Белая рабыня - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Попов cтр.№ 21

Лорду Ленгли все было преподнесено как своеобразный маневр, задуманный еще до выхода в море, и пожилой джентльмен охотно поверил, потому что на море было небольшое волнение, а качку он переносил с трудом.

Была и еще одна причина, по которой сэр Фаренгейт почувствовал необходимость повернуть в сторону Порт-Ройяла, — он наконец объяснился с сыном. То, чего он так опасался, оказалось реальностью, и теперь с этим надо было что-то делать. Не в правилах сэра Фаренгейта было уклоняться от сложных ситуаций, и от необходимости развязать сложный семейный узел он тоже бежать не собирался.

По его наблюдениям, Элен испытывала к Энтони примерно те же чувства, что и он к ней. Осознав это, он понял, что было бы преступлением не дать им соединиться. И если этот союз будет не по нраву высшему ямайскому обществу, придется обществу потерпеть. Есть ситуации, когда условности должны уступить. Тем более условности ложные, как в этой ситуации.

Энтони после разговора с отцом вышел из того подавленного состояния, в котором находился с самого начала плавания. Его неотступно терзала мысль, что он оставил Элен на острове, в сущности, совсем не в одиночестве. Где-то там находится и его спаситель, будь он неладен. Энтони был возбужден предвкушением встречи с Элен (мысленно он уже не называл ее сестрой) и жуткими предчувствиями в связи с доном Мануэлем.

Надо ли описывать те чувства, которые нахлынули на отца и сына, когда они узнали о случившемся. Первым вестником был комендант форта, майор Оксман, причаливший к борту флагмана на шлюпке.

— Нападение на Бриджфорд? Элен похищена?! Что за бред?!

Комендант только пожал плечами.

— Почему она оказалась в Бриджфорде?

Майор только пожал плечами.

— Кто напал на город?

— По слухам — испанцы.

— Почему по слухам? Почему не произведено расследование по всей форме?

— Мы еще не успели, ваше высокопревосходительство.

Волнение сэра Фаренгейта выражалось только в том, что он медленно, с силой потирал свои ладони. Энтони сидел на бочонке из-под ворвани у грот-мачты, обхватив голову руками.

— Где дон Мануэль?!

— Он отплыл накануне нападения.

Энтони зарычал от ярости и боли, самые худшие его опасения оправдывались.

— Я так и знал, так и знал, так и знал!

— Вы хотите сказать, — обратился сэр Фаренгейт к коменданту, — что это дон Мануэль совершил нападение?

— А кто же еще, — ответил рассудительный майор, — пришлось бы допускать слишком невероятное совпадение.

— Но тогда это подлость, которой просто нет названия в человеческом языке!

— Лично я никогда не доверял этим испанским мерзавцам. — Оксман относился к числу тех, кто осуждал шашни губернатора с этим смазливым кастильцем, и теперь он не удержался от этого замечания.

Сэр Фаренгейт почувствовал заключенный в словах майора яд, но одергивать его в подобной ситуации не счел нужным.

— Нам нужно немедленно отправляться в погоню, -вскочил Энтони со своего бочонка, — он не мог уйти слишком далеко.

— Какая погоня, сынок… — Губернатор обвел рукою горизонт. — В море не остается следов.

— Но надо же что-то делать!

— Нужно выяснить, что же все-таки там произошло, на берегу. Исходя из тех сведений, которые мы получим, мы и составим план действий.

Энтони молчал, тяжело дыша, пальцы руки, которою он впился в эфес своей шпаги, совершенно побелели.

— Я не меньше твоего мечтаю немедленно броситься в погоню, поверь мне.

Произведенное на берегу следствие не много добавило к самым первым сведениям, полученным от коменданта форта. Бриджфорд был разграблен зверски, но неосновательно, то есть, судя по всему, действовал опасливый налетчик или не обладавший большими силами. Скорей всего, это была не акция регулярных испанских сил, а вылазка одинокого капера. Что еще характерно, нападавшие не скрывали своей испанскости и даже всячески напирали на это обстоятельство. Акция, стало быть, носила еще и провокационный характер. Это было интересно сэру Фаренгейту как губернатору. Как отцу ему ничего существенного узнать не удалось. Сраженный горем Бенджамен упомянул о том, что Элен, против обыкновения, решила в тот вечер взять с собой свою камеристку. Из этого можно было заключить,. что она чего-то опасалась или по крайней мере что-то предчувствовала. Хотя, если бы она точно узнала, что ей угрожает какая-то опасность, она бы просто никуда не поехала.

После нескольких часов работы в следствии наступил перерыв. Подошла очередь главной свидетельницы — Лавинии Биверсток. За нею послали. Отец и сын то и дело набивали свои трубки. Вставали и прохаживались по кабинету. Вечерело. Бенджамен зажег подсвечники, изображавшие Артемиду и Актеона.

Наконец послышались быстрые, решительные шаги и шорох платья. Явилась Лавиния, строгая, мрачная, даже немного осунувшаяся.

— Я понимаю, мисс, — негромко начал губернатор, — что вы совсем недавно перенесли сильное потрясение, но, надеюсь, вы понимаете, что мы не можем отложить наше разбирательство.

— Спрашивайте.

Губернатор выпустил большой клуб дыма.

— Скажите, зачем вам понадобилось устраивать этот праздник в бриджфордском доме, а не здесь, в Порт-Ройяле?

— Не знаю, что вам ответить. Захотелось сменить стиль, захотелось разнообразия. Я понимаю, что это звучит неубедительно, но другого объяснения у меня нет.

— Приглашали ли вы к себе дона Мануэля?

— Да, вернее, он сам напросился и мотивировал свою просьбу желанием попрощаться. Ему необходимо было отплыть в тот же вечер.

Сэр Фаренгейт выпустил еще один клуб дыма.

— Не показалось ли вам, мисс, что-либо странным в его поведении? Или, скажем, не удивило ли вас то, как внезапно пришло к нему желание отплыть, ведь ему пришлось прервать ремонтные работы на своем корабле?

— Извините, милорд, но даже в этой ситуации вы должны согласиться, что разбираться в таких вещах, как корабельные работы, не моя обязанность.

Губернатор, не торопясь, выбил трубку о каминную доску.

— Говоря проще, мисс, мне хотелось бы узнать; вы поняли, в чем была главная цель его появления на вашем празднике?

— Разумеется, — просто сказала Лавиния, — он хотел пообщаться с Элен. Вы слишком долго подводили меня к этой теме, так что не будем больше терять времени.

Энтони встал со своего кресла и тоже выбил трубку.

— Я давно заметила, что этот испанец увлечен Элен, можно сказать, даже очень увлечен, так что его желание появиться у меня на празднике меня ничуть не удивило. Меня удивило другое.

Сэр Фаренгейт сел обратно в свое кресло, глаза его сузились.

— Меня удивило и даже поразило то, что, судя по всему, и Элен приехала в тот вечер ко мне с целью увидеться с доном Мануэлем!