Протокол «Сигма» - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Ладлэм cтр.№ 64

— Я уверен, что с виду это куда хуже, чем на самом деле, — сказал Бен.

— Это зависит от того, — ответила Лизл, — как рана выглядит в действительности. Снимите рубашку. — Она говорила сейчас, как врач, которым на самом деле была.

Бен расстегнул пуговицы своей дорогой сорочки из оксфордского полотна. Ткань крепко присохла к плечу, и, потянув сильнее, он почувствовал предостерегающую вспышку боли.

Лизл взяла чистую губку, окунула ее в теплую воду, размочила корку крови и осторожно отлепила материю от раненого плеча.

— Вам невероятно повезло: пуля только ссадила кожу, и ничего больше. Расскажите мне, что произошло.

Пока Лизл обрабатывала рану, Бен подробно сообщил ей обо всех событиях, случившихся всего лишь несколько часов тому назад.

— Туда попали волокна материи от одежды. Нужно тщательно прочистить рану, чтобы не было заражения. — Лизл усадила Бена спиной к раковине умывальника, налила в фаянсовую мисочку немного воды из успевшего закипеть чайника и поставила ее остывать. Потом она на несколько минут вышла и появилась, держа в руках пачку марлевых салфеток и желтую пластмассовую бутылку с антисептиком.

Бен сам удивился, почувствовав, что его всего затрясло, когда Лизл стала тщательно промывать поврежденное место.

Потом он снова содрогнулся всем телом, когда она приложила к ранке салфетку, пропитанную антисептической жидкостью.

— Лечение оказалось куда болезненнее, чем само ранение, — сказал Бен.

Лизл закрепила салфетку поперек ранки четырьмя полосками лейкопластыря.

— В следующий раз вам вряд ли так повезет, — сухо заметила она.

— Сейчас меня заботит не столько везение, сколько знание, — ответил Бен. — Я должен, черт возьми, понять, что здесь происходит. Я должен хоть как-то разобраться с “Сигмой”. А она, похоже, твердо решила разобраться со мной.

— Везение, знание — поверьте мне, что вам в равной степени потребуется и то, и другое. — Она подала ему рубашку. Плотную рубашку из хлопчатобумажного трикотажа. Одну из рубашек Питера.

Внезапно впечатления от всего, что произошло с ним за последних несколько дней, те впечатления, которые он большим напряжением душевных сил держал под контролем, вырвались на волю, и он почувствовал, что на него нахлынула волна головокружения, паники, горя, отчаяния.

— Я помогу вам ее надеть, — сказала женщина, заметив болезненную гримасу на его лице.

Он знал, что должен овладеть собой, хотя бы только ради этой женщины. Вряд ли он мог полностью представить себе ту мучительную боль, которую испытывала она. Когда он облачился в рубашку, Лизл посмотрела на него долгим взглядом.

— Как же вы похожи! Питер никогда не говорил мне об этом. Мне кажется, что он даже не понимал, что вы совершенно одинаковы.

— Близнецы никогда не замечают своего сходства.

— Это было нечто большее. И я имею в виду не только физическую похожесть. Кое-кто говорил, что Питер жил бесцельно. Но я-то знала его лучше. Он был сродни парусу, что ли, который безвольно мотается лишь до тех пор, пока не подхватит ветер. А после этого он завладевает силой ветра. — Она помотала головой, как будто расстроенная тем, что не может как следует выразить свою мысль. — Я хочу сказать, что у Питера было как раз очень сильное ощущение цели.

— Я знаю, что вы имеете в виду. Именно этим его свойством я всю жизнь больше всего восхищался в нем — тем, что он стремился своими руками создать ту жизнь, которая устраивала бы его.

— Это была страсть, — сказала Лизл, и ее глаза печально блеснули, — страсть к справедливости, пронизывавшая каждую частицу его существа.

— Страсть к справедливости... Эти слова не слишком много значат в финансовом мире, — с горечью отозвался Бен.

