Реестр убийцы - читать онлайн книгу. Автор: Патрисия Корнуэлл cтр.№ 31

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Реестр убийцы | Автор книги - Патрисия Корнуэлл

Cтраница 31
читать онлайн книги бесплатно

— Кому-нибудь еще что-то нужно?

Роза обводит присутствующих взглядом. Выглядит она еще бледнее и изнуреннее, чем утром.

— Почему бы тебе не пойти домой? — предлагает Скарпетта. — Отдохнешь.

— Я буду в офисе.

Дверь закрывается, и Булл говорит:

— Если можно, я бы хотел объясниться.

— Давайте, — кивает Скарпетта.

— Еще три недели назад у меня была настоящая работа. — Он смотрит на свои сложенные на коленях руки. — Врать я вам не буду. Попал в переплет. Да вы и сами видите. И ни на какой устричной отмели я не падал.

— В переплет? Из-за чего? — спрашивает Скарпетта.

— Курил травку и дрался. Вообще-то я не курил, но собирался.

— Ну не мило ли? — разводит руками Марино. — А у нас как раз обязательное требование для желающих получить работу, чтобы курил травку, был склонен к насилию и хоть раз натыкался на труп.

— Я понимаю, как это звучит. Только все не так. Я работал в порту.

— И что ты там делал?

— Числился помощником механика. Но это только так называлось. Делал все, что требовало начальство. Помогал обслуживать технику, подъемники, транспортеры. Надо было уметь говорить по радио, ремонтировать все. Однажды после смены, в час ночи, прикорнул возле старых контейнеров. Их там много, побитых, которыми больше не пользуются. Поезжайте по Конкорд-стрит, сами увидите, про что я говорю. Они там, за проволочным забором. День выдался тяжелый, долгий, да еще, сказать по правде, мы с женой утром малость поцапались, так что настроение было никакое, вот я и решил покурить травки. Привычки такой у меня нет, я уж и не помню, когда баловался в последний раз. Не успел прикурить, как от путей вдруг какой-то парень бежит. Он меня и порезал. Сильно.

Булл закатывает рукава, вытягивает мускулистые руки, поворачивает, демонстрируя длинные порезы, бледно-розовые полосы на темной коже.

— И что? — спрашивает Скарпетта. — Поймали того, кто это сделал?

— Не думаю, что кто-то уж очень старался. Полиция обвинила меня. Сказали, мол, я подрался с продавцом травки. Продавца я им не назвал, но точно знаю, что это сделал не он. Он даже и не работает в порту. Потом, когда меня зашили, просидел несколько дней в тюрьме. На суде обвинение сняли, потому что ни подозреваемого не оказалось, ни травку не нашли.

— Да уж. Так почему ж тебе предъявили обвинение, если марихуану не нашли? — спрашивает Марино.

— Потому что я сам сказал, что собирался покурить, когда это случилось. Я уже свернул самокрутку, когда тот парень на меня напал. Может, полиция ее не нашла. Да их правда и не интересовала. А может, мою самокрутку тот парень подобрал. Не знаю. Но к травке я больше не притрагивался. И к выпивке тоже. Капли в рот не брал. Обещал жене, что не буду.

— Из порта вас уволили, — подытоживает Скарпетта.

— Да, мэм.

— По-вашему, в чем бы вы могли нам помочь?

— В чем угодно, мэм. Во всем, что мне по силам. Морг меня не пугает. С мертвецами у меня проблем нет.

— Можете оставить номер сотового или скажите, как с вами еще связаться.

Булл достает из кармана сложенный клочок бумаги, встает и кладет его на стол.

— Здесь все написано, мэм. Звоните в любое время.

— Следователь Марино вас проводит. Спасибо за помощь, мистер Грант.

Скарпетта поднимается из-за стола и осторожно, помня о ранах, пожимает ему руку.


В семидесяти милях к юго-западу от курортного острова Хилтон-Хед небо серое и низкое, с моря дует теплый ветерок.

Уилл Рэмбо идет по пустынному пляжу — к пункту назначения. В руке у него зеленый ящичек с инструментами, время от времени он светит по сторонам фонариком, хотя необходимости в этом и нет — дорога хорошо ему знакома. Фонарик мощный, его лучом можно ослепить любого по крайней мере на несколько секунд, и этого, если ситуация потребует, достаточно. Ветер бросает в лицо песок, и песчинки стучат по темным стеклам очков. Крохотные вихри кружат под ногами, словно миниатюрные танцовщицы.

И самум налетел на Аль-Асада с ревом, словно цунами, и поглотил его вместе с Хамви, а потом поглотил солнце, небо и все-все. Кровь потекла по пальцам Роджера, будто красная краска, и песок взорвался и прилип к окровавленным пальцам, которыми он пытался запихнуть назад вываливающиеся внутренности. Паника и шок отразились на его лице. Ничего подобного Уилл никогда еще не видел, но сделать для друга он ничего не мог, только говорил, что все будет в порядке, и помогал удерживать кишки.

Чайки кружат над берегом, и в их криках Уиллу слышатся крики Роджера. Крики паники и боли.

— Уилл! Уилл! Уилл!

Пронзительные, душераздирающие крики и рев песчаной бури.

— Уилл! Уилл! Помоги мне, Уилл!

Через какое-то время, уже после Германии, Уилл вернулся в Штаты, на военно-воздушную базу в Чарльстоне, а потом в Италию, где вырос. Приступы приходили и уходили. Он поехал в Рим, к отцу, потому что пришло время поговорить с отцом, и, сидя за обеденным столом в столовой знакомого с детства летнего дома на пьяцца Навона, среди лепнины и стилизованных пальмовых листьев, чувствовал себя так, словно попал в чужой сон. Он пил красное, как кровь, вино, и раздраженно хмурился, потому что под открытыми окнами непрерывно плескалась вода и шумели туристы, глупые, как слетающиеся на площадь жирные голуби, крикливые, бросающие монетки в фонтан Бернини и беспрестанно щелкающие фотоаппаратами.

— Загадывают желания, которые никогда не сбудутся. А если и сбудутся, то им же хуже, — заметил он, обращаясь к отцу, который ничего не понял, но посмотрел на него как на мутанта.

Сидя за столом под люстрой, Уилл видел свое лицо в венецианском зеркале на дальней стене. А вот и нет. Он похож на Уилла, а вовсе не на мутанта, и, рассказывая отцу о желании Роджера вернуться из Ирака героем, следил за тем, как шевелятся в зеркале его губы. Его желание сбылось, говорили губы. Роджер вернулся героем — в дешевом гробу на борту транспортного самолета «Си-5».

— У нас не было ни очков, ни защитной экипировки, ничего, — рассказывал Уилл своему отцу в Риме, надеясь, что тот поймет, но зная — нет, не поймет.

— Зачем же ты отправился туда, если теперь только и делаешь, что жалуешься?

— Мне пришлось писать тебе, чтобы ты прислал батарейки для фонарика. Пришлось писать, чтобы прислал инструменты, потому что все ломалось, даже отвертки. Потому что нам выдавали дешевое барахло, — сказали губы Уилла в зеркале. — У нас ничего не было, кроме барахла, и все из-за лжи, гнусной лжи продажных политиков.

— Тогда зачем ты туда отправился?

— А ты, идиот, еще не понял?

— Не смей разговаривать со мной в таком тоне! В этом доме тебе полагается относиться ко мне с уважением. Не я послал тебя на эту фашистскую войну, ты сам на нее отправился. А теперь только ноешь и жалуешься, как ребенок. Ты молился там?

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению