Иногда Карлсоны возвращаются - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Незнанский cтр.№ 29

Когда звонок от похитителя, по-прежнему пользующегося мобильным телефоном Степана, все-таки прозвучал, Кротов с облегчением убедился, что Кулаков нехотя, но следует его рекомендациям. На кулаковском узком, с немногочисленными поперечными морщинами лбу выступил пот, но говорил он спокойно, сдержанно, слегка глуховато:

– Да, я. Условия? Сначала дайте мне поговорить с сыном. Без этого – никаких условий.

Наступила небольшая заминка, после чего из трубки, поднесенной к уху Кулакова, вырвался пронзительный детский голос. От его надрывности даже Кротову стало не по себе, а уж Сусанна подскочила, словно ее подняло ветром, и выхватила у мужа трубку:

– Да! Да, Степа! Мама здесь!

Не в силах различить слов, Кротов прислушивался к интонациям. Действительно ли ребенок плачет или изображает плачущего? Не разберешь… К счастью, все записывается на диктофон. Пусть потом отслушают специалисты. Не только для анализа голоса: информативными могут стать звуки заднего плана. Шумы стройки или заполненного автомобилями шоссе, гудки отправляющихся поездов, – все это поможет определить место, где держат Степана… Или где этот Степан отсиживается. Кротов поймал себя на неприязни к сыну Кулакова: яблоко от яблони недалеко падает! Папаша – жлоб, а сыночек еще круче: захотел наказать отца на 12 тысяч «зеленых»… Усилием воли Алексей Петрович задавил неприятные мысли. Чужие семейные дела его не касаются: его дело – вернуть ребенка родителям. А там уже они пускай выясняют, где допустили ошибки в воспитании…

Голос Степана исчез так же внезапно, как появился. Сусанна, с алеющей, нагретой трубкой щекой, вернула телефон мужу. Тот сосредоточенно слушал условия выкупа, кое-что переспрашивал. Кротов подумал, что, наверное, у себя на работе Кулаков выглядит точно так же… Но вот в рабочую сосредоточенность проникло что-то другое. Лоб собрался в складки, глаза сощурились.

– Ты кто? – совсем другим тоном спросил Кулаков. – Кто? Я тебя знаю? Ты из Волжанска, да? Лучше скажи! Договоримся по-хоро…

Он медленно опустил руку и разочарованно посмотрел на замолчавший телефон.

– Вы узнали похитителя, Игорь Анатольевич?

– Нет. Я… это… не пойму… Вроде бы нет…

Если сначала на лице Игоря Кулакова не отражалось ничего, кроме разочарования, после вопроса о том, узнал ли он похитителя, ситуация ухудшилась. Кулаков рвал и метал. Снова появившемуся в его квартире Агееву он чуть не швырнул в лицо свой мобильник:

– Мне передали условия выкупа, а вы и не чешетесь! Неужели трудно поймать мальчишку? Какого черта вы такие деньги с нас тянете, а ничего не делаете?

– Хвалиться не стану, но кое-что мы уже сделали, Игорь Анатольевич, – с достоинством ответил Агеев. – Мы выяснили, что ваш сын – не один. Ему помогает – или его на самом деле держит в заложниках – мужчина, примерно лет сорока, брюнет с седой прядью надо лбом, на подбородке шрам, похожий на глубокую ямку. Ваш сын называл этого человека Андреем. Вам это никого не напоминает?

Откровенно говоря, Агеева заставляла волноваться достоверность полученных от Фомы сведений. Он был готов к тому, что Кулаков заявит прямо в лицо, что никаких таких людей со шрамом он не знает, Андреев кругом пруд пруди, а «Глории» он напрасно платит деньги. В лучшем случае, надеялся Филипп Кузьмич, Кулаков поскребет по сусекам памяти и обнаружит кого-то, соответствующего хотя бы одному признаку… Но такой быстрой и очевидной реакции он не ожидал! С Игорем Анатольевичем прямо на глазах произошли пугающие изменения. Он накренился набок, словно получив рану. Лицо его посерело, губы шевельнулись, произнося что-то, чего расслышать не удалось. Как будто потрясение отняло у него голос…

– Вы что-то сказали? – переспросил Алексей Петрович.

Кулаков отрицательно замотал головой: голос все еще не вернулся к нему.

– Но этот человек вам знаком?

Сотрудники агентства «Глория» не сомневались в положительном ответе. С меньшей долей вероятности они предполагали, что Кулаков станет отрицать, будто среди его знакомых затесались хоть какие-то Андреи. Но реальной развязки не предугадал никто. Одолев волнение, Кулаков с наигранной небрежностью спросил:

– Сколько я вам должен?

– Не понимаю, – удивился Алексей Петрович.

– Ну, за все время работы? Суточные, комиссионные и вообще? Вам как удобно: на счет деньги перевести или наличными?

– Продолжаю не понимать, – ответил Кротов довольно-таки резким тоном. – Давайте мы сначала закончим работу, а потом за все сразу рассчитаемся.

– Закончена ваша работа!

Кротов и Агеев остолбенело переглянулись. Потом вдвоем уставились на Кулакова. Не

выдержав этой психической атаки, он отвел глаза.

– Ну да, знаю я этого Андрея как облупленного… Но сыскному агентству тут нечего копать. Это дело личное. Можно сказать, семейное. Теперь я сам найду этого… этих двух мерзавцев, маленького и большого. И разберусь. А ваша, как это в фильмах, миссия выполнена.

– Игорь Анатольевич, – Кротов предпринял еще одну попытку переубеждения, – мы не в фильме. А в жизни не обязательно подобные истории заканчиваются хеппи-эндом. Вы уверены, что справитесь без нас?

– Полностью уверен, – отрезал Кулаков, поворачиваясь к глориевцам спиной.

– Но ваш сын…

– Мой сын! Это мой сын, понятно? И отстаньте от меня! Последний раз спрашиваю: сколько я вам должен?

– Договор с агентством «Глория» заключали не вы, – дотошно сказал Кротов, – а ваша супруга. С ней и будем рассчитываться.

Судя по выражению губ, Кулакову страшно хотелось ругнуться. Но он сдержался и вместо того, удалившись в глубь квартиры, вызвал себе на смену Сусанну. Царевна-Лебедь выплыла к глориевцам, на сей раз в совсем не экстравагантной одежде: черной блузке и серой юбке. Вроде бы трауром это не назвать, но наряд свидетельствовал об угнетенном настроении.

– Госпожа Кулакова, обязан вас предупредить, дело принимает опасный оборот, мы сообщаем в милицию, – все это Кротов выпалил единым духом, но голос его делался тише и тише, пока повелительный жест Сусанны, рубанувшей ладонью по диванному подлокотнику, не прервал его излияние совсем.

Сусанна выглядела по-другому, это невозможно было не заметить. И дело не в одежде, которая подчеркивала возраст и материнскую боль. Дело в другом… В ней прибавилось решимости. Решимости – вопреки всему… Вопреки чему? Приходилось только догадываться…

– Я все знаю, – прошептала она. – Давайте будто бы разорвем договор – для мужа. – Сусанна не назвала Кулакова по имени, и Кротов отметил, что для супружеской жизни это неблагоприятный признак. – Но я вас прошу… Богом молю, вашими детьми, чем угодно – не прекращайте работать! Найдите Степу! Я не завишу в средствах от мужа, я заплачу, сколько вы скажете…

– Вы знаете, кто такой Андрей?

– Впервые слышу.