Морской волк - читать онлайн книгу. Автор: Влад Савин, Борис Царегородцев cтр.№ 33

— Что за снаряжение?

— Что-то круглое, длинное… Герр следователь, я боялся смотреть! Тот русский сказал, что если я увижу что-то лишнее, он меня убьет. Я не сомневался, что он так и сделает!

— Кстати, а как они с вами общались? Или Свенссон оставался с ними?

— Нет, герр следователь, оказалось что все они более или менее говорят по-английски. Ну а я в Гамбурге занимался ремонтом моторов на судах, в том числе и на иностранных. Мне приходилось договариваться с английскими моряками. Так что насчет двигателя я вполне мог их понять. Но они говорили не как англичане: правильно, очень похоже, но… Может, я и ошибаюсь, но мне казалось, что английский для них не родной.

— Чем они были вооружены? Как они выглядели, во что были одеты?

— Герр следователь, из всего ручного оружия я знаком лишь с 98К и МР-40, русских же образцов не знаю совсем. У них было что-то вроде карабинов, короче наших винтовок, но с необычно толстыми, гладкими стволами. И магазины снизу, удлиненные — значит, их оружие могло и очередями стрелять. А сами — лица вполне европейского вида, молодые. Форма у них была очень странная, пятнистая вся, с множеством карманов. И тряпки на головах, как в фильмах про пиратов, но все одинаковые, оливкового цвета, как будто тоже форменные. Никаких погон или иных знаков различия.

— То есть были похожи на бандитов? Или какое-то иррегулярное подразделение?

— Нет, герр следователь! У них не было показной субординации, но… Было ощущение, что они контролируют все — каждый без приказа делал то, что нужно, без суеты и лишних слов. Как единый механизм, по единой воле. Которой нельзя противиться. Когда русский приказал мне заглушить мотор и идти в кубрик, я был уверен, что сейчас он убьет меня, потому что больше я им не нужен, но даже не думал сопротивляться, чтобы он до того не сделал со мной то же, что с беднягой Вилкатом. Я молился, хоть прежде не верил в Бога — дальше не помню ничего. Кажется, он стукнул меня по голове. Очнулся я, лишь когда меня развязывали ваши матросы…

— Очень «ценное» свидетельское показание. Почти ничего не видел, так как боялся смотреть. И это все, Александр Михайлович? Или есть что-то еще?

— А вы попробуйте увидеть! Для начала представьте, как восемь человек захватывают боевой корабль, мгновенно, без выстрелов, криков и длительной борьбы — в ножи всех взяли? Затем они так же, почти без стрельбы, берут пост, где еще тринадцать боеспособных и вооруженных, сами не имея даже раненых. И подумайте — они в светлое время, устроив шум на аэродроме, спокойно уходили в море на мотоботе, — или на чем там норвежцы рыбу ловят? — совершенно не боясь, что их перехватят, потому что знали: если их остановят, будет именно так, расправятся походя и пойдут дальше.

— Самоуверенность, недооценка врага? Немцы — противник серьезный.

— Нет. Скорее уж, точное знание, что это им не противник. Такая эффективность и слаженность достижимы лишь после длительных тренировок и наличии боевого опыта. Также обратите внимание на единообразную форму и снаряжение, неизвестные, однако, ни в одной армии. А также оружие — похоже на британские «Стены», но тут я сомневаюсь, уж очень свидетель неграмотный — вполне возможно, что тоже что-то оригинальное. При этом явно русскоязычные, и патриоты. Если слова какого-то литовца сумели вывести их из состояния холодной функциональности — в бешенство.

— Простите, вот так идти во вражеских водах на мотоботе? Тихоходном, невооруженном — и в светлое время? И как бы их подготовка помогла, если бы появился немецкий эсминец? Или авиация? А не одиночный катер, который можно взять на абордаж? И только при грамотной тактике, не сближаясь?

— Могу предположить, что у них были планы и на этот счет. На самоубийц они явно не похожи.

— Ну, если у них такие диверсанты — то каковы же их подводники?

— Меня больше интересует, что у них за летчики. Согласно аэрофотоснимкам, по аэродрому отработали бомбами, не меньше чем тысячекилограммовыми. Причем с невероятной точностью.

— Это могли и диверсанты сделать.

— Склады ГСМ и бомб — да. Но не казармы и стоянку самолетов. Здесь явно было что-то большой мощности — на себе не унести.

— Взаимодействие у них, однако! Самолеты, диверсанты, подлодки. И все же, Александр Михайлович, у вас есть предположение, кто они?

— Есть… но об этом после. Документы, переданные нам, вы внимательно рассмотрели? Я имею в виду не их содержание, а форму.

— Ну, сами папки выглядят несколько странно, хотя тот же целлулоид, что и в полевой сумке… Печать машинописная, удивительно хорошего качества, совсем не «слепая»… От руки — почти ничего, лишь ярлычки на папках.

— А вы видели машинку, которая позволяет печатать разными шрифтами, меняя размер в середине строки? Вставлять прямо на страницу схемы, карты, чертежи?

— И в самом деле! Но тогда — типография?

— Знать бы, где остальной тираж. И надписи «от руки» сделаны не чернилами. Хотя я не могу сказать чем.

— Ну, мало ли что изобрели там, в Европе. Говорят, какие-то ручки есть, для пилотов.

— А при чем тут Европа?

— Ну, Александр Михайлович, это же очевидно! Немецкие секреты, русский язык. Патриотично настроенные белоэмигранты…

— Павел Алексеевич, напомните мне, кто из белоэмигрантов достиг у немцев столь высоких чинов, чтоб иметь доступ к такой информации? Например, вот по вашей части, товарищи командиры. Подробное описание немецкой самонаводящейся акустической торпеды Т-5 «Цаункениг», ожидаемое принятие на вооружение — осень сорок третьего года. Причем довольно подробно разобраны и недостатки, указаны методы противодействия этому оружию!

— И, конечно, эти методы чрезвычайно дорогостоящи, снизят боеспособность кораблей, а то и потребуют внесения изменений в конструкцию?

— Нет. Напротив — на удивление просты и дешевы. Вы сами можете ознакомиться. Я распорядился, чтобы информация, относящаяся к вашей компетенции — флотским делам и прилегающего участка фронта, — была для вас скопирована. А все прочее — уж извините.

— Так все-таки кто они? Вы сказали, у вас есть предположение?

— Да. Но оно бредовое. Скажу лишь, что если я прав, очень скоро вы будете очень удивлены. И обрадованы.

— Заинтриговали, Александр Михайлович. Ну хоть намекните!

Порученец Берии улыбнулся. Достал из полевой сумки что-то похожее на металлическую коробку, пощелкал кнопками, положил на стол.

— Это — от них?

— Нет, это всего лишь трофей. Немецкий портативный аппарат для записи звука на магнитную ленту. Брал с собой на случай, если там, в море, довелось бы встретиться и говорить с теми. Но вот не сложилось, зато другое записал.

Серыми тучами небо затянуто,

Нервы гитарной струною оттянуты,

Дождь барабанит с утра и до вечера,

Время застывшее кажется вечностью.