Опрокинутый купол - читать онлайн книгу. Автор: Николай Буянов cтр.№ 47

Нынче она была здесь не одна. Возле ели стоял князь Олег и думал о чем-то своем, невеселом, опустив голову и похлопывая по сапогу рукояткой плети. Конь перебирал копытами неподалеку, осторожно принюхиваясь к прошлогодней траве. Заслышав человека, лошадь тихонько заржала, и князь оглянулся. Лицо его было такое… Словами не передать. Елань подошла, подбежала, прижалась к его груди, укрыла лицо в меховом плаще и почувствовала, как сильные руки приподняли ее над землей. Затрепетала, запрокинула голову, приникая губами к его губам, и чуть слышно охнула от счастья. Запоздало подумала: осудят ведь, если узнают. А и не узнают… От себя не спрячешься.

– Зачем дружину с собой брать не захотел? – прошептала она. – Ярослав хитрый, боюсь, как бы какую подлость не учинил.

– Ничего, справлюсь. А дружину класть… Может статься, скоро она для других дел понадобится, не для споров между соседями.

Елань вздрогнула.

– Ты о чем?

Олег Йаландович вздохнул.

– Враг на нас идет, милая. Страшный враг. Батый от Владимира и Рязани повернул на север. Значит, к зиме будем ждать его здесь.

Помолчал и неожиданно спросил о другом:

– Воевода Еремей говорил, будто у него в отроках служит паренек из Серова займища – тот, что подрался с княжичем прошлой осенью. Это правда?

– Правда, – слегка удивилась Елань. – Сестрица его в усадьбе помогает. Я их взяла, а то пропали бы одни в лесу.

– А не было ли при мальчишке ножа или кинжала?

– Как же, помню. Я еще удивилась: нож больно красив, не из простых. Откуда бы? Дорогая сталь, и узор на рукояти…

– И ножны из бересты?

– Да, – подтвердила княгиня. – А откуда тебе известно?

Но Белозерский князь на этот раз промолчал.

Он не мог видеть этого, потому что в те времена еще не родился на свет. Однако иногда в снах (а бывало, и будто наяву) приходила хмурая картина – а точнее, ее бессвязные фрагменты, словно камешки странной мозаики…

Там был высокий берег, круто обрывавшийся к стылой воде, холодное осеннее небо, сплошь затянутое дождливой пеленой, и надсадные птичьи крики. Неизвестно, что хуже: самый страшный шторм с грозой и молниями, который все же имеет конец (ветер разгонит тучи, и засияет солнышко в голубизне, обещая долгожданное тепло), или такая вот непогодь с многодневной сыростью. Кажется, уже все пропиталось ею.

Лошади брели медленным шагом, понукай не понукай, и всадники, измученные сами до мертвенной бледности в лицах, опустили поводья и закутались в плащи, став похожими на старых нахохлившихся птиц. Далеко за лесистым холмом догорал невидный отсюда илем – небольшая крепость-городок, в котором когда-то, в другой, счастливой, жизни, обитали молодые – мерянский князь Йаланд Вепрь и его жена – красавица Ирга.

Сказывали, у отца Йаланда Мустая Одноногого (правую он потерял в стычке с ютами, чьи боевые корабли в ту пору еще наведывались в устье Онеги) было четырнадцать жен, и ни одна не могла пожаловаться, будто господин обходит ее своим вниманием. У самого Йаланда во все времена была одна-единственная спутница, одна-единственная любовь…

Он увидел ее, проезжая ранним летним утром через поселение на берегу Свири. Девушка шла по тропинке от лесного ключа, в одной руке у нее было лукошко, полное спелых ягод, а в другой – букет ромашек. Она была одета в длинный сарафан с причудливой вышивкой и башмачки из оленьей кожи. Чуть раскосые глаза над высокими скулами смотрели спокойно и чуть, самую капельку, насмешливо. Светлые волосы спускались до талии и были заплетены в тяжелую косу, перехваченную алой ленточкой… Солнце глядело на нее сзади, рождая золотистое сияние в выбившихся прядях у висков. На загорелой щеке горело пятнышко земляничного сока. То лето, помнится, было необычно богато на землянику…

Йаланда Вепря вполне можно было напугаться: огромный, как гора, на рослом алхетинце черной масти, в свободной червленой рубахе, подпоясанной мечом… Однако пронизанное утренним солнцем видение вдруг взглянуло, прыснуло в ладошку и отвернулось, едва удерживаясь, чтобы не рассмеяться вслух. А молодой князь неожиданно почувствовал, как незнакомая доселе краска выступает на скулах, и во рту в один миг почему-то стало сухо…

Все думали: поиграет князь с новой игрушкой, а надоест – бросит. В крайнем случае сделает наложницей. Но вышло не так.

Свадьбу сыграли скромную. Всего-то и гостей было, что родители невесты – деревенский староста с женой и младшими дочками (числом аж шесть), друзья жениха, Мустай Одноногий и несколько воинов из княжеской дружины. На тихой, чуть ли не тайной свадьбе настоял старый князь. Йаланд поначалу обиделся, решив, будто отец недоволен тем, что сын привел в терем простолюдинку. Потом понял истинную причину. И оценил предосторожность. Только, видно, она была недостаточной.

Мерянские поселения по берегам Онеги платили дань новгородскому князю Мстиславу. Мстислав круто обходился с поселенцами: увеличивал подати чуть ли не каждый год, и горе тому, кто не мог расплатиться вовремя. И еще у него было право брать чужих невест прямо от свадебного стола. И не дай бог, если девушка приглянется, – тут уж проси не проси… Поэтому и пошел у мерян обычай, сохранившийся на многие столетия: невесту везли к жениху, скрыв ее лицо под покрывалом, в сопровождении вооруженного отряда. Однако случись что – от этого отряда не всегда получался толк: дружинники у Мстислава были как на подбор, один стоил десятерых. И было их у новгородского правителя много…

Сразу после свадьбы Йаланд Вепрь, вняв отцовскому совету, увез жену в свой илем. Илем представлял собой укрепленный поселок посреди леса: ров с водой, ряд деревянных надолбов, насыпь, а на насыпи – частокол с двумя башенками, защищавшими ворота. Внутри частокола располагались высокий княжеский терем, амбары, сараи, конюшни, дружинная изба, а сразу за частоколом – дремучие чащобы. Хлеба тогда сеяли мало, больше жили охотой и рыбным промыслом. Онега была богата рыбой, а уж зверья в лесу всегда водилось видимо-невидимо… Живи – не хочу. Однако счастье молодых было недолгим. Не успели прийти осенние холода, как под стенами крепости встала дружина новгородского князя…

Мстислав рассматривал мерянский городок с небольшого лесистого пригорка. На правом склоне, где он находился, была маленькая прошлепина, будто плешь на голове великана. Настроение у князя было совсем не радужное. И дело было не в том, что твердь была неплохо защищена – там, за частоколом, остались лишь бабы, старики и ребятишки, сбежавшиеся с окрестных поселений (все мужчины под предводительством обоих князей – старого и молодого – стояли в распадке меж двух холмов, выстроив линию деревянных щитов и ощетинившись копьями). У Мстислава людей было не меньше, и они были профессиональными воинами, что им невеликое ополчение… Соседний князь Пуркас, заслышав от разведчиков о появлении вблизи его земель русских дружин, засел в своем городке Илике и приготовил загодя дорогие подарки – откупиться. Йаланду он был не союзник.