Таинственная река - читать онлайн книгу. Автор: Деннис Лихэйн cтр.№ 102

— Послушайте, сержант, — сказал Шон, — а давайте заставим его немного попотеть там.

— Он не из тех, кто потеет.

— А вдруг он как раз и начнет, давайте оставим его там, чтобы он поразмыслил в одиночестве.

Уити, снова повернув голову назад, посмотрел на дверь таким взглядом, будто собирался ее поджечь.

— Годится, я не против.

— Я думаю, а что, если… — предложил Шон. — Мы можем сбить с него спесь, напомнив о пистолете.

Уити пожевал губами, а потом, утвердительно кивнув, сказал:

— Было бы здорово, узнать поподробнее об этом пистолете. Не хочешь заняться этим?

— А хозяин того самого винного магазина прежний?

— Не знаю, — ответил Уити. — Дело было заведено в восемьдесят втором, хозяином магазина тогда был некий Лоуэлл Луни [23] .

Услышав имя владельца, Шон не смог сдержать улыбку.

Так давайте позвоним ему, чего проще-то?

— А почему бы тебе не съездить туда? А я понаблюдаю за этим придурком в глазок, послежу, не начнет ли он распевать песни о мертвых девушках в парке.

Лоуэллу Луни было под восемьдесят, но Шон, глядя на него, не был уверен, что обгонит его на стометровке. На нем поверх синего спортивного костюма была оранжевая футболка с эмблемой гимнастического клуба «Портер», на ногах новехонькие в белую полоску кроссовки «Рибок», а его упругая походка наводила на мысль о том, что, если вы попросите, он сможет легко допрыгнуть до самой высоко стоящей бутылки на стеллаже, что позади прилавка.

— Вот сюда. — сказал он Шону, показав на ряд полупинтовых бутылок. — Пуля прошла через бутылку и застряла в этой самой стене.

— Страшно вспоминать, а? — спросил Шон.

Старик пожал плечами.

— Может, чуть пострашнее, чем воспоминание о стакане молока, выпитом на ночь. И не страшнее того, что творится ночами поблизости. Десять лет назад один обкуренный отморозок сунул мне под нос пистолет; видел бы ты его взгляд, взгляд бешеной собаки, а глаза беспрестанно мигали от заливавшего их пота. Вот тогда, сынок, мне было страшно. Те парни, которые оставили на память о себе пулю в стене, были профессионалами. С профессионалами я согласен иметь дело. Им нужны только деньги, и они действуют по понятиям.

— Так значит, эти два парня…

— Зайди сюда, — перебил его Лоуэлл Луни, быстро перейдя на другой конец прилавка, где черная занавеска закрывала ход в подсобку. — Здесь есть дверь, через которую можно пройти на эстакаду, на которую выгружается товар, доставляемый в магазин. Тогда у меня подрабатывал парнишка — в смысле работал не полный рабочий день, — который помогал принимать товар, собирал мусор, в общем, делал разные мелкие дела. Так вот он, конечно, не в рабочие часы, покуривал травку. Этот парень почти всегда, заходя с черного хода в магазин, забывал закрывать дверь. Либо он был с ними в деле, либо они, понаблюдав за ним, поняли, что он рассеянный тупица. Так вот, в тот вечер они прошли через незапертую заднюю дверь, пальнули для острастки, чтобы я не потянулся к своему пистолету, и взяли то, за чем пришли.

— И на сколько они вас тогда обули?

— На шесть штук баксов.

— Не слабо, — посочувствовал Шон.

— По четвергам, — продолжал Лоуэлл, — я обычно обналичивал чеки. Сейчас я больше этого не делаю, но тогда я был попросту глуп. Ведь будь грабители хоть чуточку умнее, они обчистили бы меня утром, когда большинство чеков было бы уже обналичено. — Он пожал плечами. — Как я сказал, они были профессионалами, но не самыми толковыми профессионалами в округе, так, по крайней мере, мне кажется.

— А этот парень, который оставил дверь открытой… — напомнил Шон.

— Марвин Эллис, — сказал Лоуэлл. — Черт его знает, может, он и был их подельником. Я выгнал его вон на следующий же день. Думаю, они скорее всего потому и пальнули раз, что им было известно, что я храню деньги под прилавком. А это в общем-то не является общепринятым среди моих коллег. Значит, либо это Марвин навел их, либо кто-то из них работал у меня прежде.

— А вы тогда рассказывали об этом в полиции?

— А как вы думаете, — старик огорченно махнул рукой при воспоминании об этом. — Они прошли по всем моим прежним записям, допросили каждого, кто раньше работал у меня. По крайне мере, так они мне сказали. Но чтобы арестовать кого-то, до этого дело не дошло. Вы говорите, что этим же пистолетом воспользовались для совершения другого преступления?

— Да, — кивнул головой Шон. — Мистер Луни…

— Лоуэлл, ради Бога, пожалуйста, зовите меня Лоуэлл…

— Лоуэлл, — спросил Шон, — у вас еще хранится список людей, работавших у вас?

Дэйв, закрытый в комнате для допросов, рассматривал свое отражение в зеркале, наверняка зная, что напарник Шона, а возможно и сам Шон, наблюдают за ним.

Хорошо.

Как развивается ситуация? Я с удовольствием пью «Спрайт». Интересно, что они добавляют в него? Лимон. Очень правильно делают. Вы знаете, сержант, мне очень нравится лимон. Х-м-м-м, хорошо. Да, сэр. Не дождусь, когда мне принесут еще банку этого божественного напитка.

Дэйв, сидя в середине длинного стола, смотрел прямо в центр зеркала, висящего напротив, чувствуя себя при этом великолепно. Правда, он не знал, куда подалась Селеста, да еще и с Майклом, и какой-то непонятный страх, вызванный этой неосведомленностью, туманил его мозг даже больше, чем пятнадцать банок пива, выпитых им накануне. Но она вернется. Он, помнится, перепугал ее прошлой ночью. Действительно, это было не слишком умно — рассуждать с ней о вампирах и других подобных вещах, которые, однажды войдя в твое сознание, никак не могут выбраться из него… да, наверняка это ее и напугало.

Но за это и осуждать-то ее нельзя. Единственный, кто во всем виноват, — это он, потому что он позволил Мальчику взять верх над собой и показать себя во всей своей безобразной красе.

Кроме волнений от того, что Селеста и Майкл исчезли неизвестно куда, ничто не мешало ему ощущать собственную силу. Он уже не чувствовал той неуверенности, что мучила его последние несколько дней. Прошлой ночью он даже сумел уснуть и проспать шесть часов. Он проснулся вялым, с таким ощущением, словно тело его сделано из ваты, а голова как будто высечена из куска гранита, однако, несмотря на это, мысли его были ясными.

Он знал, кто он. И он знал, что поступил правильно. И то, что он убил кого-то (а в этом он больше не мог винить Мальчика — это он, Дэйв, совершил убийство), придавало ему сейчас силы, поскольку он отлично справился с задуманным. Он вспомнил, что когда-то читал, как в древности люди съедали сердца тех, кого они убивали. Они съедали сердца, и мертвые словно оживали в них, отдавая им свою силу и тем самым удваивая их силу, удваивая их храбрость и ум. То же самое чувствовал и Дэйв. Нет, для этого ему не пришлось съесть чье-то сердце. Подобная глупость не могла прийти ему в голову. Но он почувствовал тогда гордость хищника. Он убил. И он поступил правильно. И он успокоил монстра, живущего в нем, того самого урода, который только и мечтал о том, чтобы взять маленького мальчика за руку и, держа его в объятиях, проникнуть к нему в душу.