Только по любви - читать онлайн книгу. Автор: Дженнифер Блейк cтр.№ 21

В толпе Изабель заметила яркие головки сестер. Легко пробираясь через толпу, кивая и разговаривая со знакомыми там и сям, она направлялась к Кейт и Маргарите, которые сидели на обитой скамье.

Рядом с ними стоял джентльмен, поставив одну ногу на их скамью и положив лютню на поднятое колено. Его пальцы вяло перебирали струны, когда он сделал какое-то краткое замечание, которое вызвало взрыв хохота.

Тут Кейт отвела взгляд от трубадура. Ее лицо осветилось в приветствии, и она подняла руку, чтобы помахать. Джентльмен, проследив за ее взглядом, посмотрел через плечо. Он сразу же выпрямился, когда Изабель подошла ближе.

— Mademoiselle1, — воскликнул он, отвешивая глубокий поклон, — какое счастье видеть вас среди нас! Мы думали, что потеряли вас на месяцы, возможно, навсегда, но вы снова здесь. Я сочиню мадригал в честь этого события, который изумит публику и порадует ваше девичье сердце.

Это был Леон, Мастер празднеств, джентльмен, который так удачно распространил сказку о проклятии Трех Граций. Француз с безграничным шармом, он естественно тяготел к самым привлекательным женщинам в любой комнате. Изабель, как и ее сестры, наслаждались его экстравагантной болтовней, но никогда не совершали ошибку и не принимали ее всерьез. Иногда она думала, что это и была причина, по которой он искал их компанию так часто.

— Уж постарайтесь, сэр, — ответила она со сдержанным юмором. — Мое возвращение, безусловно, будет недолгим, а затем что вы будете делать, одержимый редкой песнью, не имея возможности спеть ее?

— Улыбка с ваших губ сделает ее стоящей.

1 Мадемуазель {фр.).

Взгляд Леона был трогательно-нежным. Неудивительно, что так много дам уступали его сладким речам. С темными волосами, которые буйно вились на его голове, глазами, такими темными, что зрачки сливались с их блестящим темно-коричневым цветом, и оливковой кожей, слегка тронутой розовым оттенком на щеках, он должен был выглядеть женоподобным. Но он, напротив, выглядел как архангел, нарисованный мастером, само воплощение мужской красоты. Он знал это тоже, но так подшучивал над этим, что было почти невозможно обвинить его в тщеславии. Его одежда этим вечером была броской, как всегда, — дублет из малинового бархата, рейтузы в золотую полоску и желто-коричневая шляпа с фазаньим переливающимся пером. Искусно сделанная лютня, на которой он снова начал бренчать, была формы инжира и украшена вставками дерева разных пород в итальянском стиле.

— Я безутешна, Леон, — сказала Кейт с притворным огорчением, — я думала, что вы сочиняли оду моим губам, сравнивая их с закатом.

— Так и было, моя милая, и я все еще держу ее в уме. Она не потребует большого труда, учитывая такое вдохновение, поэтому будет закончена в одно мгновение.

— Когда вы будете свободны от более важных поручений, предполагаю, вы хотите сказать. Какой вы негодяй.

— Вы ранили меня, светленькая, — пожаловался он, его красивые черты приобрели печальный вид.

— Не обращайте внимания, — сказала Маргарита, пронзая его суровым взглядом своим темно-карих глаз. — Вы рассказывали нам о вашем представлении завтрашним вечером. — Она повернулась к Изабель. — Это будет прекрасная пьеса с криками, и стонами, и огнем.

— Очень занимательно, я уверена, — сказала она, поморщившись.

— Придира, да защитят меня небеса, — простонал Леон. — Я должен потрудиться, чтобы поставить новую и лучшую пьесу. — Он наклонил голову в раздумье, прежде чем возобновить свою игру на лютне. — Или, возможно, я откажусь от будущих аплодисментов ради присутствующей компании.

— Не отказывайтесь из-за меня, — посоветовала Изабель с легкомысленным жестом, прекрасно понимая, что у него нет намерения покинуть их. Однако даже пока она говорила, она осознавала, что уровень шума в большом зале стал ниже и за этим последовал распространяющийся шепот, как звук ветра, дующего по папоротнику. Оглянувшись вокруг, она увидела, что толпа вокруг них расступается, оставляя свободный проход, по которому шла королевская особа. Это была королева-супруга, сопровождаемая двойным рядом фрейлин и шутом королевы, миниатюрной женщиной ростом не более ярда.

Повернувшись полностью, Изабель приподняла юбки и сделала глубокий реверанс. Ее сестры сделали то же самое, Леон снял свою шляпу с самым изящным поклоном.

— Вы не должны пренебрегать вашими трудами из-за меня, монсеньор Леон, — сказала Елизавета Йоркская, когда присоединилась к их маленькой группке медленным и тяжелым шагом женщины, обремененной ребенком. — Результат всегда восхитительный, независимо от того, какими тягостными они могут быть для вас.

— Ваше Величество! — радостно воскликнул Леон, опускаясь на одно колено перед королевой Генриха, выражая глубокую благодарность за комплимент. — Ни одно задание, выполняемое для вашего развлечения, не может быть трудом. Оно всегда исполняется с величайшим удовольствием.

— Встаньте, сэр Рэскал, — сказала королева Генриха своим легким, музыкальным голосом, — и не льстите мне больше. Я неуязвима, как Вы можете видеть по моей огромной фигуре. — Она повернулась к Изабель, жестом поднимая ее и сестер. — Мне сказали, что вы снова с нами, леди Изабель. Приятно видеть вас в добром здравии.

— И вас, мадам, — ответила она совершенно искренне. Елизавета была любимицей всех, любима больше Генриха, который не обладал легкостью ее манер и, по правде говоря, ее истинно королевским видом. Это было неудивительно, поскольку ее обучали с рождения быть супругой короля, даже если это означало быть при каком-то иностранном дворе. Некоторые говорили, что Генрих держал ее вдали от общественного взора, насколько это было возможно, боясь, что она станет слишком популярной среди народа. Как старшей дочери Эдуарда IV, у нее было намного больше права на трон, чем у него. Хотя прошли века с тех пор, как Британией правила королева, в законах страны не было ничего, что препятствовало ей стать королевой-регентом.

Божественно прекрасная как истинная представительница династии Плантагенетов, Елизавета была само воплощение нынешнего идеала красоты со своими белокурыми волосами, прекрасной кожей и хрупким телосложением. Ее платье из голубой дамастной ткани идеально подходило к ее голубым глазам, хотя и было сшито просто, и только вырез был украшен жемчужинами. Маленький золотой обруч, который она носила как корону, был надет низко на лоб как повязка, и удерживал красивую белую вуаль, которая покрывала волосы. С пояса, вместо ключей хозяйки дома, свисала маленькая, украшенная драгоценными камнями книга в мешочке из серебряной сетки. Прекрасно расписанная деревянная обложка показывала, что это была история любви и искупления де Лорриса, «Роман о Розе». Она казалась такой же цветущей, как и эта история, в позднем сроке беременности, несмотря на страхи Генриха по поводу ее способности выносить наследника.

— Но как так вышло, что вы снова среди нас? — спросила Елизавета с любопытством на ее безмятежных чертах. — Я была уверена, что вы уехали на север, чтобы выйти замуж, но мне не сказали, что Его Величество отдал другие распоряжения. Какие-то непредвиденные обстоятельства помешали свадьбе?