Русь измочаленная - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Гаврюченков cтр.№ 92

И ещё ратники поняли, что внизу столкнутся с такими же, если не взрослыми, особями.

Жёлудь остался равнодушен к пугающему облику юного ленинца, а занялся лежбищем дневального с топчаном, тумбочкой и ночным горшком поодаль. На тумбочке он увидел новенькую книгу в цветастом переплёте «Новые приключения Маркса и Энгельса» и немедленно сунул её в котомку.

— Давайте, встали, — услышав повели тельный голос отца, Жёлудь поспешил занять место в строю. — Разобрались!

Щавель в последний раз оглядел всех воинов вместе, сказал веско:

— Вы это видели, и я это видел. Вот такие бездны раскрываются перед входом в метро. Улыбаться нечему, впереди Москва. Это может быть страшнее всего, что мы видели до сих пор. Но мы пойдём дальше и выполним задачу. Не ссать и не бояться! У силы есть только одно право — гнобить тех, кто ниже ростом. — Щавель прошёлся вдоль строя, размеренно вдалбливая в головы древнейшую заповедь предков: — Всех, кто меньше и слабей, не раздумывая, бей. Справа в колонну по одному, за мной шагом марш!

Командир первым шагнул по лестнице в чёрный зев наклонной шахты. Широкие — двое разойдутся — ступени тянулись вдоль правой стены, из которой торчали железяки с коптилкой. По левой стороне были прочные перила с затёртым поручнем. Пространство за перилами зашили досками, но по гулкому эху чувствовалась пустота внизу. Под отрядом снаряженных ратников лестница скрипела и раскачивалась, таиться бесполезно. Щавель выслал головной дозор с огнестрелом и факелом, сам приготовил лук. «Делать, так по-большому», — он потянул тетиву, зажав стрелу между средним и указательным пальцами. Только сейчас пришло осознание, что первый длинный этап с угрозой спалиться пройден и начался короткий, с гарантированным палевом. Теперь уж точно нырнули с головой в дерьмо, на что намекала закопчённая кишка тоннеля, и выход из этой клоаки находился явно не там, где вход, а значит, придётся её пройти целиком, если хочешь выбраться на поверхность.

Лестница привела в огромный зал с квадратными колоннами чёрного камня и простенками, облицованными сероватым мрамором. Потолочный свод терялся во тьме. В перемычках между колоннами было вмонтировано нечто вроде широкого трона с высоченными подлокотниками из витых железных прутьев, украшенными сверху четырьмя белыми шарами. На спинке трона Жёлудь разглядел великолепную картину. Древний мастер выложил из разноцветных стёклышек многоглавую церковь, отливающую серебром и золотом. Судя по отсутствию на маковках кругов, крестов, полумесяцев и прочих опознавательных знаков, в храме сем молились неведомому богу. На витраже имелась поясняющая надпись «КИЖИ», смысл которой остался в допиндецовых временах. Города такого Жёлудь не помнил. Возможно, сей тетраграмматон был именем бога, которому поклонялись в этом храме. На троне лежала просиженная подушка, набитая конским волосом, — от неё ощутимо несло лошадью. Должно быть, сиденье волхва.

Ратники тянули вверх факелы, осматривались, притихли в замешательстве. Трудно было постичь, кому под силу оказалось сотворить такое роскошное подземелье. Но если кто-то его вырыл и украсил, значит, цель была достойна усилий. Вероятнее всего, то было капище для поклонения подземным богам, и живущие под Москвой боги были настолько сильны, что затея имела смысл. Со жрецами и подвластной им неведомой силой сталкиваться на их территории отчаянно не хотелось.

«Как здесь сухо. — Щавель не обнаружил потёков на стенах и луж на полу. — Станция метро лежит значительно ниже русла рек, так почему не затоплена до самого устья шахты? Кто выпил всю воду? Проклятый город держится на колдовстве!»

Старый лучник повёл дружинников за колонны, к краю платформы, перешагнул через ограничительную линию и отважно спрыгнул в тоннель, откуда совсем недавно убрали рельсы — по бетонным брусьям тянулся жирный ржавый отпечаток.

