Испить чашу до дна - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Михайлова cтр.№ 12

— Чего надо? — раздался скрипучий голос Нины Глебовны. Таким она говорила только с коллегами. На сцене ее голос был глубоким и богато окрашенным.

— Можно? — приоткрыла Ольга дверь. — Я на минутку, вопрос хотела задать. Не помешала?

— Мне никто не может помешать, — ответила Назарова. — Если тебе не мешает то, что я собираюсь снять теплые штаны… Заходи. Понимаешь, поясница. Я ее берегу, как святыню. А внучатая племянница мне говорит: «Тетя, я в шоке от твоих панталонов. Такие, наверное, носили в восемнадцатом веке. Это валенки какие-то или тулупы, а не штаны».

— Если она имеет в виду нижнее белье, то, мне кажется, в восемнадцатом веке его вообще не носили.

— Думаешь? Но она имела в виду то, что я жила в восемнадцатом веке и накупила тогда этих штанов-тулупов. Вот в чем смысл.

— И чем дело кончилось? — уже заинтересованно спросила Ольга.

— Она купила мне термобелье. Бриджи. Смотри, — Назарова подняла юбку и продемонстрировала данный предмет туалета. — Я так смеялась…

— Почему?

— Они меня возбуждают, — небрежно сказала актриса и опустила юбку. — Говори свой вопрос. Я забыла фамилию типа, которого должна пять раз называть по фамилии в первом монологе. Тебе не кажется, что автор пьесы — полный идиот? Ладно, не отвлекайся, а то я не успею прочитать: все ж таки склероз…

— Нина Глебовна, я насчет нашего разговора в буфете, помните?

— Я пошутила насчет склероза. Я все помню.

— Так вот. Почему вы сказали, что муж должен быть тупой? Потому что умные много разговаривают. Бывает ведь и наоборот. Или вы так не считаете?

— Детка, конечно, бывает! Я даже допускаю, что они все разговаривают, именно это меня и не устраивало. Я просто брякнула тогда. Слушай, а что? У тебя кто-то появился? Ты побежала и сразу кого-то подцепила, как я тебя учила?

— Почти. Просто у меня есть человек. Он умный и совсем не разговорчивый. Он, кажется, хочет на мне жениться. Даже квартиру вроде купил…

— Да ты что! Хватай его за язык, за руки, ну и за все остальное и беги, штампуй! Сразу зарегистрируйся в этой квартире. Или что-то не так?

— Он еще женат.

— Вот скотина. Скажи: пусть срочно разводится.

— Я как-то не умею давить.

— Надо научиться. Иначе давить будут тебя. Как блоху. А хочешь, я с ним поговорю?

Ольга посмотрела на лицо примы в демоническом гриме и робко сказала:

— Спасибо. Я лучше сама. Можно, я буду с вами иногда советоваться?

— Ты должна со мной советоваться постоянно, — заявила Назарова сценическим голосом. Она уже была в роли.

Ольга благодарно и радостно кивнула и побежала к себе. Но опять затормозила перед входом в общую гримерку. То, что произошло, было слишком значительным, они сразу поймут, завидущие соседки по зеркалам. Ольга решила сходить в холл и купить в киоске свежий журнал. Давно не читала пеструю прессу, которая пиарит вовсе не тех, кто этого заслуживает. Она выбрала тонкий журнал с не самой вызывающей обложкой. У Ольги был вкус, который ей пока не пригодился, как и другие достоинства. Это не имело применения. Но сейчас она четко сформулировала для себя: большинство глянцевых журналов агрессивно навязывают каких-то людей, будто товар со скрытым дефектом или истекающим сроком годности. Если у Ольги вдруг все начнет налаживаться, если это коснется и профессии, она будет очень избирательна к предложениям газет и журналов. Она даже на секунду представила себя, строго критикующую материал, принесенный ей на согласование.

— Извините, — раздался рядом незнакомый голос. — Можно с вами поговорить? Совсем недолго.

Ольга в изумлении оглянулась и увидела женщину в черном пальто, с черным шарфом на голове, в больших темных очках.

— Вы мне? Я вас не знаю.

— Я представлюсь. Только давайте отойдем в сторонку.

Ольга, пожав плечами, пошла за дамой в угол, который у них гордо назывался зимним садом. На самом деле это были три пыльные пальмы в кадушках. Как-то мало эта женщина походила на восторженную фанатку.

— Слушаю вас, — сказала Ольга.

— Меня зовут Анна Ивановна. Фамилия — Осипова. Думаю, вы уже поняли, Ольга. Я — жена Виктора.

— Очень приятно, — проговорила Ветрова похолодевшими губами.

— Сомневаюсь, что вам приятно, но что поделаешь. Понимаю, что у вас мало времени, поэтому постараюсь кратко. Виктор сообщил мне, что решил жить с вами. Сказал, что вы — актриса, назвал фамилию, так я вас и нашла. Вопрос такой: давно вы полюбили моего мужа?

— Да… Несколько лет. Мы познакомились на капустнике. Меня пригласили там выступить…

— Понятно. А мы женаты двадцать шесть лет. У нас было двое детей, счастье, несчастье, охлаждение, сближение… Возможно, он кем-то увлекался и раньше, не знаю. Но еще никто этим не пользовался. И только вам пришло в голову воспользоваться нашим горем.

— Я не понимаю… О каком горе вы говорите?

— Вы не в курсе?! Он забыл сообщить любимой женщине, что недавно убили нашу дочь? В которой он, кстати, души не чаял.

— Я не знала. Витя не говорил.

— Ну вот я вам сказала. И объяснила. Не вы ему нужны. Он просто бежит от самого себя. Постарайтесь это понять вовремя. Иначе… Знаете, есть такое понятие: полоса несчастий.

— О чем вы говорите? — в ужасе спросила Ольга.

— Давайте не будем играть в детский сад. Попробуйте сами поразмышлять. Я вот вас поняла. Прочитала биографию в Интернете. Ни мужа, ни карьеры. Но, как говорят, на чужом горе счастье не построишь. Творческих вам удач, Ольга Петровна.

Ольга смотрела полными слез глазами в удаляющуюся прямую спину в черном пальто и чувствовала, как она вся, с головы до ног, наполняется тоскливым вязким туманом, который пока ее спасает от настоящей боли. Слова «Ольга Петровна» клинком застряли в сердце. Ее очень редко называли по отчеству. А с такой ненавистью… Боже! Что произошло? Что делать? Почему Виктор не рассказал о смерти дочери? Значит, он действительно не любит ее, не доверяет ей. Она не знает, что это значит.

— Что с тобой? — раздался над ухом властный голос Назаровой. — Ты похожа на утопленницу.

— Я умираю, Нина Глебовна, — прошептала Ольга. — Это была его жена. Она меня пугала, обижала… Я не могу выйти на сцену!

— Спокойно! Без истерик. На то она и жена, чтобы пугать. Это ее дело, твое — хватать ее мужа. Но, конечно, не в таком виде. Сейчас ты не схватишь даже лягушонка. Иди домой.

— Но как… Худрук меня уволит. Он только повод ищет.

— Не уволит. Я скажу, что ты растянула ногу. И чтобы он шел в задницу. Я всегда ему это говорю. Мне кажется, он при этом ловит кайф. Извращенец. Быстро хромай домой. Напейся там, если сможешь. Поспи, приведи себя в порядок. И — в бой! Завтра тоже не приходи. А послезавтра все мне расскажи подробно! Между нами, эта тетка мне сильно не понравилась. Она способна черт знает на что. Об этом нужно подумать.