Ксеноцид - читать онлайн книгу. Автор: Орсон Скотт Кард cтр.№ 148

— Обычная прогулка. Но в следующий раз моей целью будет уже не Лузитания.

— Она говорит, будто ты доставишь вирус на Дао.

— Это первая остановка, — объяснил Петер. — Сюда я уже не вернусь. Можешь на это рассчитывать, старичок.

— Нам нужен корабль.

— У вас имеется миленькая девонька. А эта жукерская сучка может выплевывать корабли дюжинами. Если тебе только удастся наплодить достаточное количество существ, таких как я и Вальзинья, чтобы их пилотировать.

— Я буду только рад, зная, что ты улетаешь навсегда.

— И тебе не интересно, какие у меня планы?

— Нет, — сказал Эндер.

Эндер лгал, и Петеру это было известно.

— Я собираюсь совершить то, на что у тебя не хватило ума и твердости. Я хочу остановить флот.

— Как? Волшебным образом появишься на их флагмане?

— Если даже случится самое паршивое, я всегда могу воспользоваться СистемойД-р М, прежде чем они сориентируются, что там нахожусь. Только этим мало чего достигнешь. Чтобы остановить флот, я должен остановить Конгресс. А чтобы остановить Конгресс, я обязан взять управление на себя.

Эндер мгновенно понял, что это значит.

— Считаешь, будто снова можешь стать гегемоном? Боже, упаси от этого всех людей!

— А почему бы и нет? Один раз мне удалось, и справлялся. Ты же знаешь… сам книжку написал.

— То был истинный Петер, — возразил ему Эндер. — А не ты — искаженная версия, созданная моей ненавистью и страхом.

Был ли Петер настолько впечатлительным, чтобы после таких горьких слов почувствовать упрек? Эндеру показалось, во всяком случае, на мгновение, что на лице Петера проявилась… что? Боль? Или просто злость?

— Теперь я истинный Петер, — заявил он после этого краткого перерыва. — И уж лучше помолись, чтобы все мои таланты остались при мне. В конце концов, ты смог дать Валетте гены Валентины. Так может и я являюсь всем тем, чем был Петер.

— А может и свиньи умеют летать.

Петер расхохотался.

— Они бы и смогли, если бы ты оправился в Снаружи с достаточно сильной верой в это.

— Тогда лети.

— Да. Я же знаю, что ты с охотой от меня избавишься.

— И натравлю тебя на все остальное человечество? Пускай для них это будет наказанием за посылку флота. — Эндер схватил Петера за руку и притянул к себе. — Только не думай, что в этот раз я буду беспомощен. Я тебе уже не мальчишка. Если понадобится, я уничтожу тебя.

— Не сможешь, — заявил Петер. — Гораздо легче тебе было бы убить самого себя.

Началась церемония. Без всяческой помпы, без подсунутого для целования перстня, без проповеди. Эля с ассистентами принесли несколько сотен кусочков сахара, пропитанных убийственной для вирусов бактерией, и столько же стаканчиков с раствором, содержащим реколаду. Их раздали собравшимся. Каждый из pequeninos брал кусочек сахара, сосал его, проглатывал, после чего выпивал жидкость.

— Вот вам тело мое, — затянул молитвенно Петер. — Так и делайте в память мою.

— Неужто в тебе нет ни к чему уважения? — спросил у него Эндер.

— Берите и пейте все. Вот вам кровь моя, которую за вас пролил. Так делайте в память мою. — Петер ухмыльнулся. — Такое причастие могу принять даже я, хотя и не был окрещен.

— Ничего удивительного. Еще не придумано такое крещение, которое бы смыло с тебя все грехи.

— Могу поспорить, ты всю жизнь ожидал, чтобы сказать мне нечто подобное. — Петер обернулся так, чтобы Петер увидал драгоценность в ухе, связь с Джейн. На тот случай, если бы Эндер не заметил, Петер намеренно коснулся передатчика. — Помни, здесь у меня источник всяческой мудрости. Если тебя это заинтересует, я тебе покажу, что делаю. Если, конечно же, ты не забудешь обо мне, как только я улечу.

— Не забуду, — пообещал ему Эндер.

— Ты мог бы отправиться вместе со мной, — предложил Петер.

— И рискнуть создать нескольких подобных тебе типов?

— Компания мне бы пригодилась.

— Уверяю, очень скоро ты бы осточертел сам себе так, как сейчас мне.

— Никогда. Я не испытываю к себе такого отвращения, как ты сам, мучимое угрызениями совести орудие более лучших и сильных, чем ты сам. И если ты не создашь для меня компанию… что ж. Сам найду.

— Вот в этом не сомневаюсь, — буркнул Эндер.

Наконец-то кусочки сахара и пробирки добрались до них. Они проглотили предложенное.

— Вкус свободы, — вздохнул Петер. — Великолепный.

— Правда? — задумался Эндер. Ведь мы убиваем расу, которую так и не смогли понять.

— Я знаю, что ты имеешь в виду. Гораздо приятней уничтожать такого противника, который может понять глубину собственного поражения, — ответил на это Петер и наконец-то убрался.

Эндер оставался вплоть до завершения церемонии. Он переговорил со многими присутствующими: с Человеком, с Корнероем, и — конечно же — с Валентиной, Элей, Оуандой и Миро.

Ему оставалось нанести еще один визит. Он пытался сделать это уже несколько раз, но всегда его отталкивали, отсылали, не сказав ни слова. Но сегодня Новинья вышла, чтобы переговорить. Эндеру она показалась совершенно спокойной, освобожденной от всяческой боли и злости.

— Я нашла успокоение, — объяснила она. — И теперь знаю, хотя, возможно, уже слишком поздно, сколь неправедным был мой гнев.

Услыхав эти слова, Эндер успокоился. Но его удивили используемые определения. Разве когда-нибудь говорила когда-нибудь о правоте?

— Я поняла, что сын мой исполнял божье дело. Ты не мог его удержать, ибо Господь желал, чтобы он отправился к свинксам. Дабы произошли те чудеса, которые с того дня мы наблюдаем. — Новинья заплакала. — У меня был Миро. Излеченный. Бог милосерден. Когда я умру, то встречусь на небе с Квимо.

Она обратилась, подумал Эндер. После стольких лет пренебрежения Церковью, когда была католичкой только лишь потому, что никаким иным путем не могла бы оставаться гражданкой Лузитанской Колонии, ее обратили к Богу те несколько недель, проведенные с Детьми Разума Христового. Но я рад этому, размышлял он. Она снова разговаривает со мной.

— Эндрю, — сказала Новинья. — Я хочу, чтобы мы снова были вместе.

Эндер протянул руку, чтобы обнять жену. Ему хотелось плакать от радости и облегчения. Но та отступила.

— Ты не понял меня. Я не вернусь домой. Мой дом здесь.

Новинья была права: он не понял. Но теперь до него дошло. Она не только обратилась в католицизм. Она сделалась членом ордена непрестанной жертвенности, в который могут вступить только мужья и жены, но только совместно, чтобы в расцвете брака принять обеты постоянного воздержания.