Кто косит травы по ночам - читать онлайн книгу. Автор: Галина Артемьева cтр.№ 20

Надин саркастический смех был ему достойным ответом.

– Да я Вуену в месяц за все про все пятьсот плачу!

– Это ваши расклады.

– Так сколько тогда?

– Этот вопрос я задала и жду на него реальный ответ.

В цене они тогда так и не сошлись.

Вуайон мог, конечно, затаить зло.

Тем более, Надя ненароком узнала, что продается он задешево. Уже обидно. К тому же не поддалась она уговорам по-дружески пойти навстречу.

Впрочем, никакой тогда трагедии от Надиного отказа не произошло. Другие участники фотосессии вполне согласились продемонстрировать предложенные Максом вещицы, и в том выпуске присутствовали фотографии аж трех шедевров любимого Максикиного модельера.

Но у Максимилиана могла назреть обида еще и по другому поводу – собственного «негулянья под луной» на Неделях моды в Париже.

Он рвался туда и телом и душой, а посылали обычно Надежду. Ее вообще в Париж охотно отправляли – расходов меньше, на отель не тратиться – целесообразно. А Вуайону всегда страстно хотелось и по-прежнему хочется поехать, потому что он по-настоящему занимается модой, живет этим. А тут Надя со своими «парижскими связями».

Чем не предмет для злости?

Эту версию стоит пообдумывать.

Во всяком случае в следующий раз она от подобной поездки решительно откажется в пользу Максимилиана. Пусть все дурой считают. Но справедливость должна восторжествовать. Будем считать, что у нее проснулась совесть.

Может, и вправду проснулась?

Мина Граф

Рассмотрим еще кандидатуру – Мина Граф. Тоже псевдоним. Скрывается под ним активная девушка Елена Диденко. Симбиоз ума и силы, произросший в степях Украины и рвущий жилы ради карьеры в Москве.

Тяжелый случай, прямо-таки запущенный. Суется во все дыры, мелькает, где можно и нельзя, лишь бы примелькаться, стать «публичной персоной».

Сейчас ведь вполне пристойно называть себя «публичным лицом».

А в совсем-совсем недавнем прошлом считалось это символом продажности.

Публичная женщина – куда как страшное оскорбление.

Но – «время, вперед!». Публичная так публичная.

А поскольку публичная, не остановится ни перед чем.

Обмануть, подставить, подсидеть, дорогу перебежать – это Минина обычная практика. И – любой ценой на виду. Надя как-то прочла в Сети форум с мадемуазель Граф, и ее чуть не вырвало. Девица-красавица делала ставку на молодежную аудиторию и не стеснялась ничего, чтобы завладеть вниманием глупеньких тинейджеров.

– Что тебе хочется сейчас больше всего, Миночка? – спрашивает любопытствующая особа.

– Мужиков побольше! – режет правду-матку Мина.

– Ты – супер, – радуется форумчанка.

– А были ли в твоей жизни увлечения женщинами?

Этот вопрос тогда особенно волновал буйные подростковые тела из-за известного девичьего дуэта, старательно изображавшего огненную непреодолимую страсть друг к другу.

– А были! – отвечает Мина. – Были и будут. Для любви я открыта всегда. Мне как-то в компании спаривающихся хомячков показали, так я им завидовала, так завидовала! Они везде могут, а люди – не везде. Условности дурацкие мешают. Человек только тогда человеком станет, когда, как любой хомячок, любая морская свинка, сможет заниматься совокуплением везде, где захочет!

В общем, дерьмовый персонаж эта Мина Граф. Поэтому и обращает на себя внимание.

Чтоб отличаться от других, надо быть или сверхгением, или дерьмом вонючим.

Первое – если не дано, то неосуществимо, второе – запросто.

Идет человек по улице, ни на что не обращает внимания.

Вдруг – говном потянуло.

Остановился.

Принюхался – говном, не говном? Говном!

Откуда вдруг? Ах, вон откуда? Канализацию прорвало? Ой, батюшки, как воняет-то невыносимо! Что ж это делается!

Он об этой вони и на работе расскажет, и в семье поделится. И долго не забудет потом: на пересечении улиц Крутодрищенской и 25-го Октября хлестал дерзкий коричневый фонтан, вырвавшийся из столичных недр.

Гадость какая! Прям из головы не выходит! Фу-фу-фу!

Так и Мина! Скажет – как навоняет. И все помнят, у всех на виду эта завидующая публичным спариваниям хомячков отважная персона.

Пытается она свою политику и в журнале проводить.

То пишет, каким «парфюмом» надо обработаться, чтоб секс был позанятнее, то какие места нетрадиционные и антисанитарные для секса выбрать (подвал затопленный, кочегарку, трансформаторную будку), чтоб вышло настоящее приключение.

Надя не раз высказывалась в открытую, что она думает про всю эту дешевку. И не только Надя.

А Мина – девушка психованная, неуравновешенная. Она критику в свой адрес не принимает и не понимает. Будет помнить и мстить до последней капли вражеской крови. И словом, и делом постарается. Только хватит ли сил? На всю редакцию – вряд ли.

Ну, а может, она на нее, Надежду, как раз самую большую обиду и держит? Присмотреться к Мине надо как следует. Вполне может быть.

Наследник

Теперь вот еще вариант, как она раньше об этом не подумала!

А вдруг у старушек, оставивших ей ценнейшее наследство (эти две каморки в центре Москвы да еще с уборной, которую запросто можно переделать в комфортную душевую с туалетом, вполне потянут сейчас тысяч на сто баксов, если не больше), вдруг у них был наследник? Она же ничего о них не знает. Ну не может такого быть, чтоб у них никого на всем белом свете не было. Вообще никого.

Допустим, все-таки кто-то был. Может, они специально ей все завещали, чтоб этого законного наследника наказать. Ну, не оказывал им внимания при жизни, не навещал. А может, по-французски с акцентом говорил… Не угодил…

А он есть. Оскорблен до глубины души. Думает, завладела его законными метрами обманным путем, втерлась в доверие.

И вот он мстит ей сейчас.

Хотя дается ведь полгода на вступление в права наследства, и за эти полгода можно было вполне предъявить свои права на имущество, чтобы потом не нагнетать бесцельное и совершенно непонятное.

Все равно – запишем: «Наследник» – и поставим большой знак вопроса.

И постараемся в конце концов вчитаться в древние записки, вполне возможно, что в них и таится какое-то подобие разгадки.

А почему бы не Иришка?

Далее. Вспомнилась вдруг Иришка. Мотивы?

Зависть, например. Не замужем она до сих пор. Детей хочет.

Бойфренды случаются, замуж зовут. Но мешает ей взращенное с младых ногтей недоверие к бескорыстию претендентов.