Заговор стервятников - читать онлайн книгу. Автор: Елена Басманова cтр.№ 50

— Почему вы, отец, обманули мичмана Таволжанского? Зачем вы ему сказали, что на сегодня назначено тайное венчание?

Ключник смутился и пробормотал:

— Человек я подневольный. Без благословления батюшки нашего, настоятеля, беседовать с мирянами не могу.

— А где настоятель? — сурово перебил ключника профессор.

— Настоятель с обеда отбыл на заседание Синода по вопросам посылки на фронт иереев православной церкви. С тех пор не возвращался.

Ключник бочком спускался по лестнице, намереваясь ускользнуть от грозного прихожанина. И это ему удалось, потому что профессор вздрогнул и обернулся на крик жены.

— Но тогда нас обманул сам Таволжанский! — Елизавета Викентьевна вцепилась в рукав мужниного пальто. — Он направил нас по ложному следу! А сам побежал к генералу и его японцу, чтобы тайно повести под венец нашу Бруню в другом храме!

— Вот-вот, — подхватил доктор, — мне тоже показалось подозрительным, что он не поехал с нами сюда.

Профессор недоуменно обернулся к дочери.

— Ну-с, Мария Николаевна, промолвите золотое словечко. Кто лжет — Таволжанский или дьякон?

Озябшая Мура ответила бестолково:

— Оба они не лгут, а лжет ключник.

— Неужели жених и невеста приедут за полночь, и для них снова откроют храм? — всхлипнула Елизавета Викентьевна. — У меня ботинки уже совсем к земле примерзли, но я готова мерзнуть тут до утра!

— Это ни к чему, — буркнул профессор. — Не исключено, что и этого зеленого мичмана обвели вокруг пальца. Скорее всего, все уже свершилось.

Торчать в церковном дворе и далее было бессмысленно: ни генерал, ни Брунгильда, ни Таволжанский не появились. Домой возвращались в полном молчании. Мура, чувствуя, что в материнском мозгу клубятся самые страшные предположения, время от времени вынимала руку из муфточки и ободряюще касалась матери. По пути высадили из экипажа доктора, который выразил сомнение в том, что его услуги могут еще потребоваться. Профессор просил передать извинения и поклон Полине Тихоновне…

В угрюмом молчании Муромцевы добрались до своей квартиры. Дверь хозяевам открыла улыбающаяся Глафира. Помогая хозяевам раздеться, она сообщила, что Брунгильда Николаевна недавно вернулась домой. Очень удивилась, что все семейство вместе с доктором Коровкиным отправилось в церковь Тихвинской Божьей матери. Все спрашивала, какой сегодня церковный праздник и почему ей утром о нем не напомнили. Глаша ничего объяснять барышне не стала, — Брунгильда Николаевна выглядела усталой и сердитой, сказала, что весь день провела у Сонечки, помогала ей со сборами в дорогу. И, отправившись спать, Брунгильда Николаевна просила ее не тревожить.

Николай Николаевич сразу обрушился на младшую дочь:

— Где же ваши детективные способности, уважаемая Мария Николаевна? Где ваша хваленая интуиция? Почему вы не распознали преступный замысел Таволжанского?

— Потому, что я не уверена, что преступный замысел был.

— Тогда как ты объяснишь мне всю эту бессмыслицу? — не отступал профессор.

— Сама пока не знаю. Ты извини, папочка, что тебе пришлось проехаться, но я действительно пока ни в чем не уверена. Самое главное — все разрешилось благополучно! Брунгильда жива, здорова, спит сладким сном в своей постели! Папочка, она просто тебя боится, надеется, что утром ты подобреешь.

— А ты уверена, Елизавета Викентьевна, что твоя дочь сказала правду? Уверена, что она не побывала под венцом? — скривился профессор.

— У нее нет причин устраивать тайное венчание! — резким отпором Елизавета Викентьевна положила конец мужниным домыслам, и семейство благополучно перешло в столовую, где на столе на серебряном подносе пыхтел пузатый самовар.

— От Софрона Ильича по-прежнему нет никаких известий, — предприняла отвлекающий маневр Мура. — Не случилось ли с ним чего-нибудь?

— Только не говори мне, что ты собираешься в свою контору на ночь глядя! — вскинулся профессор и обратил лицо к горничной: — А вас, милая, я попросил бы не забыть поставить на стол малиновое варенье.

— Я малину не хочу, слишком приторная, — закапризничала Мария Николаевна.

— Хорошо, барин, сейчас поставлю, — кротко ответила Глаша.

— И мед, непременно мед, — заторопилась Елизавета Викентьевна. — Лучшее средство от простуды.

— Барышня, а черничного варенья не желаете? — спросила Глафира.

— Оно бесполезно в нашем случае, — отрезал профессор, принимая из рук супруги стакан в серебряном подстаканнике, над которым поднимался ароматный дымок.

— В нашей деревне все чернику ели, — возразила уже от дверей Глаша. — Говорят, она глазам полезна. Мой дедушка всегда говорил: сокол потому и зоркий, что чернику клюет.

Елизавета Викентьевна, дождавшись, когда Глаша скроется, тяжело вздохнула:

— Но как объяснить соколиное перо и череп на черной тряпке? Брунгильда к ним никакого отношения не имеет, про банду не знает.

— Ума не приложу, — ответил профессор, с наслаждением глотая горячую жидкость. — Кто-то глупо развлекается. Может быть, Мария Николаевна откроет секрет? Версии имеются?

Мария Николаевна, дожидаясь глашиного варенья, сосредоточенно перелистывала книгу, лежащую на коленях.

— Маша, — укорил профессор, — сколько раз говорить, что за столом не читают! Взрослая девочка, тоже скоро замуж пойдешь, а как ребенок! Что это?

— История Франции. Я ее еще утром здесь забыла. Хочу разобраться в Бурбонах. Ты был прав, их слишком много: и Орлеанский дом, и испанская ветвь, и неаполитанская линия. Первый Бурбон упоминается в 921 году, а с 1327 по 1523 они владели герцогством Бурбон, провинция Бурбоннэ, центр Франции. Но о самом интересном, герцоге Бурбонском, который был современником Жанны д'Арк, очень мало, а ведь он не один раз восставал против Карла VII и принимал участие в заключении Аррасского мира, который покончил со Столетней войной. — Мура нехотя отвлеклась от интересующей ее темы. — Так о чем ты спрашивал, папочка?

— Отец интересуется, есть ли у тебя версии, объясняющие глупую шутку с черепом и пером у порога?

— А, это! — безразлично отреагировала Мура. — Проще простого. Если хотите, все сейчас объясню.

— Да, мы готовы, — сурово ответил глава семейства, — и чем быстрей ты это сделаешь, тем спокойней мы будем спать.

Мура вздохнула, отложила толстенный фолиант на соседний пустой стул и придвинула к себе вазочку с черничным вареньем.

Но объяснения не последовало; в передней раздался многократный, тревожный перезвон, и в дверях мелькнуло встревоженное личико горничной.

— Глафира, открой, — распорядился профессор, — только сначала спроси, кто.

Напуганная девушка поспешила к дверям. Взоры чаевничающих обратились к часам: было недалеко до полуночи. Забыв о чае, они прислушивались к мужским голосам в прихожей, — и, наконец, на пороге столовой появились Карл Иванович Вирхов и Софрон Ильич Бричкин.