Эпоха Пятизонья - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Белозеров cтр.№ 30

Если они начнут с этим магнитным оружием, подумал Костя, то здесь не останется ни одного живого существа. Кровь, в которой есть железо, свернется вместе с красными кровяными тельцами. Электрокоагуляция, кажется, называется. Надо за Анастасией заскочить, подумал он. Информация о проходах в Зону потеряла всякий смысл. Кому она теперь нужна? Зря только Захарыч погиб, и Василий тоже. Глупо это все. Глупо. Выходит, пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что, разозлился Костя. Хреновы стратеги! На фига я рисковал, хотя бы с этим майором – «нитридо-платиноидом», трансмутантом недоделанным. Или с этими? Костя прислушался. Похоже было, что выродки его нашли, потому и притихли.

– У тебя в запасе не больше часа. Ты ведь недалеко ушел?

– Недалеко… – признался Костя, взглянув на часы.

Было пять тридцать утра.

– Ну и ладушки. Давай выходи, да мы начнем, а к обеду закончим.

Хотел ему Костя возразить, что быстро только сказка сказывается, да не быстро дело делается, но передумал. Генерал – он на то и генерал, чтобы больше меня понимать и больше меня знать, подумал он. Уважал он тогда генералов очень.

– Хорошо, – пообещал Костя, и даже мысль о том, что он скоро увидит Леру, не обрадовала его.

Связь так же внезапно оборвалась, как и наладилась – с зубовным скрежетом и визгом. Костя снова остался один. Тебя бы сюда, на крышу, генерал, я бы посмотрел, злился он. Я бы посмотрел, как ты запрыгал бы. Костя прислушался. Выродки-то ли карабкались на здание, то ли забивали крюки, чтобы вскарабкаться.

Костя вовремя снял с плеча дробовик: изумленная морда выродка появилась как раз над карнизом. Выродок необычайно легко встал на край и огляделся. Костю он не видел. «Титан» принял серый цвет торца стены. На крышу тут же вскарабкались еще двое. Это меняло соотношение сил. Вслед за тремя выродками полез четвертый. Костя не стал ждать, когда наберется рота, а выстрелил, прицелившись в центр компашки. Всех четверых снесло, словно ураганом. Внизу раздались крики ужаса и злости.

И тут они полезли со всех сторон – и справа, и слева. «Бах! Бах! Бах!» – Костя в мгновение ока расстрелял полбарабана и проклял недальновидного генерала Берлинского, потому что получалось, что для Зоны трех дисков явно мало. А выродки уже бежали по крышам со стороны Черкасского переулка и бросали свои звездочки, даже не видя, куда надо бросать. От этого крыша уже «горела» во многих местах. «Оранжевая мачмала» растекалась и, жужжа, капала на землю. Языки копоти лизали стены соседних домов. Костя больше не дал никому из выродков вскарабкаться на козырек и еще с десяток из тех, кто бежал со стороны переулка, завалил, а потом сам вознесся на здание Верховного Суда РФ, а уж с него, вопреки всем законам тяготения, сиганул на Троицкое подворье.

До самой крыши он, конечно, не допрыгнул – сил не хватило, хотя «титан» и постарался на славу, а, выломав раму на третьем этаже, влетел в помещение, похожее на канцелярию. Сотворил там небольшой кавардак, разбил в щепки все, что можно было разбить. Только времени рассматривать обстановку из красного дерева у него не было. Да и не в том он был состоянии. Ему показалось, что он сломал все-все до единой кости. Но когда, крутанувшись волчком у стены, попробовал встать, это, к его большому удивлению, ему удалось без особых проблем. «Титан» действовал безотказно, как хорошо смазанный и очень надежный механизм. «Ведь умеют же наши делать! Умеют!» – радостно подумал он и воздал должное генералу Берлинскому.

«Как же здесь вернешься?» – подумал он, выглянув в окно. Биржевая площадь заполнялась выродками. Но они почему-то прятались за двумя сгоревшими танками, даже звездочки с «оранжевой мачмалой» не бросали, а больше гримасничали, как обезьяны, а еще судачили на все лады так, что в наушниках стоял сплошной галдеж:

– Смылся!

– Я его едва не зацепил, – хвастался кто-то.

– Пусть только вернется…

– Пусть только попробует!

Танки выглядели плачевно, словно кто-то припек их сверху, превратив в единый кусок металла. Краска обгорела, металл сделался бурым, а в тех местах, где прогорел, – почти красным, с ломтями окалины. Пушка безвольно смотрела в землю, и кончик ее был оплавлен, откуда торчал неразорвавшийся снаряд.

Пропали танкисты, подумал Костя и оглянулся скорее чисто интуитивно, чем осмысленно: в дверях стоял человек с большой головой.

Был он среднего роста, очень крепким, с непомерно развитой шеей, с большим, просто уродским ртом – от уха до уха. Казалось чудом, как нижняя челюсть у него вообще на чем-то держится. Голова сразу переходила в туловище. Одет он был в какой-то странный балахон мышиного цвета, скрывающий массивное, коротконогое тело. На выпирающем животе у него был большой карман. В кармане лежало что-то до жути знакомое. Рук Костя вначале не разглядел. Большеголовый человек как-то странно все время двигался, подергивался, по его лицу пробегали судороги, и вообще, он производил впечатление страшно нервного существа. Должно быть, из-за казенной мебели, решил Костя, сейчас попов и служек позовет. Руки крутить будут. Он подумал, что это кто-то из архидиаконов или какой-нибудь блаженный, только похожий на троглодита, и даже произнес извиняющимся тоном:

– Слушайте, а как отсюда выйти?.. Мне назад надо. Туда… – Он показал пальцем себе за спину, чтобы большеголовый и большеротый человек не сомневался в его порядочности и в его намерениях покинуть Зону, и вообще, после смерти Захарыча он не хотел ни с кем воевать, тем более с монахами. Кто их знает, чего они надумают?

По лицу странного человека трудно было догадаться, понял он что-то или нет. Он странно ощерился, обнажив длинный ряд острых, как у акулы, зубов, сделал странное глотательное движение, молча повернулся и вышел.

– Это же Зона!.. – крикнул Костя. – За мной гнались!.. Вот эти… голые… Как их?..

Он выскочил следом. Большеголовый уходил прочь по коридору. Спина его выражала презрение. Костя снова крикнул:

– Черт с ней, с этой мебелью! Новую купите! – И осекся.

Только теперь он разглядел руки большеголового. Были они у него непропорционально огромными, как у человека, пятипалыми, но с присосками на кончиках пальцев, поэтому казались еще больше. И ступни были огромными, словно снегоступы. От этого или от чего-то другого, двигался он так, словно быстро-быстро скользил над полом. Не успел Костя прийти в себя, как большеголовый свернул в том месте, где был лестничный пролет.

Ого, оторопело подумал Костя, кажется, я влип. Он вдруг понял, что лежало в кармане большеголового – кусок сырого мяса, поэтому он сорвал с плеча дробовик, передернул затвор и осторожно побежал следом. У него в голове крутилась одна и та же мысль. Вдруг я их вычислил, вдруг я их вычислил?! Кого именно, он не знал и даже не представлял. Его охватило страшное любопытство, а еще он почувствовал себя охотником, выслеживающим дичь. Идиотское, но ужасно приятное ощущение. Только ему не пришло в голову, что его заманивают в ловушку.