьев делами, другой – пленяет их умы красивыми речами; один отвечает за крепость тел бойцов, второй – за боевой дух; первый отождествляет собой грубую силу; второй – живость ума и дерзость языка. Еще ни одному предводителю не удавалось объять необъятное и быть единственным, бесспорным, абсолютным лидером в своей стае. Пусть страной управляет король, но что он без армии и духовенства? Пусть грубая мужская сила в цене, но любая компания развалится без веселых повес и коварных задир!

Тщедушный юнец по имени Нарвис был шутом и главным злословом в компании аристократической молодежи. Он придумывал забавы для своих скучавших дружков и был первым, кто в них пускался, подавая более робким и стеснительным товарищам дурной пример. За это его и ценили! Однако когда кто-то давал проказникам и весельчакам отпор, место лидера тут же занимал «дамский угодник», бывший, судя по всему, лучшим бойцом. Трудно сказать, какой из предводителей знатной вендерфортской молодежи был главнее. Скорее всего, оба вожака гармонично дополняли друг друга и уж точно не думали соперничать между собой, деля пальму первенства. Один был душой компании, а другой – ее кулаком; одному доставалось признание товарищей, а другому – их уважение и внимание дам. Молодые барышни любят наделенных силой красавцев и редко ценят изобретательный ум.

Темноволосый, высокий и статный юноша не дошел до Штелера примерно пяти шагов, остановился и принялся оценивающе разглядывать будущего противника. Самоуверенность бойца разумно попятилась, уступив место внезапно проснувшейся и подоспевшей на подмогу интуиции. Видимо, провидец – внутренний голос – стал назидательно нашептывать красавчику, что «забулдыга» не так-то и жалок, как показалось с первого взгляда. Юноша молчал, не желая тратить слова на пустую болтовню, ведь замершие возле лошадей дружки и прильнувшие к окнам спутницы в шикарной карете ждали от него не слов, не утомительной дискуссии, а быстрой и красивой победы. В то же время он опасался вступить в бой, пока не поймет, с кем имеет дело.

Моррон не знал имени красавчика, с кем он вскоре будет вынужден скрестить мечи, но на оценку противника потратил куда меньше времени, чем его менее опытный в ратном деле оппонент.

«Высокий, крепкий, старше своих собутыльников года на три-четыре. В армии не служил, иначе общался бы с компанией постарше, а не якшался с сопливой мелюзгой. Хотя как знать, возможно, он не так богат и знатен, поэтому через детишек ищет способ, завоевать милость отцов.

Оружием владеет хорошо, притом обеими руками, хотя от природы правша. Слева на лбу едва заметный шрам, наверняка под камзолом с десяток таких же царапин да следов от уколов. Любит подраться, притом на публике. Победа в поединках – основа его авторитета, однако труслив, если почувствует, что я сильнее, в драку не ввяжется, начнет, слюнтяй, загрязнять воздух словами, ища достойный путь и ретироваться, и позора избежать. Вряд ли найдет, чересчур самолюбив да прямолинеен.