Голос тех, кого нет - читать онлайн книгу. Автор: Орсон Скотт Кард cтр.№ 85

— Я не дьявол, — ответил Эндер. — И свинксы, кстати, тоже. Их дети умирали от голода, а Либо дал им пищу и спас сотни жизней.

— И поглядите, что они сделали с ним!

— Да, давайте поглядим, что они сделали с ним. Они убили его. Точно таким же способом, каким убивают самых уважаемых своих соплеменников. Это ничего не говорит вам?

— Да, это говорит мне, что они опасны и вовсе лишены совести, — отрезал епископ.

— Это говорит нам, что для свинксов смерть имеет совершенно иное значение. Ну, если вы всерьез убеждены, что кто-то настолько добр и мудр, настолько совершенен, что каждый прожитый день может только нарушить эту гармонию, разве не будет добрым делом убить такого человека и отправить его прямиком на небо?

— Вы издеваетесь! Вы же не верите в рай.

— Но вы-то верите! Как насчет мучеников, епископ Перегрино? Разве они не возносятся прямо на небо?

— Конечно, это так. Но те, кто убивает их, не люди, а звери, животные. Убийство святых не освящает убийц, а навеки обрекает их души аду.

— Но что, если мертвые отправляются не на небеса? Что, если они обретают новую жизнь прямо здесь, на ваших глазах? Что, если умирающий свинкс, конечно, если правильно расположить органы его тела, укореняется и превращается в нечто совсем другое? Что, если он становится деревом и после этого живет еще пятьдесят, сто, пятьсот лет?

— О чем вы говорите?

— Вы хотите сказать, что свинксы каким-то образом умудряются превращаться из животных в растения? — удивился Дом Кристано. — С точки зрения биологии это мало вероятно.

— Это практически невозможно, — согласился Эндер. — Вот поэтому на Лузитании так мало видов, переживших Десколаду. Только очень немногие освоили превращение. Когда свинксы убивают кого-то из своих, он превращается в дерево. И это дерево сохраняет какую-то часть прежнего разума. Это точно. Сегодня я своими глазами видел, как свинксы пели дереву, и — никаких инструментов, никакого вмешательства — дерево выкорчевало себя, упало и раскололось, образуя именно те предметы обихода, в которых нуждались свинксы. Мне не мерещилось. Миро, Кванда и я видели одно и то же. Мы слышали песню, и трогали древесину, и помолились Господу за душу усопшего.

— А какое отношение это имеет к нашему решению? — рявкнул епископ. — Ну, значит, леса состоят из мертвых свинксов. Это вопрос для ученых.

— Я объясняю вам: когда свинксы убили Пипо и Либо, они считали, что помогают им перейти на новую стадию существования. Они поступили не как звери, а как раман — воздали наивысшую честь людям, которые были к ним добры.

— Еще один поворот, психологическое превращение, не так ли? — фыркнул епископ. — Это как сегодня во время Речи, когда вы заставляли нас каждый раз смотреть на Маркоса Рибейру в новом свете. Теперь вы пытаетесь убедить нас в благородстве свинксов. Хорошо. Готов с вами согласиться. Но я не объявлю войну Конгрессу, не обреку свою паству на страдания, чтобы свинксы могли научиться делать холодильники.

— Простите… — перебила его Новинья.

Все посмотрели на нее.

— Вы сказали, что они стерли наши файлы. Они что, прочли их? Все?

— Да, — ответила Босквинья.

— Значит, они уже знают все, что есть в моих файлах. О Десколаде.

— Да, — повторила Босквинья.

Новинья положила руки на колени.

— Эвакуации не будет.

— Я подозревал что-то подобное, — сказал Эндер. — Именно поэтому и попросил Элу привести вас сюда.

— Почему не будет эвакуации? — спросила мэр.

— Из-за Десколады.

— Чепуха, — отрезал епископ Перегрино. — Ваши родители нашли лекарство.

— Они не покончили с болезнью, — пояснила Новинья. — Они научились контролировать ее, так что болезнь просто не переходит в активную фазу.

— Правильно, — подтвердила Босквинья. — Поэтому мы добавляем кое-что в воду. Коладор.

— И каждый человек на Лузитании, за исключением, пожалуй, Голоса, который, возможно, не успел еще ее подхватить, является носителем вируса Десколады.

— Добавки не так уж дороги, — заметил епископ. — Но, возможно, им придется изолировать нас. Да, они могут поступить именно так.

— Тут никакая изоляция не поможет, — покачала головой Новинья. — Десколада, знаете ли, адаптируется очень быстро. Она атакует любую генетическую среду. Можно давать добавки людям. Но есть еще трава. Нельзя скармливать добавки каждой птице. Каждой рыбе. Каждому рачку в полях планктона.

— И все они могут подхватить Десколаду? — удивилась Босквинья. — Я понятия не имела.

— Так я же никому не рассказывала, — ответила Новинья. — Но я встроила защиту в каждое разработанное мною растение. Амарант, картошка, да все на свете. Главной проблемой была вовсе не совместимость белков — это минутное дело, — мне нужно было заставить растения вырабатывать свою защиту против Десколады.

Босквинья не верила своим ушам.

— И куда бы мы ни прилетели…

— Мы можем вызвать полное уничтожение всей биосферы.

— И вы держали это в секрете? — спросил Дом Кристано.

— Не было нужды объясняться. — Новинья смотрела на свои руки. — Что-то из этого блока информации заставило свинксов убить Пипо. Мне просто пришлось соблюдать секретность, чтобы кто-то еще не умер. Но сегодня — Эла многое обнаружила за эти годы, и то, что рассказал Голос, прекрасно вписывается в схему — я уже могу сказать, что заметил Пипо. Десколада не просто раскалывает молекулу гена, не позволяя ей восстановиться или продублировать себя. Она также заставляет ген смешиваться, сливаться с другими, полностью чуждыми ему генетическими молекулами. Эла работала над этим без моего ведома. Все живые существа Лузитании существуют парами. Растение — животное. Кабра и капим. Водяные змеи и грама. Ксингадора и лиана мердона. Свинксы и деревья.

— Вы хотите сказать, что одно превращается в другое? — Дом Кристано был одновременно изумлен и заинтересован.

— Нет, кажется, только у свинксов труп становится деревом, — ответила Новинья. — По моим предположениям, пыльца капима оплодотворяет кабр. Мухи вылупляются из завязей речного тростника. Это нам еще изучать и изучать. Мне следовало заниматься этим все последние годы.

— А как они узнают? — спросил Дом Кристано. — Из ваших записей?

— Разберутся не сразу. В ближайшие двадцать или тридцать лет. Раньше, чем их корабли доберутся сюда.

— Я не ученый, — признался епископ Перегрино. — Похоже, здесь все все понимают, кроме меня. Какое отношение это имеет к эвакуации?

Босквинья пошевелила пальцами.

— Они не могут увезти нас с Лузитании, — сказала она. — Куда бы они нас ни отправили, Десколада пойдет за нами и уничтожит все. На Ста Мирах не хватит ксенобиологов, чтобы спасти от гибели хотя бы одну планету. К тому времени, как они долетят сюда, они будут знать, что нас нельзя эвакуировать.