Отряд втянулся в чёрное жерло. Факельный свет тонул в его ребристых стенах. «Это же сколько надо было металла отлить, чтобы выстелить огромную трубу в толще недр! — поразился Жёлудь. — Что за колоссы сотворили такое? Какие грандиозные цели они преследовали? Непостижимо! Воистину лучше бы этот город был стёрт с лица земли, а его глубинные храмовые комплексы погребены и забыты вместе с их человекопротивными тайнами».

Циклопическая труба заворачивала. В конце тоннеля забрезжил свет.

— Стой! — по приказу Щавеля ратники замерли. — Тихо! Не дышать.

Командир прислушивался, приоткрыв рот для лучшей звукопроницаемости головы. Вытянул из колчана осветительную стрелу, сдёрнул кожаный чехольчик. Сунул намотанную повыше наконечника паклю, пропитанную скипидаром, в ближайший факел. Наложил стрелу, наклонил голову, ловя звук. Пакля разгоралась. Уверенно вскинул лук и пустил стрелу вперёд и вверх. Огонёк улетел под своды. Осветил ползущее под потолком голое тело. Визг и тяжёлый стук шлёпнувшегося на бетонный пол мяса подстегнул воинов. В тусклом свете улетавшего огня Щавель заметил крадущиеся вдоль стен серые тени.

— Оружие к бою! — Он вложил в гнездо новую стрелу. — Бить по готовности. Стрелки, беречь боеприпасы! Бегом марш!

Щавель ринулся навстречу врагу, интуитивно ловя цель, помня, что приказ беречь боеприпасы относится в первую очередь к нему. Вынимать стрелы уже не получится, а они пригодятся на поверхности, да ещё неизвестно, сколько придётся потратить, добираясь до неё.

Тоннель ожил, завизжал, загомонил короткими звучными словами на неизвестном языке, вероятно испанском. Щавель пропустил вперёд себя тройку Егора и Когтя. Замелькали булавы и мечи — ратники дрались обоеручь. Факельщики подсвечивали бойцам с левой, не упуская случая достать врага с правой. Хрястнула под кованым шаром уродливая голова, в щёку Щавеля ударили кровь и зубы. Юный ленинец, крупный, даже и не юный, а взрослый, наверное вожатый, рухнул старому лучнику под ноги. Конвульсивно сжал когтистые лапы, покрытые — Щавель мельком разглядел — затейливой татуировкой. Разбитая выбритая башка также была разукрашена подкожными буквицами ВЛКСМ. Щавель перескочил через него и устремился по тоннелю, ведя за собой отряд.

— Бегом! Резче! — выкрикнул он. — Впереди блокпост!

Уже были видны массивные деревянные створки до потолка, обитые железными полосами. И створки медленно задвигались.

Командир мгновенно отдал единственно верный приказ:

— Скворец, держи ворота!

Проявивший себя дружинник, доросший за доблесть до десятника, оправдал доверие и на сей раз. Он вырвался вперёд войска, буквально влетел в створ ворот, сбив обеими ногами кого-то массивного пред собой. Полыхнул пороховой огонь, грохнул выстрел. Створки остановились.

— Жёлудь, бей!

Две стрелы одновременно влетели вдогон, поразив двух юных ленинцев. Над упавшим Скворцом мелькали тени, а он крутился на спине, пинался ногами и рубил мечом, до кого мог дотянуться.

Щавель пустил ещё одну стрелу, угодив рядом с ухом Жмуда и сразив точно в глаз головастую тварь. Юный ленинец крутнулся на месте и упал. По нему тут же протопали сапоги ратников. Дружина ворвалась на блокпост, сметая дежурную смену. Дорезали всех, никто не ушёл. Собрались, вытирая мечи, отдуваясь и сплёвывая на трупы врагов. Вооружение защитников ворот составляли копья и ножи с литыми навершиями в форме головы кучерявого мальчика.