Трепетные птички - читать онлайн книгу. Автор: Лев Портной cтр.№ 45

— Лететь через морось и водяные пары еще хуже, — Ансер поддержал решение вожака.

Они врезались в марево. Величкиной показалось, что она летит сквозь громадную турецкую баню, только с холодным паром. Стая прошила насквозь первые сполошные облака и вынырнула над поверхностью клубящегося фронта. Солнце, нежаркое и ласковое, встретило их. Птицы ответили одобрительным гоготом. Частицы воды и кристаллики льда, из которых состояли облака, ловили солнечные лучи и сияли миллионами крошечных звездочек, создавая иллюзию, что облака светятся изнутри независимо от солнца. Одни излучали молочный свет, другие окрасились в нежно-розовые тона, третьи в голубые, отдельно держались насыщенные мрачноватой синевой, а все вместе они создавали ландшафт сказочного континента, населенного метаморфозными великанами. Катя любовалась ими с восторгом, словно от их созерцания и внутри нее разгорались миллионы звездочек, наполняя все ее существо умиротворяющим светом. Казалось, что следить за облаками можно до бесконечности. Их движения завораживали так же, как досужего наблюдателя завораживают огонь или журчащая вода.

Но это чувство оказалось ложным. Костер или ручей надолго притягивают взгляд, но на периферии зрения все же остается разнообразие. А зрелище бескрайних облаков сколь ни было красивым, но все-таки приелось. Глаза утомились и словно пробудили чувство усталости. Предплечья, поясница и бедра напомнили о своем существовании, с каждой минутой эти напоминания становились настойчивее и вскоре превратились в жгучую боль. Хотелось подтянуть ноги к животу и улечься калачиком, чтобы дать отдохнуть растянутым мышцам. Каждый взмах крыльев превращался в муку. Суставы в предплечьях грозились выломиться. Легким не хватало кислорода.

Они летели долго, очень долго. Вдогонку за ускользающим днем. И чем больше они старались, тем быстрее солнце убегало от них, пока не скрылось за наступавшей с юго-западной стороны черной армадой. Тучи двигались плотным строем, с бездушной жестокостью подминая разноцветные облака. Периодически в недрах армады громыхало, и белые молнии выстреливали зловещими зигзагами.

Разговоры прекратились. По сосредоточенным глазам Величкина поняла, что усталость, страх и боль мучают всех, а не ее одну. И все нуждаются в отдыхе и кормежке. Катя надеялась, что Гангсер поведет стаю вниз, но вожак упрямо двигался вперед, и клин тянулся за ним. Величкина боялась, что рухнет камнем вниз прежде, чем гуси позволят себе передышку. Она вспомнила девушку, которую Найман обозвал курицей, и позавидовала незнакомке. Нужно было не жалеть себя, заниматься спортом, питаться здоровой пищей и не поддаваться на провокации Ефима Берковича. «Вы счастливый человек, вы рождены летать! Миллионы людей даже не подозревают, какое это блаженство — свободный полет!» — вспомнила Катя слова наставника.

«Дура! Дура! Дура! — ругала себя Величкина. — Вот будет тебе блаженство, когда грохнешься вниз с несусветной высоты и превратишься в гусиный паштет!»

Незнакомая гусыня, летевшая впереди, начала отставать. Летевшим за ней поневоле пришлось притормаживать. Взмахи крыльев птицы стали неуклюжими. Она издала хриплый, нечленораздельный крик, на мгновение замерла и вдруг рухнула вниз. По стае прокатилось тревожное гоготание. Катя следила за падающей гусыней, за неловкими попытками птицы уцепиться за ускользающий воздух, за беспорядочным хлопаньем крыльями, от которого беспомощное тельце лишь кувыркалось. Больше всего Величкина боялась встретиться взглядами и все же не могла заставить себя отвести глаза в сторону. Гусыня провалилась сквозь розовое облачко и скрылась из виду.

Стая еще гоготала, но уже подтянулась, от пропавшей птицы даже места свободного не осталось. Гангсер летел вперед, как будто случившееся — не более чем повседневная мелочь, недостойная внимания. Величкина всхлипнула, от нахлынувшей жути желудок скрутился жгутом. Превращение в гусиный паштет есть отнюдь не абстрактное размышление, а реальность, от которой ее отделяет лишь один неловкий взмах уставшего крыла.

— Под нами город, — послышался голос вожака. — Осталось немного. Город кончится, и мы спустимся вниз в речную долину.

Слова Гангсера принесли облегчение. В мышцах прибавилось сил, боль отступила. Величкина огляделась по сторонам. Ее соседи заметно повеселели.

— Смотри, там, внизу, держись в центре стаи! В такие времена охотники не дремлют! — произнес Ансер.

Он говорил с нею, как с маленьким, неразумным птенцом. Значит, история с парашютистами все еще не забыта. И Ансер вознамерился при каждом удобном случае напоминать о ее оплошности, таким образом, возможно, утверждая свое превосходство. Величкина с трудом преодолела желание спуститься с небес на землю и покончить с этой затеей. Удержала ее мысль о том, что стая успела улететь далеко на юг: город внизу, подозревала Катя, окажется не тем местом, где с пониманием отнесутся к чужестранке, явившейся неизвестно откуда в обнаженном виде. И она продолжала махать крыльями.

Вдруг послышался радостный гогот.

— Вниз! Вниз! Мы летим вниз!

И клин следом за Гангсером нырнул в разноцветные облака перед самым авангардом грозовой армады, надвигавшейся с юго-запада. Полет сделался легким. Величкина почти не работала крыльями, воздушные потоки сами несли по нисходящей линии.

Пелена облаков осталась над головами. А внизу оказалась долина, вся изрезанная речными протоками. Фэнтезийное путешествие продолжалось, из края сказочных облаков воздушный путь привел в страну замысловатых островков, где счастьем было упасть на сырую песчаную отмель головой в камыши, а ногами — в речную заводь.

В самой широкой протоке Величкина заметила несколько жирных черточек, державшихся на стрежне, а спустившись ниже, разглядела, что это баржи, груженные щебнем и булыжным боем. Неожиданно над палубой последнего судна раздался хлопок, и из камышей, шумно шлепая крыльями, поднялись в воздух сотни птиц. Матрос на барже заржал и потряс ружьем.

— Видишь? Что я тебе говорил? — проворчал Ансер таким тоном, будто это Катя вручила ружье матросу посмотреть, что из этого выйдет.

— Они ведут себя глупо! — фыркнула Величкина.

— Кто?

— Гуси! Это же не охотник, это какой-то хулиган, который палит в воздух просто ради забавы!

— Будь спокойна, — включилась в разговор Аактя, — он запросто ради забавы и в тебя пальнет, а не просто в воздух.

— Ну, так тем более, нужно прятаться в камышах, а не метаться в воздухе из-за каждого выстрела! — возразила Катя. — Вторым залпом он может подбить сразу нескольких птиц.

— Это так. И мы учим молодняк прятаться в воде и в камышах. Но попробуй-ка усидеть на месте, когда стреляют над головой! С перепугу сердце разорвется! — посетовал Ансер.

Он признавал свою слабость, и Кате захотелось пожалеть его, хотя в укромном уголочке сердца еще осталась обида.

Гангсер выбрал небольшой островок подальше от основного русла реки и плывущих мимо барж. Птицы плюхались в зеркальную заводь, и брызги образовали десяток вееров. Катя ничком повалилась на песочный бережок лицом вплотную к воде. Прямо к ней подплыла Тааштя.