Царьградская пленница - читать онлайн книгу. Автор: Александр Волков cтр.№ 20

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Царьградская пленница | Автор книги - Александр Волков

Cтраница 20
читать онлайн книги бесплатно

– Ладно, чадо, я сам напишу письмо твоей матушке, – сказал монах и поднял руку, чтобы оградить себя от бурных благодарностей Зори.

И письмо было написано. Большое письмо, где подробно рассказывалось обо всем, что случилось в семье после пленения Ольги.

Письмо заканчивалось уверениями в вечной любви и обещаниями мужа и детей выкупить Ольгу из плена, для чего они положат все свои силы, все свое умение и старание. И Зоря от всей души поставил под этим письмом свою подпись.

Отец Геронтий свернул письмо в трубочку, вложил в берестяный футляр, искусно сделанный Зорей, и запечатал монастырской печатью, которую выпросил у игумена Симеона.

На футляре был написан адрес:

«Город Царьград, в дом златокузнеца Андрокла, что на Псамафийской улице, а отдать в руки русской рабыне Ольге от ее мужа и детей».

Но написать письмо было просто, раз Зоре и его семье благоволил один из виднейших письменных умельцев в стольном Киеве, а значительно труднее было его отправить.

Много дней бродил Стоюн по торговищам, расспрашивая, не собирается ли кто из купцов в Царьград, но таких не находилось. Наступала осень с ее бурями на Русском море, когда прерывались более чем на полгода поездки по водному пути «из варяг в греки». К счастью, княжеский ключник, купивший у него рыбу для Ярославова стола, рассказал, что на днях должен отправиться посол к византийскому императору Роману III Аргиру. [69] Великий князь предлагал ему заключить союз против печенегов, и это было такое важное дело, ради которого стоило рискнуть несколькими лодьями с людьми, которых могло поглотить сердитое осеннее море.

Стоюн разыскал боярина Светозара, поклонился послу двумя громадными осетрами, попавшими в новую сеть, и тот обещал ему боярским словом, что письмо будет вручено.

:Ольга получила письмо из Киева через три месяца после того, как оно было написано. Боярин Светозар сдержал обещание, и письмо было отнесено в дом Андрокла одним из боярских слуг.

Радость Ольги не знала границ, когда призванный в дом грамотей Кутерьма прочитал послание, написанное монахом Геронтием. Какие утешительные новости! Стоюн жив, он поправился от своей опасной раны! Дети не сгорели в тайнике, и Зоря даже стал большим грамотеем, как пишет об этом неведомый, но добрый инок! И ее помнят дома, никакая злая разлучница не стала между нею и любимым! И семья копит деньги на выкуп ее из неволи!

Глаза Ольги засияли таким внутренним светом, она вся так преобразилась, что даже знавший ее много лет Малыга удивился.

– Ну и хороша же ты, женка! – задумчиво сказал старик. – Тебе бы большой боярыней быть, а то и княгиней.

Ольга поцеловала деда в морщинистую щеку и весело возразила:

– А вот выкупят меня муж и дети, буду и я в своем дому княгиней!

Теперь оставалось только ждать лета и нового появления Ефрема в Царьграде, которое принесет рабыне Андрокла свободу. Ондрей Малыга втайне надеялся, что новгородец выкупит и его. Ведь он, Ондрей, стоит так дешево и, конечно, сумеет отработать купцу гривну серебра, которой оценивалась его стариковская жизнь.

Глава шестая Злоключения правдолюбца Родиона

Юному Родиону не удалось поступить послушником в Георгиевский монастырь к отцу Геронтию. Хлопоты монаха оказались безуспешными. Игумен Симеон был человеком осторожным и боялся войти в столкновение с сильными людьми. Проведав о знатном происхождении Родиона, игумен крепко задумался. Еще больше насторожило его то, что юноша ушел из дому тайком, против родительской воли.

– А вдруг боярыня, его матушка, пожалуется на меня митрополиту, что я ее чадо в обитель принял? – сказал он Геронтию. – Нет, нет, и не проси, отец Геронтий. Пусть матушка его напишет нам, что боярич идет в монахи с ее согласия.

Так все и передал Геронтий огорченному Родиону. Понятно, ни о каком письме от матери не могло быть и речи. Чтобы добиться заветной цели, юноша решил нарушить свое основное жизненное правило и солгать. Эту ложь он надеялся искупить дальнейшей праведной жизнью.

Родион пошел к настоятелю Троицкой обители, выдал себя за смерда и назвался круглым сиротой. Его приняли в послушники, и он был на седьмом небе от радости. Юноше казалось, что исполнился предел его желаний.

Но время шло, и монастырская жизнь раскрывалась перед молодым послушником во всей ее неприглядности. Зоря нередко виделся с Родионом в келье отца Геронтия. Каждый раз он замечал, что его новый приятель становится все мрачнее. Но что его удручало, Родя не объяснял.

Потом он перестал появляться у Геронтия. Обеспокоенный Зоря пошел в Троицкий монастырь. На его стук калитка приоткрылась, и выглянул добродушный старый привратник, уже немного знавший Зорю.

– А, это ты! – сказал он. – Небось Родиона разыскиваешь?

– Его, отец Агафангел. Я давно его не видел. Не болеет ли он?

– Нет больше в обители твоего друга! – таинственно прошептал старичок. – Изгнал его игумен.

– Изгнал?! – ужаснулся Зоря. – За что?

– За правду, – все так же шепотом объяснил монах.

– Да разве за правду можно из обители изгонять? – удивился юноша.

Но оказалось, что поборника правды Родиона действительно выгнали из монастыря.

Настоятелем обители был отец Нафанаил – еще не старый упитанный монах с багровым лицом. Нафанаил славился великолепным басом и умением служить церковные службы. Когда он провозглашал здравицу за великого князя, стекла в церковных окнах дрожали, а пламя свечей колебалось. Молящиеся Троицкой церкви приходили в восхищение, и в монастырскую казну текли большие доходы.

Но отец настоятель не любил изнурять свою грешную плоть. По уставу монахам полагалась только постная пища, однако Нафанаил с этим не считался.

Когда игумен пировал со своими приближенными – келарем, ключарем, ризничим, [70] а это случалось почти каждый вечер, на столе появлялось множество блюд: жареный поросенок, куриный бульон, днепровские осетры и стерляди, таявшие во рту пироги с морковью и капустой, пышные оладьи, уха тройная, рассольники, каша рисовая, фигурные медовые пряники, коврижки… Выставлялись напитки – забористые квасы, мед стоялый, мед, вареный с хмелем и пряностями, мед арбузный, мед малиновый, мед вишневый… Иной мед был такой крепости, что от одной чары отнимались ноги и заплетался язык. Не брезговали святые отцы и иноземными напитками. Из глубоких погребов извлекались амфоры с греческим вином, выдержанная мальвазия, [71] бургундское, рейнское…

После такого пира немыслимо было подниматься на рассвете, идти в холодную церковь и начинать церковную службу. На уме было совсем другое: подольше понежиться в мягкой постели под пуховым одеялом.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию