Маяк - читать онлайн книгу. Автор: Филлис Дороти Джеймс cтр.№ 6

— Все комиссии, ведущие официальное расследование, прекрасно знают, чего от них ждут. Некоторые их представители, не отличающиеся особым умом, делают это слишком усердно. Смешно бросать из-за этого любимую работу и нельзя допустить, чтобы это подорвало твою веру в собственные силы или нарушило душевное равновесие.

Дэлглиш тактично и без лишних слов убедил Кейт не подавать в отставку. Но она понимала, что в последние годы ее преданность делу, сознание выполняемого долга и наивный энтузиазм, с которыми она начинала свою работу в полиции, постепенно ослабевают. Она по-прежнему была высоко ценимым и весьма компетентным специалистом. Она любила эту работу и не могла вообразить себе никакого иного дела, для которого была бы столь же пригодна и какое могла бы выполнять столь же профессионально. Но ее стала пугать эмоциональная вовлеченность, требовавшая большей самозащиты, постоянного осознания того, что жизнь может сделать с человеком. Сейчас, лежа одна в постели и прислушиваясь к тому, как ходит по квартире Пьер, она ощутила почти забытое чувство радости.

Кейт проснулась первой и впервые — без привычной, оставшейся с детства тревоги. Она лежала целых полчаса, наслаждаясь ощущением физического, телесного довольства, следя, как крепнет утренний свет, прислушиваясь к первым дневным звучаниям реки, и только потом выскользнула из постели и направилась в ванную. Ее движения разбудили Пьера. Он пошевелился, протянул руки, ища ее, и вдруг резко сел в кровати, словно взлохмаченный йо-йо — «чертик из коробочки». Оба рассмеялись. На кухне они оказались вместе, он выжимал сок из апельсинов, пока она готовила чай, а потом они вынесли хрустящие подсушенные хлебцы с маслом на балкон и бросали крошки крикливым чайкам, слетавшимся к ним в шуме яростно хлопающих крыльев и с жадно раскрытыми клювами. А затем снова вернулись в постель.

Шум и журчание воды в ванной прекратились. Пора наконец встать, пора встретить лицом к лицу сложности нового дня. Она едва успела спустить ноги с кровати, как зазвонил ее мобильный телефон. Звонок рывком вывел ее из состояния покоя, будто она услышала его впервые в жизни. Из кухни вышел Пьер с обернутым вокруг бедер полотенцем, в руке он держал кофейник.

— О Господи! — сказала Кейт. — Нашел же момент!

— А может, это что-то личное?

— Только не по этому телефону.

Кейт протянула руку к ночному столику и взяла трубку. Она молча и напряженно слушала, потом произнесла: «Да, сэр» — и выключила телефон. И сказала, зная, что не может скрыть радостное волнение, звучащее в голосе:

— Новое дело. Подозревается убийство. Какой-то остров у побережья Корнуолла. Значит, лететь вертолетом. Машину оставлю здесь. А.Д. посылает полицейскую за Бентоном, а потом за мной. Встречаемся в Баттерси, на вертодроме.

— А твой следственный чемоданчик?

Кейт уже собиралась, быстро и четко, твердо зная, что надо делать и в каком порядке. Она ответила из двери ванной:

— Он в кабинете. А.Д. скажет, чтобы его в машину положили.

Пьер заметил:

— Раз он за тобой полицейскую машину посылает, мне надо побыстрей смываться. Если за рулем Нобби Кларк, не дай Бог, он меня увидит — вся шоферская мафия услышит эту новость в тот же момент. Не думаю, что нам стоит давать им повод развлекать друг друга сплетнями в столовой.

Через несколько минут она шлепнула на кровать небольшой матерчатый чемодан и принялась быстро и методично укладывать вещи. Как обычно, она наденет шерстяные брюки и твидовый пиджак, а к нему — кашемировый джемпер с высоким горлом. Даже если теплая погода удержится, нет смысла брать с собой что-нибудь полотняное или хлопчатобумажное: на острове — каким бы он ни был — редко бывает слишком тепло. Прочные уличные туфли улеглись на дно чемодана, за ними — трусики и бюстгальтер, всего одна смена — их же можно стирать каждый день. Она аккуратно сложила еще один джемпер, более теплый, и добавила, свернув так, чтобы не помять, шелковую блузку. Сверху легла пижама, затем — шерстяной халат. Кейт поместила в чемодан и туалетную сумку: она всегда держала ее наготове со всеми необходимыми принадлежностями. Последними она швырнула в чемодан пару чистых тетрадей, полдюжины шариковых ручек и недочитанную книгу в мягкой обложке.

