Козни колдуна Гунналуга - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Самаров cтр.№ 17

— Когда мы Волхов пройдем? — спросил Ансгар.

— С таким ходом в три с половиной дня справимся, — пообещал кормчий, переводя дух между ударами в колоду. — Обычно, когда не спешим, в четыре с половиной, иногда даже и в пять дней ходим. Это если на берегу подолгу засиживаемся.

Теперь кормчему уже и не было особой надобности подгонять гребцов. Он уже сделал свое дело, задал нужный ритм, и гребцы сами его поддерживали.

На драккаре ярла Фраварада Ансгар, как помнил, потребовалось семь с половиной дней для преодоления реки. Но тогда они шли против течения, а сейчас двигаться пришлось по нему. Впрочем, чем дальше от Ильмень-моря, тем течение, как показалось Ансгару, становилось слабее…

* * *

На палубу вышли стрельцы, осмотрелись, взглядом проверяя небо на погожесть, потянулись и вытащили из трюма корзины с древками для стрел. Чрезвычайно тяжелая корзина с наконечниками как была поставлена при погрузке на палубе, так там и оставалась, накрытая поверху невыделанной волчьей шкурой, потому что такой груз ни одна волна не смогла бы смыть.

Ансгар подошел поближе, чтобы посмотреть на работу стрельцов, и даже взял в руки одно древко. Древко оказалось тяжелым и прочным, с уже подготовленным отверстием для наконечника, с прорезью для оперения и с «пяткой» для тетивы. Небольшие холщовые мешки с оперением из крыльев морской птицы были уложены здесь же, в те же корзины. Длина стрелы показалась конунгу великоватой, но не его дело было подсказывать умелым и опытным стрельцам [8] , как и чем им стрелять.

Говоря честно. Ансгар не знал, как делают боевые стрелы у него на родине. Охотничьи стрелы — видел, делают из срезанных прямых веток, какие удавалось найти в лесу. Но долго приходилось искать, чтобы найти только одну ветку достаточно прямую. Здесь ни о каких ветках речи явно не шло. Славянские стрелы были сделаны не из легкой ветки, а из цельного расколотого дерева.

Почти у каждого стрельца был или камень-песчаник со специальным желобком, или костяной струг. И, прежде чем начать готовить для себя стрелу, они внимательно осматривали древко, убирали камнями или стругами все неровности и заусенцы и проверяли гладкость обработки, несколько раз проведя древком по тыльной стороне ладони или по щеке, у кого щеки не были сильно закрыты бородами. Юному конунгу показалось, что стрельцы в процессе работы любуются своими стрелами, и, наверное, это было правдой. Еще конунг заметил, что то один, то другой стрелец что-то шепчет только что обработанной стреле, словно беседует с ней, словно бы считает ее существом с разумом. Может быть, это было каким-то особым славянским колдовством, которое трудно было понять иноземцу. И благодаря этому колдовству славянские длинные стрелы всегда такие точные и убийственные. Но спросить напрямую юноша не решился, опасаясь, что его поднимут на смех. Он спросил бы раньше, когда не был еще опоясан мечом Кьотви. Тогда и в смехе ничего плохого не было. А конунгу быть поднятым на смех очень обидно и оскорбительно. И приходилось сдерживать свое любопытство.

После обработки древка на стрелу ставили оперение. Большинство предпочитало ставить по три пера, и только двое ставили по два. Здесь уже колдовством не пахло, следовательно, любопытство было ненаказуемо.

Ансгар спросил о такой разнице у Велемира.

— Кому как нравится… — улыбнулся десятник. — Некоторые вообще по четыре пера ставят, но я лично привык обходиться тремя.

— А почему у одних стрел перо к тетиве ближе, у других дальше? Тоже — дело вкуса? — не унимался конунг.

Ему в недалеком будущем, как виделось, предстояло водить войско в походы, и потому очень хотелось постичь секреты славянских стрельцов, хотя он понимал, что с наскоку, с разового наблюдения это сделать невозможно.

— Чем дальше от тетивы, тем больше полет стрелы. Чем ближе — тем точнее бой… — объяснил Велемир. — Видишь, один и тот же человек делает одну стрелу так, другую так. Значит, для разной надобности. И на «пятке» отметку краской ставит. В нужный момент знает, какую из тула вытащить…

Перо разрезалось по своему основанию. Потом срезалось лишнее оперение, подбирались другие перья с таком же наклоном, и все три пера, приложенные симметрично, прочно приматывались к древку провощенной льняной ниткой. Кому нитка казалась провощенной плохо, тот брал лежащий тут же кусок воска и вощил снова. И уже в конце работы, когда нити были крепко закреплены, их вощили поверху. Как догадался Ансгар, делалось это, чтобы поперечная нить не тормозила в полете скорость стрелы. А один из стрельцов, самый возрастной, клеил рыбьим клеем поверх ниток тонкие кусочки бересты. С той же, похоже, целью…

Окончание работы сводилось к установке наконечников. И опять каждый ставил по-своему, как ему казалось удобнее. Все наконечники были «черешковые» [9] , то есть устанавливались «черешком» в углубление, высверленное в древке. Трое стрельцов макали «черешки» в рыбий клей и со всей силы вдавливали в углубление. Другие и клей использовали, и в дополнение обматывали стрелу под наконечником конским волосом, тоже промоченным в клее. Третьи поверх конского волоса наклеивали еще и тонкую бересту.

Закончив работу над очередной стрелой, стрельцы отходили в сторону и укладывали изделия для просушки не на солнце, а завернутыми в полотняный кусок. У каждого была своя кучка, как и своя манера изготовления стрелы. Работы стрельцам, судя по запасам черенков и по тому, что каждая стрела делалась вдумчиво и неторопливо, могло хватить на несколько дней. И Ансгар даже устал смотреть, но труд оценил и понял, почему стрельцы после боя стараются подбирать свои стрелы, если есть такая возможность. Однако попробовать самому изготовить стрелу он не пожелал, поскольку считал это дело недостойным конунга. Да ему и стрела была без надобности, поскольку он не имел лука, способного такую длинную и мощную стрелу послать в цель.

Хотя лук иметь хотел бы, и он рассчитывал такой когда-то заиметь…

Десятник Велемир возился со своими стрелами, может быть, дольше всех, что-то мудрил, выбирая перья, и тихо советовался с другими стрельцами, которые в ответ на его вопросы чаще пожимали плечами. Юный конунг присел рядом с десятником и увидел, что тот перья в оперение нескольких стрел ставит совсем иначе, нежели другие.