Сердца четырёх - читать онлайн книгу. Автор: Эллери Квин cтр.№ 21

— А где мистер Толланд Стюарт? — поинтересовался Эллери.

Доктор Джуниус, стоя на костлявых своих коленках, укутывал одеялами Бонни. Услышав вопрос Квина, он поднял голову и криво улыбнулся.

— Это вы звонили сюда из аэропорта Гриффит-Парк, ведь так? Я узнал ваш голос. Мистер Квин, сейчас поторопитесь, пожалуйста, а об эксцентричном поведении мистера Стюарта мы поговорим потом.

* * *

Трое мужчин, еле волоча ноги, прошли в дальний конец холла, за дверью-вертушкой оказалась необозримых размеров кухня, тускло освещенная единственной лампочкой. На старинной чугунной плите булькала вода в кофейнике.

Тай упал на стул и подпер голову руками. Батчер совершил обход кухни в поисках буфета; у стола он появился с запыленной бутылкой бренди.

— Выпей, Тай, — сказал он Ройлу. — Легче станет.

— Пожалуйста, оставьте меня в покое.

— Выпей, Тай!

Тай нехотя подчинился. Батчер с бутылкой и стаканом вышел из кухни. Вернулся он с пустыми руками.

Некоторое время все сидели молча. Эллери снял кофейник с плиты, и стало неестественно тихо. Вошел доктор Джуниус.

— Как она? — осипшим голосом спросил Батчер.

— Не тревожьтесь. Она перенесла сильный шок, но сейчас уже приходит в себя.

Врач налил в чашку кофе и заторопился обратно, от нечего делать. Эллери сунул нос в буфет и первым делом обратил внимание на ящик бренди. Тогда он вспомнил, что у Джуниуса опухший красный нос, и молча пожал плечами.

Прошло довольно много времени, прежде чем Джуниус позвал их:

— Все в порядке, джентльмены.

Мужчины потянулись в гостиную. Бонни сидела у огня и пила кофе. Щеки ее заметно порозовели, но под глазами все еще оставались синие круги. Взгляд уже осмысленный. Она протянула Батчеру руку и прошептала:

— Прости, что я доставила вам столько хлопот.

— Не говори глупостей, — резко сказал Батчер. — Лучше пей кофе.

— Тай, — не поворачивая головы, роняла слова Бонни. — Тай, мне это трудно выразить... Тай, прости меня.

— Я — тебя?!

Тай засмеялся. Доктор Джуниус посмотрел на него озабоченно.

— Это я должен просить прощения. У тебя. У своего отца. У твоей матери. У всего этого проклятого мира.

Смех внезапно оборвался на высокой ноте. Тай растянулся во весь рост на ковре возле ног Бонни и закрыл лицо руками. У Бонни задрожали губы. Она не глядя поставила чашку на столик.

— Ой, вот не надо... — начал Батчер умоляюще.

— Оставьте их в покое, — прошептал доктор Джуниус. — Только так им и можно помочь. Шок и истерика пройдут сами собой. Девушке нужно хорошенько выплакаться, а парень со своим состоянием справится сам.

Бонни тихо лила слезы. Тай все так же неподвижно лежал, глядя в огонь. Вундеркинд ругался вполголоса и мерил комнату беспокойными шагами, отбрасывая на стены какую-то эпилептическую тень.

— А я все о том же, — произнес Эллери. — Доктор Джуниус, скажите, где Толланд Стюарт?

— Вас, должно быть, задело, что он не вышел к вам. — Доктор заговорил извиняющимся тоном, руки у него тряслись. Видимо, запрет Толланда Стюарта на алкоголь плохо сказывается на нервной системе доктора, подумал Эллери. — Он наверху. Забаррикадировался в своей комнате.

— Что?

— О нет, он в здравом уме, — виновато улыбнулся Джуниус.

— Но он наверняка слышал, как приземлился самолет. Неужели человек лишен элементарного любопытства?

— Видите ли, мистер Стюарт человек особый. Дело в том, что он так давно зол на весь мир, что сам вид человека ему противен. К тому же мистер Стюарт по натуре своей ипохондрик. И с большими странностями. Думаю, вы заметили, что в нашем доме нет центрального отопления. Согласно его теории, паровое отопление сушит легкие. У него на все своя теория.

— Забавно, — заключил Эллери. — Но какое это имеет отношение к тому факту, что его внучка впервые за многие годы навестила его? Неужели у него нет ни малейшего желания выйти и поздороваться с ней?

— Ах, мистер Квин, если бы вы знали мистера Толланда Стюарта, вы бы вообще перестали удивляться. Он вернулся с охоты, и я тотчас доложил ему о вашем звонке и о том, что его дочь захватили в день свадьбы. Он ничего на это не ответил, только предупредил, что если я его потревожу, то лишусь места, и закрылся в комнате. Он считает, что ему нельзя волноваться.

— А ему можно?

— Он абсолютно здоров для своего возраста. Ох уж эти ипохондрики! Мне приходится прятаться, чтобы выпить кофе с ликером, курить я могу только в лесу и готовить себе мясо только тогда, когда он на охоте. Он очень хитрый, этот старый маньяк. Да-да, он маньяк! И зачем я согласился остаться с ним, заживо себя похоронил!

Доктор сам испугался этого порыва откровенности. Как-то сразу притих и побледнел.

— Тем не менее я думаю, что в данном случае вам позволительно сделать исключение и нарушить запрет. У человека дочь убили. Все-таки такое бывает не каждый день.

— Вы имеете в виду, что надо подняться к нему в спальню? После того, как он строжайше запретил мне его беспокоить?

— Ну конечно.

Доктор Джуниус всплеснул руками:

— Только не я, мистер Квин! Кто угодно, только не я. Остаток жизни я хотел бы прожить в собственной шкуре, причем целой.

— Фу! Как он вас застращал, однако.

— Что ж, добро пожаловать, попробуйте сами, если вы не прочь получить заряд дроби. У него ружье всегда возле кровати.

— Не смешите меня, — резко оборвал его Эллери.

Доктор приглашающим жестом указал Квину на дубовую лестницу, а сам, опустив плечи, побрел на кухню — к своим запасам бренди.

Эллери подошел к лестнице и громко крикнул:

— Мистер Стюарт!

Тай поднял голову.

— Дедушка, — пролепетала Бонни. — Я о нем совсем забыла. Ох, Батч, надо ему все рассказать!

— Мистер Стюарт! — еще раз крикнул Эллери, уже с возмущением. — А, черт подери, пойду наверх.

Появился доктор Джуниус. Его красный нос стал чуть краснее.

— Минуточку. Уж если вас потянуло на подвиг, то я должен пойти с вами. Но предупреждаю, ничего хорошего из этого не получится.

И Джуниус вместе с Квином стал подниматься по лестнице. В это время их ушей достиг низкий, приглушенный гул; он делался все громче, пока не превратился в непрерывный гром.

— Самолет! — всхлипнул Джуниус. — Он тоже сюда, что ли?

Рев нарастал: конечно, самолет, какие вопросы, и он кружил над поместьем Толланда Стюарта.

— Все, последняя капля, — простонал врач. — Теперь он целую неделю будет совершенно невыносим. Пожалуйста, побудьте здесь, а я выйду.