Шах нефтяному королю - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Соболев cтр.№ 57

Одну вертушку, ту, что села ближе к «зеленке», косовары, или кто там были эти черти, спалили двумя попаданиями из гранатометов «муха».

Другой вертолет, на борту которого находился Протасов – он руководил выгрузкой снаряжения, – тут же взмыл в воздух. Пилоты явно намеревались дать деру, спасая собственную шкуру. Похоже, летунов мало интересовало, что будет со взводом волонтеров, который остался на земле, неожиданно угодив в мясорубку…

Протасов приставил к виску пилота ствол своего FAMAS (штурмовая винтовка, совершенное, кстати, говно). Тот понял все правильно, и пошел на посадку. Подобрали всех людей – снаряжение пришлось бросить, – и только затем дали оттуда деру…

После этого случая Протасов пошел на повышение: сам он предполагал, что его за эту выходку отдадут под суд, но ему вышел офицерский чин.

– И все же нестыковка получается, Александр, – опять взялась за свое девушка. – Если тебе пришла в голову идея вернуться обратно в Россию, то почему из Парижа ты не вылетел сразу в Москву? А избрал кружной путь, через Грузию.

Протасов невольно вздохнул.

– У меня мама похоронена в Абхазии, в Гудауте… Вернее, была там похоронена, на территории российской военной базы. Сейчас войска выводят… Моя мама и еще несколько жертв грузино-абхазского конфликта – члены семей российских военнослужащих, почти все погибшие в течение одних суток, в конце 92-го – по решению командования и с согласия родственников недавно были перезахоронены на территории православного Новоафонского монастыря. Вот я и решил посетить мамину могилу.

О том, что с базы в Гудауте вскоре выведут войска, Протасов узнал месяца четыре тому назад, в Косово, от российских миротворцев – некоторые из них ранее служили в 10-м парашютно-десантном полку. Кроме десантников и обеспечивающих служб авиаприкрытия в Гудауте еще базировался небольшой филиал ведомства военной контрразведки, который возглавлял подполковник Протасов Дмитрий Анатольевич (звание полковника отцу присвоили в 93-м, с одновременным переводом на военную базу Вазиани, что недалеко от грузинской столицы). Но было это – почти десять лет назад…

Мама Протасова преподавала в гудаутской школе русский язык и литературу. Одно из подразделений, воевавших на грузинской стороне, – по сути это была банда, занимавшаяся разбоем, грабежами, мародерством, – проникло глубоко на территорию Абхазии. Отряд этот состоял почти сплошь из чеченцев (хотя чеченцы, тот же Шамиль Басаев, в основном воевали на стороне абхазцев, какое-то количество их собратьев входило и в грузинское ополчение). Бандиты расстреляли из засады школьный автобус и спалили сопровождавший его на военную базу бронетранспортер… Одной из жертв этого подлого нападения и была мама Александра Протасова.

Отец два с лишним года вел свое расследование. Двое негодяев, верховодившие в этой банде, – они были братьями, – осели в Грузии.

Возмездие совершилось в феврале 95-го года, когда пятерых чеченцев, включая этих двух, в упор расстреляли в одном из тбилисских кафе…

Спустя всего несколько дней армейский «уазик», в котором находились полковник Протасов и водитель-сержант, был расстрелян неизвестными лицами, автоматным огнем из двух машин, по дороге из Тбилиси в Вазиани. …Когда Протасов приобрел в Новом Афоне «ладанку», поместил туда горсть земли с могилы матери и добавил горстку земли, которую он взял с могилы отца, он и предположить не мог, что «ладанка» эта с родительским прахом вскоре сыграет роль «оберега», отклонив в сторону пулю, направленную ему в сердце.

Все эти невеселые мысли Александр счел нужным оставить при себе. Но существовала все же одна деталь, о которой он не мог не сказать Тамаре.

– Тамара, я так понимаю, что твой бизнес – оказание помощи чеченским беженцам.

– Да. – Девушка тут же насторожилась. – А что в этом плохого?

– Плохого, полагаю, в этом нет ничего. Но… Наверное, я должен сказать тебе правду… Мою маму убили чеченские бандиты. В смерти моего отца, который все же сумел найти и наказать убийц, тоже, насколько мне известно, повинны чеченцы.

Девушка сильно побледнела.

– Мне искренне жаль, Саша… Я не знала, что твои родители погибли.

Тем более я не могла знать, что они погибли от рук чеченцев.

Протасов тяжело вздохнул.

– Черт меня дернул за язык… Сказал, а теперь сам жалею.

– Ты, наверное, ненавидишь чеченцев? – тихо произнесла она. – А как же Ахмад? Насколько я вижу, у тебя с ним нет никаких трений.

– Испытываю ли я жгучую ненависть к чеченцам? – Протасов задумался. – Гм… Даже не знаю, как сказать. Что же касается Ахмада… Мне сдается, он надежный, порядочный мужик. Тебе он вообще предан, как пес. Но Ахмад – это исключение из правила. Согласно которому для меня, как и для многих других, о чем тебе должно быть известно, хороший чечен – это мертвый чечен.

Теперь на лице девушки сквозь восковую бледность проступили красные пятна.

– Александр, я тоже должна тебе кое-что сообщить.

– Давно пора, – кивнул тот. – Я ведь толком о тебе ничего не знаю: ни кто твои родители, ни чем ты занималась в прошлом…

Но все же в тоне девушки было что-то такое, заставившее его насторожиться.

– Ты знаешь, Александр, кто мой отец?

– Откуда? Я только подозреваю, что твой папа человек довольно состоятельный.

– Моего отца зовут Руслан Хорхоев.

Протасов бросил на нее до крайности изумленный взгляд.

– Да, Александр, – сказала она спокойным тоном. – Я дочь чеченца. А это означает, что я сама наполовину чеченка…

В бадуевском доме уже около получаса царила тишина.

Протасов, который при этой новости даже в лице переменился, вышел покурить на балкон, да так там и остался. Тамара решила пока его не тревожить. Пусть успокоится, все хорошенько переварит, а уж потом они обсудят щекотливую ситуацию, в какой оказались. Если, конечно, после случившегося у них будет обоюдное желание продолжить их так хорошо начавшийся и казавшийся еще недавно безоблачным роман.

Хотя в доме, прогретом за день, было тепло, Тамару бил озноб. Мелкая нервная дрожь пронизывала ее всю от макушки до пальцев на ногах. Опять в душе у нее возникло это страшное чувство одиночества, которое обострилось после трагической гибели отца…

Сказать про Руслана Хорхоева, что он чеченец, или, если брать шире – пользуясь общеизвестной имперской терминологией – «инородец»… Это значит ничего о нем не сказать. Скорее уж здесь годится определение на английском – FOREING BODY. Чужие по крови воспринимали его как инородца, а свои, чеченцы, включая многих его родственников, какинородноетело.

Но захочет ли Протасов разбираться в этих отнюдь не лингвистических тонкостях? …Тамара вернулась на кухню, где установлен телефонный аппарат.

Ахмад, правда, предупреждал, чтобы она никому отсюда не звонила. Кроме самого Бадуева, естественно. А-а, плевать…