Террорист в погонах - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Зверев cтр.№ 26

– Мужики, пора, – передал по рации командир экипажа.

Втроем десантники поднялись, надели очки с прибором ночного видения и подошли к краю аппарели.

– Первый – старлей, потом ты, капитан, затем я! – крикнул Батяня.

Боткинов на пару секунд застыл перед черным зевом и нырнул вниз. В блеске сигнальных огней было видно, как военврач в полете расставил руки. Затем птицей к земле полетел капитан Колесниченко.

– Ну, с богом, – проводил его взглядом Батяня.

Он подошел к самому краю аппарели. Лавров вспомнил, как перед первым прыжком со страхом заглянул за эту кромку. Земля напоминала карту – и вроде бы страха не было никакого. И только автомобили, похожие на мелких жуков, которые ползли по черте дороги, свидетельствовали о том, что под ногами огромная пропасть. Первый прыжок Андрей Лавров совершил еще до того, как поступил в знаменитое на весь Союз Рязанское училище ВДВ. Он прыгнул на спор. С друзьями они отправились в областной ДОСААФ. Два его кореша так и не смогли шагнуть в открытую дверь парящего над полем кукурузника, а он, пересилив себя, как будто с обрыва в речку нырнул. Воздух оказался таким плотным – Андрей чуть было не растерялся. И до сих пор он не помнит, что тогда сделал, как потянул за кольцо. Опомнился только после того, как над его головой раскрылся белоснежный купол. Стоя на земле, с дрожащими после приземления коленками, шестнадцатилетний пацан взглянул в небо – откуда он только что прилетел. Уже тогда он почувствовал, что там, в прозрачной синеве, решилась его судьба, и быть ему десантником. Теперь же ему перевалило за сорок пять, и каждый прыжок был для него как встреча с тем пацаном. И ветер, и небо словно бы возвращали ему молодость.

Лавров шагнул в темноту.

Воздух ударил в лицо, затрепетали рукава, штанины камуфляжа. Громадина земли и Млечный Путь поменялись местами. Лавируя руками и ногами, Батяня привычно выровнял падение, он как рыба в воде чувствовал себя в небе, будь то дневной или ночной прыжок. Его натренированный вестибулярный аппарат не давал сбоя. Майор Лавров всегда четко знал направление полета. Наступило чудесное ощущение невесомости. И Батяня полностью наслаждался им. Он парил, расставив руки и ноги, всем телом обнимая поток воздуха. Именно в свободном падении есть то, о чем мечтает каждый человек, – это свобода. Полная свобода. И сейчас у него ее было много – несколько минут! Прыжок должен был быть затяжным, чтобы крыло парашюта как можно меньше по времени было заметно с земли.

Батяня чуть подправил свой полет, ведь необходимо было попасть в заданный квадрат. Над головой хлопнул парашют. Лаврова встряхнуло. Его потянуло вверх – вернее, падение было приторможено крепким шелком, и спуск стал более плавным. Из птицы он снова превратился в человека, пускай и зависшего в пространстве высоко над землей. Теперь оставалось только ждать, когда к нему сама собой «подплывет» земля.

Майор потянул за стропы, направляя парашют по выбранному ориентиру, как можно ближе к месту, где должны были приземлиться его товарищи.

Все приземлились удачно – ковер травы был мягкий, так что обошлось без травм. Хоть десантники – профессиональные парашютисты, приземляться необходимо особо внимательно, чтобы избежать возможных неприятностей. И выбирать место посадки каждый должен тщательно. Правда, у каждого в группе Батяни это было доведено до автоматизма. Если внизу болотце или острый куст, дерево или обрывистая скала, руки сами тянулись к стропам.

Русские десантники быстро нашли друг друга. Вырезали ножами в дерне травы квадратные пласты, сняли их, сложили в получившиеся ямы свои парашюты и поставили дерн на место. Со стороны и не заметишь, что здесь что-то спрятано.

Согласно ориентировочным данным группа майора Лаврова была в километре от вагончиков пастухов.

– Вперед, – скомандовал Батяня. – Идем тихо. У чабанов чуткие собаки.

Трое десантников с автоматами на изготовку двинулись к базе. В метрах пятидесяти от нее залегли. Батяня приложил к глазам мощный бинокль с «ночным зрением».

– Странно. Овец нет, загон пуст, – прошептал он.

– Перегнали в другое место, – предположил Колесниченко, – все равно они были для них прикрытием.

– Тихо. В одном вагоне есть свет, – сообщил Батяня.

Группа подошла еще ближе к базе и, уже у самого загона для овец, снова залегла.

Охраны, как ни высматривал Батяня, не наблюдалось.

Десантники приблизились вплотную к вагончикам. Колесниченко молча показал на висящий замок на одном из вагончиков.

Батяня кивнул ему на соседний, в котором горел свет. Все трое подступили к нему, отошли, прислушались. Все было тихо.

Капитан Колесниченко рукой показал, что поднимется по ступенькам и откроет дверь.

Жена майора Воскобойникова Евгения Анатольевна чувствовала себя вялой и разбитой. От лекарств, которыми ее пичкали бандиты, она казалась безразличной ко всему. Однако, по большому счету, это было не совсем так. Тревога за ребенка, которого она носила под сердцем, заставляла ее чутко следить за всем происходящим. Она поняла, что лучше не сопротивляться, а ждать, что будет дальше, тем более ей пока никто не угрожал. Она надеялась на подходящий для побега случай.

На заброшенной метеорологической станции ее поместили в блок, прилегающий к комнате Узтемира. «Пастух», как главный в бандформировании, специально приказал сделать это, он не очень-то доверял своим диким и горячим «воинам».

Этим вечером, лежа в своем спальном мешке, она внимательно прислушивалась к окружающим звукам.

Вот приехала машина. Остановилась. Из нее вышли несколько бандитов. Один что-то говорит другому.

И вдруг – Евгения Анатольевна сама себе удивилась, – она, оказывается, неплохо понимает киргизский язык. Когда, еще в прошлом веке, ее мужа направили служить в Казахстан, она решила выучить язык народа этой страны. Она усердно посещала курсы, готовилась к занятиям, «на отлично» сдавала экзамены. В прошлом Евгения Анатольевна – выпускница Минского института иностранных языков. Она уже ехала на распределение в Самарскую область – работать учительницей английского – и в поезде совершенно случайно познакомилась с выпускником МВИЗРУ ПВО – Минского высшего инженерного зенитного ракетного училища ПВО, лейтенантом Воскобойниковым, который отбывал в расположение части. Так решилась ее судьба.

Она отработала два года в пригороде Самары, а потом помчалась к своему суженому, с которым в течение этих лет у нее не обрывалась нежная переписка. Евгения Анатольевна надеялась, что в военных городках она будет преподавать английский язык. Но на точках, куда бросали мужа, было совсем мало детей. Сначала она вела кружки для всех желающих на общественных началах, ставку для нее командование выбить никак не могло. А затем, когда Евгения Анатольевна не могла дождаться своего собственного ребенка, ее желание учить других детей и мамаш, бесплатно и почти без благодарности со стороны начальства мужа, постепенно вошло в привычку.