Инферно Габриеля - читать онлайн книгу. Автор: Сильвейн Рейнард cтр.№ 61

— Что значит «не может подойти»? Скажите ему, что звонит Полина. Я хочу с ним поговорить.

— Он… не в состоянии разговаривать.

— Не в состоянии? Слушай, ты, шлюшка. Быстро буди Габриеля и отдай ему трубку. Я звоню из…

— Он сейчас не может с вами говорить. Пожалуйста, позвоните завтра.

Не слушая потока бранных слов, вылетавших из трубки, Джулия оборвала разговор. Опасаясь, что Полина может позвонить снова, она выключила телефон.

Джулия досадовала, что забыла посмотреть, откуда шел звонок. Включать телефон снова ей не хотелось. Это было почти то же самое, что залезть в чужую записную книжку. Не столь уж важно, где живет эта Полина. Судя по манере разговора, их отношения начались не вчера и она считает, что вправе предъявлять на него права. Ответ Джулии, конечно же, ее взбесил. Завтра она позвонит снова, устроит ему скандал или… скажет, что больше знать его не желает.

«Ну почему мне не позволяют даже просто посидеть рядом с ним и погладить его волосы? Неужели я действительно притягиваю к себе несчастья?»

Джулия зашла в гостевую ванную, сняла со своей головы полотенце и повесила сушиться. Она вернулась в спальню, положила злополучный телефон на место и собралась отправиться в гостевую комнату.

Неожиданно два синих глаза широко открылись и уставились на нее.

— Беатриче, — прошептал он, протягивая руку.

Джулия вздрогнула.

— Беатриче, — опять прошептал он. — Наконец-то.

— Габриель, — выдохнула она, отчаянно сопротивляясь подступающим слезам.

Его глаза закрылись, но всего на мгновение. Лицо постепенно осветилось ласковой улыбкой. Глаза сделались нежными и очень теплыми.

— Ты нашла меня.

Джулия кусала щеку изнутри, чтобы не разреветься от этих слов и звука его голоса. Она помнила этот голос. Как давно ей хотелось снова его услышать. Как давно она ждала возвращения своего Габриеля.

— Беатриче. — Он порывисто схватил ее за руку и привлек к себе. Потом обнял, уложил рядом с собой. Ее голова оказалась у него на груди. — Я думал, ты меня забыла.

— Никогда, — прошептала она, больше не в силах противиться слезам. — Я каждый день думала о тебе.

— Не плачь. Ты ведь нашла меня.

Габриель закрыл глаза. Джулия не могла остановиться. Она старалась плакать потише, чтобы не тревожить его своими рыданиями. Слезы ручейками струились по ее бледным щекам и стекали прямо на дракона, терзавшего красное сердце.

Ее Габриель наконец-то вспомнил ее! Ее Габриель вернулся!

— Беатриче. — Он обнял ее за талию и наклонился к волосам, все еще влажным после душа. — Не плачь. — Он поцеловал ее в лоб. Потом еще раз и еще.

— Как я скучала по тебе, — шептала она, прижимаясь губами к чешуйчатому хвосту вытатуированного дракона.

— Но теперь ты меня нашла. Я должен был тебя дождаться. Я люблю тебя.

Джулия не могла успокоиться. Она плакала все сильнее, цепляясь за Габриеля, словно утопленница, спасенная им. Забыв про страшного дракона, она целовала ему грудь и осторожно гладила живот.

Его руки скользнули под тонкую ткань футболки и замерли возле ее поясницы. Кажется, его снова тянуло заснуть.

— Я люблю тебя, Габриель. И как же это больно… тебя любить.

Она приложила руку туда, где ровно билось его сердце. Ей не хватало своих слов. И тогда она стала повторять слова сонета Данте, немного изменив их:

О, столько лет мной Бог любви владел!

Любовь меня к смиренью приучала,

И если был Амор жесток сначала,

Быть сладостным он ныне захотел.

Пусть духи покидали мой предел

И пусть душа во мне ослабевала,

Она порою радость излучала,

Но взор мой мерк и жизни блеск слабел.

Амора власть усилилась во мне.

Царил он в сердце, духов возбуждая,

И духи, покидая,

Тебя, мой Габриель, прославили во мне.

Вот предо мною взор, исполненный сиянья

И твоего смиренного очарованья. [15]

Когда ее слезы высохли, Джулия осторожно поцеловала Габриеля и заснула, защищенная руками своего любимого.

* * *

Она проснулась в восьмом часу утра. Габриель спал, похрапывая. Он лежал в прежней позе. Значит, все эти часы удивительного сна он держал ее в своих объятиях. Так сказочно она спала только однажды. В старом яблоневом саду. Но тогда ее ждало горькое пробуждение. Сегодня ее ждет совсем другое. Габриель ее вспомнил!

Джулии не хотелось двигаться. Не хотелось, чтобы их разделял хотя бы дюйм. Лежать в его объятиях. Лежать, представляя, что они никогда не разлучались.

«Он меня узнал. Он любит меня. Наконец… свершилось».

Джулия не была избалована любовью. Пожалуй, только Грейс и Рейчел любили ее, но любовь женщины, заменившей ей мать, и любовь подруги — это совсем иное. Отец? Он больше любил свою пожарную команду. Правда, ей говорили о любви. Родная мать, когда напивалась, начинала орать, что любит дочь, а та это не ценит. Он тоже что-то мямлил о любви. Подобные слова никогда не трогали ее сердце, а разум отвергал их за фальшь. Но Габриелю она поверила.

Это было ее первое настоящее утро. Утро, когда она проснулась любимой. Джулия улыбнулась во весь рот, настолько широко, что ее челюсти могли не выдержать и треснуть. Она прильнула губами к его лицу и немного потерлась щекой о его щетину на подбородке. Габриель слегка застонал и даже сжал пальцы, но его ровное дыхание подсказывало, что он спит, и спит очень крепко.

Джулия хорошо знала, в каком состоянии просыпается человек, изрядно напившийся накануне. Скорее всего, он проснется с сильной головной болью и далеко не в радужном настроении. Если разбудить его сейчас, все это лишь усугубится. Нет, пусть уж спит, пока не проснется сам. Ночью Габриель не позволил себе ничего, кроме сонного флирта. Таких пьяных она не боялась. Было бы куда страшнее, если бы выпитое растормозило в нем иной, очень опасный пласт.

Джулия почти час лежала, наслаждаясь его запахом и тем, что ее Габриель здесь, рядом. Она осторожно гладила ему грудь, мысленно усмехаясь, что при этом гладит и дракона. Пожалуй, это была вторая удивительная ночь в ее жизни.

Ее душа и сердце ликовали. Но у ее организма имелись и другие, вполне прозаические потребности, и, когда их голос сделался невыносимо требовательным, Джулия осторожно выбралась из-под руки любимого и отправилась в хозяйскую ванную. Раздумывая над тем, чем же мог пахнуть кашемировый свитер, она обвела глазами полки, а затем увидела на белом шкафчике большой флакон одеколона «Арамис». Она открыла пробку, принюхалась. Тогда, в саду, Габриель пах совсем по-другому. Тот его запах был более природным, более необузданным. Ничего, она привыкнет к новому запаху ее Габриеля.