Как спасти репутацию - читать онлайн книгу. Автор: Дженнифер Эшли cтр.№ 59

– Кто дал моей жене «Книгу соблазнений»? – спросил он.

– Не знаю, ваша светлость. – Было видно, что Николай с облегчением признается, что не знает.

– Но почему ей разрешили войти в мою спальню и все это подготовить? Я дал строжайшее указание не впускать ее сюда.

На лице Николая усилилось выражение вины.

– Это я ее впустил, сэр.

Александр отрешенно развязывал халат, не сводя глаз с зовущей кровати.

– Объясни, зачем ты это сделал.

– Она на меня смотрела, сэр.

Александр одарил его стальным взглядом.

– Она на тебя смотрела?

– Великая герцогиня, она может так смотреть, сэр, что пятишься, сам не зная почему. Кажется абсолютно неправильным ее не послушаться.

Александр уступил.

– Да, знаю. Сам видел. – Милое упорство, рыжие волосы и веснушки. Чертовски трудно устоять.

– Убрать, ваша светлость? – спросил Николай.

По голосу было слышно, что ему не хочется этого делать. Николай был романтик, как большинство нвенгарийцев, и ему хотелось, чтобы между господином и госпожой были наилучшие отношения. Слугам-нвенгарийцам было приятно, когда они натыкались в коридорах на бешено целующихся хозяев.

Александр уже открыл рот, чтобы рявкнуть на него, но сдержался.

– Нет, оставь. Она столько трудилась.

– Два часа здесь провела, ваша светлость.

Александр холодно уставился на него:

– Это все, Николай.

– Да, ваша светлость. – Он торопливо скрылся, оставив Александра наедине с усыпанной розами кроватью.

Соблазнение номер двадцать восемь. Лепестки на простынях, свеча, уютная комната, одинокая роза, означающая сердце. Платок, смоченный ее духами.

Номер двадцать восемь не имеет целью занятие любовью с женой, он только пробуждает чувства в муже и напоминает о жене в ее отсутствие.

«Он будет видеть ее во сне, а наяву думать только о ней», – написано в книге.

Как будто ему нужен толчок! Глупышка Миган и не догадывается, что он и без того думает о ней день и ночь.

Александр содрал с себя халат, потом ночную рубашку, сбросил шлепанцы, голым подошел к кровати и постоял, глядя на нежные лепестки. Он представил себе, как Миган лежит у себя в спальне, спутанные рыжие волосы разметались по подушке…

Он медленно приподнял покрывало и лег на прохладные розовые лепестки. Опустив голову на подушку, он прикоснулся щекой к вышитому платку. Повеяло легкими духами, которые предпочитала Миган.

Он задул свечу, закрыл глаза и отдался непривычным запахам и ощущениям.

В эту ночь его сны были очень эротичными, но в них не было ничего жестокого или пугающего.

Приготовления к балу ввели Миган в новый мир. Она непрерывно благодарила небеса за то, что у нее есть миссис Колдуэлл, Симона и рьяные помощники – лакеи Гай, Марк и Брут.

Миссис Колдуэлл не было равных в выборе флористов и поставщиков продуктов, Симона точно знала, кого пригласить, а кем пренебречь, а Гай, Марк и Брут без жалоб носились по городу и таскали вещи вверх-вниз по лестницам.

Миган обнаружила, что быть хозяйкой большого дома – значит все время делать выбор. Миссис Колдуэлл и Эдвардс подавали ей списки музыкантов, образцы цветов и материи для драпировки бального зала, меню блюд и вин, а Миган выбирала.

В доме отца выбор был прост до жалости: где-то в середине дня Робертс ввалится в комнату и выпалит:

– Кухарка хочет знать, на обед готовить рагу из баранины или разогреть вчерашнее мясо.

В доме Александра миссис Колдуэлл выложила перед ней длинное меню на французском языке; о большинстве блюд Миган не слыхивала. К счастью, Симона чаще всего знала, что это такое, а также какие вина Миган должна заказать.

– Мой первый муж, конечно, был крохобор и ничтожество, но он все знал о еде и винах. Только на мне, моя дорогая, он практиковал величайшую экономию. Его шеф-повар мог швырять деньги на самые дорогие ингредиенты, а я должна была отчитываться за каждый пенс, за каждый дюйм ленты, можешь себе представить? Когда он умер, я купила пару чрезвычайно дорогих перчаток и в них явилась на похороны.

Николай тоже был советчиком, он заявил, что бал должен быть «очень нвенгарийским».

– Что это значит? – трепеща, спросила Миган. Николай с непреклонным видом встал посреди ее гостиной, заложив руки на спину.

– Мы должны показать этим англичанам, что такое настоящий бал. Пусть все нвенгарийцы, что есть в доме, исполнят танец с саблями. Это будет возбуждающее зрелище.

Миган в веселом удивлении подняла брови:

– Танец с саблями? И скольких насадят на острие во время такого танца?

Николай засмеялся, сверкнув зубами:

– Протыкают только плохих танцоров, и то если они допустят ошибку. Танец с саблями требует большого мастерства, и смотреть его – сплошное удовольствие.

– Мм… звучит заманчиво.

– Мы все с детства научены мастерству танца с саблями, даже его светлость. Но конечно, вы с его светлостью будете исполнять традиционный танец супружеской пары, танец лорда и леди.

– Боюсь, я не знаю такого танца, – насторожилась Миган.

– Не важно. Его светлость вас научит. – У Николая на лице появилось мечтательное выражение. – Помню балы моих прежних хозяев. Гости съезжались со всей округи, являлся каждый барон, граф и герцог. Танец с саблями исполняли сто человек, мужчины, а девушки танцевали отдельно, и супружеские пары кружились, и все нарядные и цветастые, как бабочки. Ах, это было сказочное зрелище…

– Ты говоришь про того барона-волокиту, которого жена потом зарезала? – спросила Миган.

– Да. Он был нехороший человек, но знал толк в балах.

– Что ж, Николай, я тоже постараюсь организовать достойный прием. Спасибо.

Иган Макдональд взялся научить ее танцу лорда и леди, поскольку Александр упорно уклонялся от контактов. Сколько бы Миган ни пыталась подстроить график так, чтобы поговорить с ним о бале, мистер Эдвардс объяснял, что его светлость на важной встрече или внезапно уехал по делам в загородный дом какого-то дипломата.

Мистер Эдвардс всегда отводил глаза, сообщая эти известия, его заурядное английское лицо не могло скрыть смущения. Несколько раз Миган подслушала разговоры миссис Колдуэлл и Эдвардса о том, что Александр бессовестно пренебрегает женой и что вряд ли так принято у нвенгарийцев.

При мысли о муже у Миган каждый раз сжималось сердце. Он не накричал на нее за соблазнение номер двадцать восемь, но и не поддался ему. Николай сказал, что Александр проспал на кровати, но утром оделся и покинул дом, не сказав ни слова.