Небеса ликуют - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Валентинов cтр.№ 71

Пикардиец расставил пошире ноги, положил руку на эфес и занял боевую позицию у крыльца. Я толкнул дверь.

Сарай оказался сараем и изнутри. Только пол скрипел неровным настилом да возле окна возвышался сбитый из толстых плах стол, заваленный кипами бумаг. То, что не поместилось там, лежало прямо на полу вперемешку с книгами.

— Гратулюю, пан добродий!

Неярко блеснули толстые стеклышки окуляров. Молодой парень в длинном сером каптане без рукавов неслышно подошел откуда-то сбоку.

— Добридень! — Я поспешил снять шляпу. — То я вижу пана старшого канцеляриста?

Он коротко поклонился, даже не поклонился — дернул головой. Рассматривать владельца окуляров было невежливо, но я все же заметил, что мой новый знакомый мало похож на виденных уже «панов молодцев». Ни усов, ни бороды, вместо длинного чуба — короткая стрижка «в скобку». Школяр — да и только!

И вообще он кого-то мне напоминал. Кого-то очень знакомого.

— То прошу пана…

Я последовал приглашению и присел на колченогий табурет у окна. Пан канцелярист пристроился тут же на скамейке.

Стеклышки вновь сверкнули. Взгляд стал внимательным, пристальным.

— Честно говоря, я в затруднении. Вы одеты по-голландски, но ваш загар… Не смею, конечно, любопытствовать… Он говорил по-немецки — бегло и чисто. Я улыбнулся.

— Боюсь, придется вас разочаровать. Я ваш земляк — только из Кастильских Индий. Там меня называли Адам Гуаира.

— Хвилон Головатый, старший военный чиновник нашей канцелярии. Рад знакомству!

Трудно сказать, был ли он действительно рад. Небольшие серые глаза смотрели с интересом, но без всякой улыбки. И вообще, он очень напоминал…

…Сьера еретика! Parbleu! — как говаривает шевалье.

— То чем могу помочь пану добродию из Индеев Каштильских?

— Можете, пан Головатый, — улыбнулся я, тоже переходя на русинский. «Индеи Каштильские» мне чрезвычайно понравились.

Я уже хотел спросить его о главном — о том, ради чего я и прибыл в Микитин Рог. Но внезапно почувствовал: тот, за левым плечом, дергает меня за ухо. И пребольно.

А почему бы и нет?

— То не разрешит ли пан старшой канцелярист некую загадку? Кто есть в вашей… в нашей земле принц Краков?

Бетельгейзе, Ригель, Капелла. Три звезды — три человека. Это я понял сам — без всякой подсказки. Звезды, способные остановить мятеж.

— Пан Адам любит загадки? Принц Краков… То позвольте, позвольте. Принц, то есть кнеж…

Если он и удивился, то ненадолго. На губах впервые мелькнуло что-то похожее на улыбку.

— Кнеж Краков… Кнеж Краковский… То кнежем, нет, но паном Краковским звали его мосць Станислава Конецпольского, великого гетьмана.

Я подался вперед, словно передо мной внезапно «отворился» клад. Гетьман Конецпольский, командующий коронным войском на юге! Он умер… осенью 1646 года!

— То у пана Гуаиры есть еще загадки?

— Есть! — выдохнул я. — Принц Молдова. Пан Головатый развел руками.

— Ответов много, пане Адам. Могу перебрать весь молдовский господарский дом, если пан Адам желает. Васыль Лупул, господарь Молдовы, брат его Стефан…

Нет, не то! «Принц Молдова» — это кто-то из своих. Звезда Регул светила над Республикой.

— Красно благодарю пана Хвилона! — вздохнул я. — Пан — мастер решать загадки. Просьба же моя в ином будет. Требуется мне найти знакомца давнего, ныне в Войске Запорожском пребывающего. Зовется он Павло Полегенький, вписался же в войско весной позапрошлого года.

…После того, как поднялась в поле трава…

— То какого он куриня?

Вначале я не понял и лишь после сообразил. Днепровские черкасы расписаны по куриням — батальонам. Но Паоло Полегини не вступал в сичевики!

— Он в войске capitano… гетьмана Хмельницкого. В одном из полков.

Пан Головатый задумался, поджал губы. Я хотел напомнить ему о Реестре, но вовремя укусил себя за язык. Гость из «Индеев Каштильских» не может быть столь осведомлен в здешних делах.

Размышлял он недолго. Зашелестели бумаги. Пачка — налево, стопка — направо.

— Вот. Пан Адам может взглянуть.

Книга — огромный том в красном сафьяне. Я подошел к столу и неуверенно поглядел на пана Хвилона. Тот вновь улыбнулся — одними уголками тонких губ.

— Реестр — Список Войска Запорожского. Сложен по повелению Его Королевской Милости Яна-Казимира. Сорок тысяч человек, точнее — тридцать восемь тысяч семьсот сорок пять. Но пан Адам должен учесть, что здесь записаны только шестнадцать полков, войско значительно больше.

Еще больше? Я не без ужаса поглядел на тяжелый том.

Тридцать восемь тысяч семьсот сорок пять фамилий! А ведь я даже не знаю, в какой полк попал брат Полегини!

— Пан может взглянуть. Это не военная тайна. Реестр есть и в Варшаве.

Я понял, что передо мной — омут. Сорок тысяч! Лютер, Кальвин, Анамембире и все исчадия его! Старый казак Павло Полегенький сыграл со мной недурную шутку!

Камень на шею — ныряем!

* * *

Виньетка, незнакомый герб — острый зигзаг с крестом на среднем выступе. Буквы: БХГВЕКМЗ. Наверно, «Богдан Хмельницкий Гетьман…» — и все прочие титулы. Ага, вот: «Согласно с волей и условием Е. Кор. М., пана моего милостивого, до того Реестру, печать войсковую приложив, рукой собственной подписал Богдан Хмельницкий…»

Подписи нет — копия. А жаль, хотелось бы взглянуть на руку capitano!

Внезапно я почувствовал интерес — острый, жгучий. Список наших врагов — тех, кто надолго (не навечно ли?) сокрушил власть Святого Престола над Русью. Они не боялись, не прятали свои имена, словно бросая вызов современникам и потомкам. Это мы! Мы, черкасы днепровские, лыцари православные!..

«…Полк Чигиринский. Полковником же его милость гетьман Хмельницкий. А в том полку в первой сотне чигиринской:

Тимош Хмельницкий, гетьманич; Иван Чернята, обозный войсковый; Михайло Лучченко и Демко Лисовец, осавулы войсковые; писарь войсковый Иоанн Остафиевич; Васько, бунчужный, Опанас Процовкин, хорунжий…»

Все ясно! Гвардия! Волк, волчонок и вся стая. Не здесь ли брат Паоло? Нет, он из Киева, значит, надо искать дальше…

Имена, имена, имена… Полк Черкасский, полковник Ясько Воронченко, сотни Мошенская, Богушкова, Пищанская, сотники Фесько Шубец, Петро Синоданович. И снова — имена, имена…

Полк Каневский. Может быть, он здесь? Полковник Семен Савич, шестнадцать сотен: Межирицкая, Терсхтемировская, Ржищевская, Масливская… Сотники — Иван Стардуб, Максим Кулий, Демко Креховецкий…