Подземная тюрьма - читать онлайн книгу. Автор: Лев Пучков cтр.№ 18

Другими словами, я включил компьютер, с целью зайти в Интернет…

И чуть было не поперхнулся бутербродом с колбасой.

У меня в компе отсутствовал жесткий диск.

Как, на ваш взгляд, — это нормально?! Нет, я понимаю: проникли в квартиру, залезли в компьютер, порылись в каталогах, на предмет прощупать, чем дышит «фигурант», потом отключили, культурно протерли отпечатки на клавиатуре и мышке и тихо-мирно убыли — так же как и прибыли…

Но чтобы спереть диск… Это что же, выходит, дядька ошибался? Или в работе наших спецслужб происходят какие-то диковинные реформы, недоступные пониманию простого обывателя?

Слегка обалдев от такой невиданной наглости, я набрал наш коммутатор, уточнил, на месте ли особист, и попросил соединить.

— У меня с компа уперли жесткий диск, — без обиняков доложил я. — Скажите, это так принято, или как?

— Хе-хе… — Особисту отчего-то было весело. — Вовремя меня увольняют. Очень вовремя! Хе-хе…

— Не понял, что здесь смешного, — надулся я. — Знаете, дядя мне рассказывал, что наши спецслужбы работают так четко и филигранно…

— Это было давно, — вмиг посерьезнев, прервал меня особист. — А сейчас все иначе. Так что радуйся.

— Чему? — не понял я.

— Тому, что тебя не допрашивали под «наркоанализом». Не пытали. Не перевернули все вверх дном. У тебя в квартире порядок?

— Ну, в общем — да. Но вот «винт»…

— Да плюнь ты на этот «винт», — посоветовал особист. — И никуда не ходи и никого не спрашивай. В лучшем случае — пошлют, а то ведь и обидеть могут.

— Мне кажется, это ненормально, — пробурчал я. — Никогда не слышал, чтобы вот так — с гражданами…

— Да клали они на всех вас — граждан! — с неожиданной злой беспечностью крикнул особист (а ведь по телефону — запросто могут прослушивать). — Вы для них — быдло, с которым они — элита — могут творить все что угодно. Ты лучше вот что…

— Да?

— Не забудь мой совет.

— Насчет?

— Насчет — как себя держать на новом месте. И помни, что там за обитатели.

— Да-да, я помню.

— И еще…

— Что?

— Будь готов к тому, что тебе там постоянно будут врать.

— В смысле, не будут в полной мере доводить всю информацию? Ну, я в принципе…

— Нет, именно — врать! По поводу и без. Понимаешь, там, как и везде в других командах-учреждениях-коллективах, хватает всяких: и негодяи есть, и хорошие люди, и «ни рыба ни мясо». Но! Вранье — это их жизненный принцип. На этом построена Система. Короче, рассказывать долго, так что разберешься сам — на месте. Просто будь готов, чтобы это не было для тебя шоком и неприятным открытием. Ты понял?

— Да, я понял. Спасибо еще раз. Извините, что побеспокоил.

— Бывай, лейтенант. И в самом деле — забудь про свой паршивый «винт». Купи новый — благо, недорого. Порнухи накачаешь за один вечер, «софта» — за второй, и — никаких проблем. Все, давай — тебе пора идти, не опаздывай…

* * *

Без двадцати двенадцать я вышел из метро «Китай-город». Напрямую в адрес, где меня ждали, я не пошел, а неспешно прогулялся мимо и минут десять медитировал у памятника героям Плевны, искоса поглядывая в сторону вожделенного Дома Номер Четыре.

Друзья мои, признаюсь вам: меня одолевали сомнения. И вот этот момент, я впоследствии неоднократно вспоминал в разных жизненных ситуациях: то с сожалением, то с досадой, а то и просто истерично смеялся над своими незрелыми и наивными размышлениями.

Но это все будет потом, после: а без пятнадцати двенадцать 26 апреля 2010 года я гулял вокруг памятника героям Плевны, вяло сомневался и даже слегка грустил. Можно и так сказать: грусть моя была светла, лирична и насквозь пронизана лживыми сентиментальными флюидами.

