Расплата за ложь - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Черненок cтр.№ 55

— А как вы расцениваете прошлое Насти Весниной и Риты Календиной?

Мерцалова опустила глаза:

— В отличие от старой системы, когда людей ценили не по уму, а по безупречной анкете, я к своим сотрудницам отношусь в зависимости от того, насколько добросовестно они выполняют свои обязанности. В этом смысле у меня ни к Весниной, ни к Календиной претензий нет. Что касается прошлого… Я сама начинала бизнес не в белом передничке. По себе знаю, почем фунт лиха, и не осуждаю своих девок за прошлые грехи. Может ошибаюсь, но они благодарны мне за то, что вытащила их из болота, откуда без посторонней помощи почти невозможно выбраться. Понимаю, вас интересует, не воспользовался ли услугами моих сотрудниц кто-то из прежних дружков. Я, Антон Игнатьевич, тоже размышляла над этим и пришла к убеждению, что налетчики обошлись без их услуг.

— Но ведь ключ от сейфа они каким-то образом раздобыли, — возразил Бирюков.

— Это для меня такая же загадка, как и убийство Заливалова. Сейф был на замке. Перед поездкой в банк я проверяла. Два ключа находились у меня, третий — у Риты. Четвертого в природе не существует.

— Четвертый шутя можно изготовить по образцу одного из трех.

— Значит, это было сделано заранее.

— Веснина ничего не рассказывала о происшествии?

— Рассказала, как пряталась в подсобке. Думаю, оказавшись на ее месте, многие другие, в том числе и мужики, поступили бы так же. Ну, скажите на милость, что Настя могла поделать с двумя громилами? Закричать на них, затопать ногами… Смешно, правда?

— Правда, — согласился Бирюков. — Но, как только преступники покинули магазин, Веснина сразу могла позвонить в милицию по ноль-два. Однако она этого не сделала и сама тайком ускользнула с места происшествия. Кстати, призналась Настя в том, что была в подсобке во время налета, лишь после того, когда ее, что называется, прижали уликами.

— Страх лишает разума не таких смельчаков, как Настя.

— Почему она не поехала на похороны Шелковниковой?

— Я оставила ее присматривать за магазином. Особого желания ехать Настя не изъявляла. Сказала, палец болит и перед Майей вроде чувствует себя виноватой за то, что сразу не оказала ей помощь. Поэтому и решила я, что здесь от Насти пользы будет больше, чем на похоронах.

— Ну и что она «присмотрела»?

— Говорит, ночь не спала. У магазина все было спокойно.

— Никакие автомашины ночью к ее дому или к магазину не подъезжали?

— О машинах Настя ничего не упоминала, — Мерцалова насторожилась. — А что, разве было такое?

Бирюков улыбнулся:

— Пока трудно сказать, что было и чего не было. Так круто запутанные дела в следственной практике случаются не каждый день. Меня еще Роман Мансуров интересует…

— Я знаю просто Мансура.

— Что о нем можете сказать?

— Похож на цыгана, вроде нашего участкового Кухнина. Жестокий наглец. Пытался собирать оброк с моих киосков в Новосибирске, но Паша Таловский сумел быстро поставить его на место. Чем теперь занимается, не знаю.

— В милицейской форме его не видели?

— Нет. Такая форма есть у Дениса Слугина. Он ведь раньше в ОМОНе служил. Когда оттуда выгнали, спарился с Мансуром, и вместе они стали обирать привокзальных коммерсантов. Давили грубо, без жалости.

— Заливалов в их компанию не входил?

— Я очень мало знала Артура. Мне, во всяком случае, он представлялся преуспевающим бизнесменом. И получалось это у него довольно убедительно, если уж даже я со своей осторожностью раскусить вранье не смогла… — Мерцалова вздохнула и, помолчав, словно извиняясь, спросила:— Наверное, понапрасну отняла у вас время, да?..

— Что вы, Жанна Александровна, — сказал Бирюков. — Разговор наш напрасным не был. Кое-что мне стало понятным, что-то надо обдумать. Об одном еще раз настойчиво вас прошу: прекратите заниматься частным сыском. Не рискуйте, поберегите себя и Таловского.

— Сейчас до меня дошло, что с мафией связываться опасно, — тихо ответила Жанна.

Сразу после ухода Мерцаловой Антон Бирюков в который уже раз стал анализировать обстоятельства и последствия нападения грабителей на «Марианну». Само ограбление преступники осуществили до примитивности стандартно, но подготовку к нему, судя по фактам, провели основательную. Главное, не высвечивался посредник, через которого к налетчикам попал ключ от сейфа.

В том, что преступная каша заварилась по наводке Капелюшного, сомнений почти не оставалось. За случившийся «прокол» с миллионами нечистоплотный автобизнесмен расплатился собственной жизнью. Здесь все было ясно. А вот убийство Заливалова совершенно не поддавалось логическому объяснению. На его причастность к делу имелся лишь тонкий намек. Не случайно же за неделю до ограбления магазина он приезжал в райцентр и пытался переговорить с Мерцаловой. На вопрос — что Заливалов хотел от своей бывшей знакомой? — ответить пока никто не мог.

По словам свидетелей Капелюшного застрелили из проезжавшей мимо красной иномарки. Именно на «Вольво» такого цвета ездил Заливалов. Но красных импортных машин в Новосибирске не так уж мало. Для обывателей, какими обычно бывают случайные свидетели, за красную иномарку могла сойти и вишневая «девятка», в которой Мансур дежурил у подъезда Люси Жигановой. К тому же и Капелюшный, и Заливалов убиты из ружейного обреза. Что это, простое совпадение или рука одного и того же убийцы?.. Ответ на этот вопрос могли дать криминалистическая и медицинская экспертизы, однако их результаты, к сожалению, можно было ожидать не раньше завтрашнего дня.

Цепочка последовавших друг за другом непредсказуемых убийств не на шутку встревожила Бирюкова. От бесплодных размышлений вдруг навалилось ощущение необъяснимой тревоги. Чтобы отогнать мрачные мысли Антон поднялся из-за стола и прошелся по кабинету. Задумавшись, постоял у распахнутого окна, за которым угасал тихий июньский день. Несмотря на все старания избавиться от неприятного чувства, тревога не проходила.

Предчувствие не обмануло Бирюкова. Следующим утром, едва он пришел на работу и начал просматривать подготовленную секретаршей свежую корреспонденцию, зазвонил телефон. Сняв трубку, Бирюков назвался и сразу услышал торопливый голос Мерцаловой:

— Антон Игнатьевич, Паша Таловский погиб.

— Как? — почти машинально вырвалось у Бирюкова.

— Не знаю, кажется, отравился… — Жанна вроде бы сглотнула слезы. — Я трое суток… почти не спала. Вчера, вернувшись домой из прокуратуры, проверила у магазина и гаража замки. Все было закрыто. Поднялась в квартиру, перекусила, приняла таблетку снотворного и уснула мертвецким сном. Недавно проснулась, зашла в кухню, чтобы сварить кофе, и через окно, выходящее во двор, заметила, что двери гаража приоткрыты. Быстро сходила туда — Таловский мертвый лежит в грузовике…