— Мир, в котором вам было трудно дышать, — добавила Лизл. — Который постепенно душил вас. Питер часто говорил, что рано или поздно он, этот мир, должен вас прикончить.

— Можно умереть и гораздо быстрее, — ответил Бен. — Как мне довелось недавно узнать.

— Расскажите мне о той школе, в которой вы преподавали. Питер говорил, что она находится в Нью-Йорке. Я пару раз была в Нью-Йорке еще девочкой, и еще раз, позже, на медицинской конференции.

— Да, она находится в Нью-Йорке. Но в том Нью-Йорке, который видит очень мало кто из туристов. Я преподавал в месте, которое называется Ист Нью-Йорк. Примерно пять квадратных миль, населенных самими дурными людьми во всем городе. Там есть несколько автомагазинов, забегаловки, где торгуют сигаретами и выпивкой, да места, где вам смогут выдать наличные по чеку. Семьдесят пятый участок — полицейские называют его “семь-пять” и считают большим несчастьем получить туда назначение. За то время, пока я преподавал, в семь-пять произошло более сотни убийств. Случались ночи, когда можно было подумать, что ты находишься в Бейруте. Стоило лечь спать, как раздавалась пальба из “сэтедей найт спешелз”. Беспросветное место. И практически сброшенное со счетов остальным обществом.

— И там вы преподавали в школе?

— Я считал неприличным, что мы, американцы, богатейшая нация в мире, продолжаем мириться с такой нищетой. Там попадались места, по сравнению с которыми Соуэто сошло бы за Санта-Монику. Несомненно, там проводились обычные неэффективные программы помощи бедным, но существовала еще и непризнаваемая никем открыто убежденность в их тщетности. “Бедные всегда были и всегда будут”, — никто больше не произносил этих слов вслух, но именно так все думали. Они использовали другие кодовые выражения, говорили о “структурном” этом и “бихевиористском” том, и о том, что средний класс прекрасно себя чувствует и делает все как надо, ура! Так что я решил плюнуть на все эти разговоры. Я не собирался спасать мир, не настолько я был наивен. Но я сказал себе, что, если мне удастся спасти одного ребенка или двух, а то и трех, это будет означать, что мои усилия не пропали впустую.

— И вам что-то удалось?

— Возможно, — ответил Бен, внезапно почувствовавший усталость от своего рассказа. — Возможно. Я ведь проторчал там недостаточно долго для того, чтобы что-то стало ясно! — Он чуть ли не с отвращением выплевывал слова. — Вместо этого я заказывал в “Ореоле” тимбаль с трюфелями и хлебал с клиентами “Кристал”.

— Создается впечатление, что вы испытали страшное потрясение от встречи с системой, — мягко сказала Лизл. Она внимательно вслушивалась в его слова, возможно, подсознательно пытаясь таким образом отвлечься от собственной боли.

— По-моему, это было просто убийственно. Но, будь оно проклято, вся эта пакость мне чертовски хорошо удавалась. У меня оказались отличные способности к этой игре, к выполнению ритуалов обхаживания клиента. Если вам нужен человек, способный, не заглядывая в меню, сделать отличный заказ в любом из самых дорогих ресторанов города — это я. И еще, я старался, как можно чаще, рисковать головой — естественно, на отдыхе. Я стал настоящим фанатиком экстремального спорта. Я поднимался на Вермиллонские скалы в Аризоне. Плавал в одиночку на маленькой парусной яхте на Бермудские острова. Прыгал на лыжах с парапланом сКамеронского перевала. Кортни — моя давняя подружка — часто пыталась убедить меня, что у меня подсознательная тяга к самоубийству, но мои развлечения не имели с этим ничего общего. Напротив, я делал все это, чтобы почувствовать себя живым. — Он помотал головой. — Теперь мое тогдашнее поведение кажется глупостью, правда? Праздные забавы богатого ребеночка, который так и не сумел понять, зачем по утрам нужно одеваться.