С чего бы это вдруг, да? Ты герой, иди смело, с гордо поднятой головой и получай заслуженное… И неважно, что ты мерзавец, а вовсе не герой — кроме тебя самого об этом ведь никто не знает, верно? Важно, как это выглядит и что об этом думают люди, а не как все обстоит на самом деле. Ну, так, по крайней мере, я считаю: это мое личное мнение и я его никому не навязываю.

Между тем, сомнения были вполне обоснованными. Дядька — вырастивший меня человек, которого я очень ценю и уважаю, всегда говорил: держись как можно дальше от спецслужб и старайся никогда и ни при каких обстоятельствах не иметь ничего общего с Властью. Да, именно с большой буквы, то есть — не с термином, а со Структурой. Ибо близость с этой структурой не приносит в конечном итоге ничего, кроме горькой пустоты, и подчас смертельно опасна.

Не думаю, что это были пустые слова. Дядька в свое время имел дело и со Структурой, и со спецслужбами, так что он знает, о чем говорит. Кроме того, в моей жизни есть глубоко трагичный пример, касающийся меня лично: гибель родителей.

То есть, согласитесь, есть над чем подумать. Есть время и свобода для маневра: никто ведь силком не тянет. Можно развернуться и уйти восвояси. А если потом спросят, почему не прибыл в указанное время, запросто сказать: мне от вас ничего не нужно, спасибо за внимание, я не считаю себя достойным такого рода аудиенций, и вообще, хоть какого-нибудь участия в своей жизни столь высоких персон.

Хе-хе… Да, я обо всем этом думал, но как-то понарошку, не всерьез, а скорее тешил свое непомерное самомнение. Если хотите, я таким образом смаковал свою мнимую свободу в преддверии визита, который может круто изменить всю мою жизнь. Да и опасения по поводу дядькиных предостережений (подкрепленных, кстати, недвусмысленным напутствием особиста — человека, который не понаслышке знает, что такое Структура), честно говоря, были какими-то игрушечными и эфемерными, вызванными, скорее инерцией мышления, нежели реальными переживаниями по поводу текущего момента.

Что там какие-то предостережения, когда вот он — Дом Номер Четыре, в двух шагах — мой трамплин, что вознесет меня на невиданные высоты, о которых простым смертным даже и мечтать не приходится!

Да, а по поводу вот этих простых смертных меня одолевала сентиментальная грусть. Ну, не совсем одолевала, скажем прямо, а скорее слегка покусывала, как та надоевшая собачонка, которую ты собираешься оставить в чистом поле, не желая брать в свои роскошные апартаменты, где она может наследить или, да простят меня дамы за вульгарность, элементарно нагадить.

Мне было жаль оставлять здесь, у подножия Олимпа, всех, с кем я успел познакомиться, поработать и сдружиться за короткое время своего пребывания в шкуре простого смертного. Мне ведь теперь, очевидно, придется переезжать куда-нибудь в номенклатурное местечко, круг моего общения радикально изменится, в нем не будет места для нищих художников, столь же нищих офицеров и вообще всех, с кем я до этого имел дело по службе и на досуге. Я вот тут подумал: паркет, лимузины, спецобслуживание, телохранители, вышколенный персонал — это же ведь какая смертная скука, верно? Да и рановато, на мой взгляд, все это для двадцатичетырехлетнего паренька с окраины. Вот вопрос: а не заскучаю ли я от всего этого? Икра, балыки, стейки спецрейсом прямиком с элитного ранчо, балы, фуршеты, толпы отборных красавиц, стремящихся любой ценой заполучить твою благосклонность: ведь это все очень быстро надоест и станет обыденностью. А куда потом стремиться? Ведь человек — это такое животное, которому непременно нужно куда-то расти, к чему-то стремиться, а для этого нужно испытывать драйв, острые потребности, в некоторых случаях — откровенную нужду…