Укрощение герцога - читать онлайн книгу. Автор: Элоиза Джеймс cтр.№ 45

Она рассматривала его рот, его губы. Они были полными и будто созданными для обольщения. И ей на память тотчас же пришла реплика из пьесы с описанием Дориманта. В этот вечер Гейбриел Спенсер «чем-то напоминал ангела, но это сходство было глубоко запрятано в нем».

– Я бы предпочел, чтобы вы надели капюшон, – сказал он, бросив на нее взгляд искоса.

Имоджин кивнула и почувствовала, что ее щеки горят под слоями пудры, которыми она щедро покрыла лицо. Они вошли в очень просторное помещение, освещенное несколькими фонарями, ненадежно подвешенными на гвозди, вбитые в стены. В одном конце его находился камин, который, похоже, днем топили, но теперь он был загорожен наскоро сооруженной сценой. Остальное пространство было запружено толпой мужчин, приветствовавших друг друга поднятыми вверх кружками с элем.

– Как можно расслышать певицу в таком шуме, каким бы голосом она ни обладала? – постаралась перекричать толпу Имоджин.

Ее спутник посмотрел на нее сверху вниз:

– О, они заткнутся ради Кристабель.

«Похоже, что Кристабель – женщина многих талантов», – подумала Имоджин, испытав внезапно укол в сердце, будто ее праву собственности могло что-то грозить. Как часто этот профессор богословия ездил в Лондон, чтобы насладиться столь порочным зрелищем?

Хозяин гостиницы был малорослым рябым человечком, тотчас же бочком протиснувшимся к ним.

– Чем могу служить? – выкрикнул он, стараясь перекрыть шум в переполненном помещении. Потом добавил, пронзительно взглянув на желтые кудряшки Имоджин: – Не располагаю комнатами на ночь. Женщинам вход не воспрещен. – Он мотнул головой, стараясь показать, насколько здесь многолюдно. – Но, как видите, тут не много женщин, питающих интерес к Кристабель.

Рейф с трудом удержался от того, чтобы не повергнуть его на пол ударом кулака.

– Бутылку вина, – распорядился он.

Потом наклонился так, чтобы его лицо оказалось на уровне круглой рожицы маленького владельца заведения.

– Я бы очень не хотел, чтобы моя спутница и я оказались в центре потасовки, хозяин.

– Мое имя Джозеф Хайнд, – сообщил хозяин гостиницы, отступая на шаг назад. – Не стоит такому утонченному джентльмену, как вы, беспокоиться о потасовке в гостинице «Черный лебедь».

– В таком случае, – сказал Рейф вполне миролюбиво, – мне бы хотелось столик в конце зала возле стены с видом на сцену.

– Вы хотите все сразу, – ответил Хайнд. – Гостиница переполнена. Люди здесь целый день ждут представления. Они уже стояли у моей двери утром, когда я умывался. А вы желаете, чтобы вам была хорошо видна сцена. Ну, так и все хотят того же!

Рейф не снизошел до ответа, просто положил в протянутую руку Хайнда два соверена.

Тот круто повернулся и бросил через плечо:

– Сюда. Вам повезло, сэр. В последние несколько месяцев Кристабель – главная сенсация в Уайтфрайерсе, и впервые за целый год она выехала из Лондона.

Хайнд расчищал для них проход в толпе, просто расталкивая всех, кому случилось оказаться сидящими у них на пути.

Имоджин оказалась впритык притиснутой к круглому столу, со спиной, плотно прижатой к стене. Ее спутник выдвинул стул так, чтобы скрыть ее от публики. Теперь она разглядела, что стены зала были увешаны картами, зеркалами и старыми портретами с намерением сделать ее более элегантной. В одном его углу даже стояла видавшая виды пыльная арфа. Все здесь выглядело потрепанным. Трещины на зеркалах поблескивали в мерцании свечей, украшавших их рамы. Один из фонарей справа от них упал с крюка на стене и теперь лежал грудой битого стекла, не замечаемого хозяином.

Сначала Имоджин показалось, что толпа состоит из одних мужчин. Но, когда ее глаза привыкли к полумраку, она смогла разглядеть, что женщины кое-где мелькали. Мужчины мало чем отличались от тех, кого она видела в конюшне отца, только были менее трезвыми. Но женщины… Подобных ей не доводилось встречать.

Он потянула Гейбриела ближе к себе.

– Что делает эта женщина на сцене? – спросила она шепотом, когда Хайнд со стуком поставил на их столик бутылку и два стакана.

Рейф бросил взгляд через плечо. На сцену был водружен стул, и щедро одаренная прелестями женщина замерла в странной позе, будто снимала чулки. Ее сорочка сваливалась с груди. Она отбросила в сторону платье, будто собиралась раздеться. Мужчины в зале были слишком увлечены беседой или игрой в карты, чтобы обратить на это внимание.

– Она – нечто вроде рекламы, – сказал Рейф. – Это пролог к выступлению Кристабель.

Он сделал неприятное открытие – для питья здесь было только вино. Если он и мог попытаться проглотить малую толику вина, то не рискнул бы попробовать на себе крепость пойла, предложенного Хайндом. Но конечно, Имоджин заметит, что он не пьет. И догадается, что за наклеенными усами скрывается Рейф.

При этой мысли его передернуло. Ведь она так страстно целовала Гейба, а не его. Без дальнейших раздумий он смахнул свой стакан со стола.

Но Имоджин не обратила на это внимания. Она наблюдала за женщиной на сцене, которая все выше поднимала нижнюю юбку.

– Это родинки у нее на груди? – спросила Имоджин.

Рейф снова посмотрел через плечо. У женщины была на удивление белая грудь, оттенявшаяся умело наклеенными мушками как раз в ложбинке между грудями. Казалось почти естественным, что под юбками у нее была бутылка джина, и время от времени она делала глоток из нее, когда не замирала неподвижно на месте.

Имоджин опиралась подбородком на руку и смотрела на проститутку с восторженным вниманием.

– Они наклеивают мушки, чтобы скрыть урон, нанесенный болезнями, – сказал он. – Видите, у нее на щеке их четыре?

– Потрясающе, – произнесла Имоджин, не в силах оторвать взгляда от лицедейки.

Рейф сделал знак хозяину.

– Что у вас на ужин?

– Фаршированное телячье сердце, – сказал хозяин, – жареная печенка, пирог с голубями – все к вашим услугам!

Он повернулся вокруг своей оси и шлепнул молодого человека, маячившего у него за спиной.

– Вложи шпагу в ножны, а не то будешь допивать эль на улице и потеряешь счастливый случай увидеть и услышать Кристабель.

Молодой человек с недовольным видом вложил свое оружие в ножны, а Хайнд, не переводя дыхания, продолжил:

– …баранья нога, зеленый горошек.

– Мы закажем пирог с голубятиной, – сказал Рейф. – И лимонад для моей спутницы.

– Эй, там! – взревел Хайнд, не потрудившись ответить. – Вы что, думаете, это помойка?

Секундой позже он притянул головы двух своих гостей друг к другу и ударил их одну о другую с такой силой, что послышался треск, потом одного из них швырнул через весь зал.

– Боже мой! – вымолвила Имоджин, продолжая медленными глотками потягивать вино. – Он очень силен, несмотря на малый рост.