Минут через пять оба они были уже одеты и готовы в путь. Кейт прошла с Пьером к подземному гаражу. У двери своего «альфа-ромео» он поцеловал ее в щеку и сказал:

— Спасибо тебе, что согласилась со мной пообедать, спасибо за завтрак и за все, что было в промежутке. Пошли мне открыточку с твоего таинственного острова. Всего шесть слов — этого вполне хватит. Более чем хватит, если они окажутся искренними. «Жаль, что тебя здесь нет. Кейт».

Она рассмеялась, но не ответила. В заднем окне «воксхолла», выезжавшего из гаража впереди Пьера, красовалась карточка: «В МАШИНЕ МЛАДЕНЕЦ!» Такое всегда приводило Пьера в бешенство. Он выхватил из бардачка карточку, надписанную от руки, и приставил ее к ветровому стеклу: «В МАШИНЕ ИРОД!» Потом прощальным жестом поднял руку и уехал.

Кейт стояла, глядя ему вслед, пока он не просигналил ей на прощание, выруливая на дорогу. И вот теперь ею овладевало совершенно иное, менее сложное и гораздо более привычное чувство. Какие бы проблемы ни породила эта необычайная ночь, сейчас не время было думать о них. Где-то на острове, в холодной абстракции смерти, лежало человеческое тело, пока лишь воображаемое. Небольшая группа людей ожидала прибытия полицейских, некоторые — в горе, большинство — в страхе, а кто-то один, несомненно, с таким же, как у нее, смешанным чувством возбуждения и решимости. Ей всегда было мучительно сознавать, что для того, чтобы она испытала это полувиноватое пьянящее возбуждение, кто-то должен был умереть. И ее ожидало то, что более всего доставляло ей радость, — встреча в конце дня с участниками расследования, когда А.Д. соберет их вместе и они втроем — она сама, Бентон-Смит и А.Д. — станут размышлять над показаниями свидетелей, отбирая, отбрасывая, сопоставляя улики, укладывая нужное на нужное место, словно мелкие фрагменты головоломки. Однако она понимала, где кроется корень слабенького ростка ее вины. Хотя они никогда об этом не говорили, она подозревала, что А.Д. испытывает то же самое чувство. Фрагментами этой головоломки были сломанные человеческие судьбы, погубленная жизнь мужчин и женщин.

Через три минуты, выйдя с чемоданом в руке к парадному входу, она увидела, как с дороги на боковую дорожку сворачивает приехавшая за ней полицейская машина. Рабочий день вступил в свои права.

Сержант Фрэнсис Бентон-Смит жил на шестнадцатом этаже многоквартирного дома: после войны целый квартал таких домов вырос к северо-западу от района Шепардз-Буш. Под его квартирой располагалось пятнадцать этажей точно таких же квартир, точно таких же балконов. Балконы тянулись во всю длину каждого этажа, они не давали человеку возможности уединиться, но Фрэнсиса соседи беспокоили мало. Один из них пользовался своей квартирой лишь как pied-a-terre [5] и бывал там очень редко, а другой, занятый какой-то таинственной деятельностью в Сити, уходил еще раньше, чем Бентон, и возвращался, по-конспираторски бесшумно, уже под утро. Этот дом когда-то принадлежал районному жилищному управлению, но затем районный совет его продал, новые владельцы дом подновили и выставили квартиры на продажу. И хотя вход и вестибюль были реконструированы, лифты модернизированы и пока еще не попорчены вандалами, а все внутри было свежеокрашено, дом по-прежнему представлял собой неудачный компромисс расчетливой экономичности с городской заносчивостью и популистской конформностью. Впрочем, с архитектурной точки зрения он хотя бы не оскорблял глаз. Он не вызывал никаких эмоций, кроме, пожалуй, удивления, что кто-то вообще захотел его построить.