Театр теней - читать онлайн книгу. Автор: Кевин Гилфойл cтр.№ 66

— Прошло уже десять лет с тех пор, как я затеял эту историю. Пятая часть моей жизни. Худшая часть. Я сделал многих людей несчастными, а то и похуже. И тебя в том числе. Кто знает, может быть, убийца Анны Кэт уже давно мертв или гниет где-нибудь в тюрьме. Это вполне возможно. Пора перестать думать о нем и постараться навести в жизни порядок. Не так уж много мне осталось.

— Не надо стыдиться того, что ты пытался сделать, — сказала Джоан. — Да, это было глупо. — Она открыто взглянула ему в глаза. — Но ты делал это из любви к Анне Кэт. А в том, что случилось с Джеки, твоей вины нет.

— По-моему, есть.

— Да нет же, Дэвис! Я не хочу говорить о ней плохо, но ведь она была действительно больна.

Подошли официанты. Дэвис и Джоан молча смотрели друг другу в глаза, пока они не отошли, тогда только Джоан закончила мысль:

— Ты знаешь, что Джеки проткнула колеса моей машины?

— Не может быть! Когда?

— Месяца за четыре до того, как умерла. Машина стояла на подъездной дорожке к дому, где у меня квартира. Я поставила ее туда во вторник вечером. А в среду утром обнаружила, что шины спущены.

— Откуда ты знаешь, что это сделала именно она?

— А она и не пыталась это скрывать. На следующий день она пришла ко мне домой и сказала, что лучше бы мне держаться от тебя подальше. Я попыталась объяснить ей, что между нами ничего нет. Это было не совсем правдивое заявление, но ведь сексуальных отношений у нас действительно не было.

— Почему ты не обратилась в полицию?

— Да ты что, Дэвис! Не могла же я заявить на твою жену.

— Надо было рассказать мне об этом…

Она фыркнула:

— Было бы только хуже.

— Я так не думаю.

Джоан решила устроить себе небольшую передышку, съела парочку равиолей с тыквой и продолжила:

— Так как на самом деле? Что-то было?

Дэвис прищурился.

— Что ты имеешь в виду? Между нами?

— Между тобой и кем-либо еще. Твоя жена что-то подозревала. Она, конечно, была неуравновешенным человеком, но сомневаюсь, чтобы подозрения могли возникнуть на пустом месте.

Ресторан уже был забит до отказа. Потухающий закат освещал здания в центре города, стекла искрились всеми оттенками золота.

— Знаешь, Джеки как раз была большим специалистом по превращению мухи в слона.

— Признаться, даже я однажды тебя заподозрила, — прошептала Джоан. — Помнишь, когда встретила в гостях у Финнов. — Она сделала глоток «Шардоне» и добавила еле слышно: — Возможно, я тоже просто приревновала тебя.

— Да, я помню. Но ничего не было. Я ни разу не изменял Джеки.

— Вот видишь! Это твоя жизненная позиция. Оберегать своих близких. Любой ценой.

— Но однажды очень хотелось.

— Что, изменить? Правда? — проговорила она с набитым ртом, не подозревая, к чему он клонит. — И когда же?

— В Брикстоне, — только и сказал он.

Она медленно кивнула. Он не жалел, что сказал ей об этом.

После ужина они пошли погулять по пирсу: им хотелось насладиться густой темнотой, накрывшей озеро. Слева был концертный зал «Фестивал-холл», это раньше была часть дока, построенного в 1916 году. Именно там, в бальном зале, проходила их с Джеки свадьба, и Дэвису вдруг пришло в голову, что неуместно было приглашать сюда Джоан. Вероятно, какой-то злой гном из его подсознания заставил Дэвиса заказать столик именно здесь, в ресторане «У Эббота», где они с женой отмечали годовщины несколько лет подряд после свадьбы. Правда, ресторан носил тогда другое название. Странно, что до сих пор он не задумался, насколько жестоко по отношению к Джеки пригласить сюда Джоан! Ведь если быть до конца честным с самим собой, это было их первое свидание — первое свидание с той самой женщиной, которая, по мнению Джеки, угрожала их браку. И пусть Джеки была сумасшедшей, в этом она была отчасти права.

Именно по этой причине, из уважения к памяти жены — запоздалого и не слишком убедительного — он не стал брать Джоан за руку. А она, если и ожидала от него этого романтического жеста, виду не подала. Джоан придерживала рукой тонкий черный свитер, наброшенный на голые плечи. Она выглядела очень довольной, говорила о том, как чудно пахнет водой, какой дует приятный ветерок и как здорово, что в такой поздний час на улице много детей.

На самом краю пирса собралась толпа, человек тридцать. Все они вглядывались в темноту. Какой-то молодой человек в шортах, стоявший в заднем ряду, даже привскочил на цыпочки, чтобы лучше видеть. Сам Дэвис с высоты своего роста (в нем было больше метра девяноста) не видел ничего, кроме двух среднего размера катеров: крупнее прогулочных и меньше громадных яхт для вечеринок и длительных путешествий, что пришвартовываются здесь летом. Они стояли метрах в шести от пирса. Очевидно, это были суда для работы, а не для отдыха. На них было установлено электронное оборудование, «тарелки», по палубе сновали взад-вперед люди в форме, прыгали с борта водолазы.

— Что произошло? — спросил Дэвис, обращаясь к толпе. Пусть отзовется тот, кому кажется, что он знает ответ.

— Нашли еще одну девушку, — ответил кто-то, не оборачиваясь. — Еще одну мертвую девушку.

Дэвис сидел перед тяжелым белым блюдом, какими принято было сервировать столы во время торжественных обедов в «Принц-отеле» Палм-Спрингса, и ковырял вилкой остатки пережаренного цыпленка. Он знал, что за ним наблюдают, и все эти пристальные взгляды окончательно испортили ему аппетит. Каждый из трехсот участников конференции: докторов, исследователей, специалистов по этике, — привез с собой свои мнения, слухи и домыслы о Дэвисе Муре. Ему по-прежнему было не по себе в роли знаменитости.

Приговор прокурора округа Лейк оказался приблизительно таким, как и обещал Грэхем. Дэвис подал ходатайство о признании его действий административным правонарушением, заплатил штраф, не показавшийся ему обременительным, и был приговорен к семи дням тюрьмы условно. Кроме того, его обязали в течение полугода работать в бесплатной клинике в районе Вест-сайд в Чикаго. Марта Финн предъявила к нему гражданский иск, но Грэхему удалось урегулировать спор без судебного разбирательства меньше чем за 75 000 долларов. Американская медицинская ассоциация на четыре месяца лишила Дэвиса права вести врачебную деятельность — он, конечно, легко отделался, если учесть те жесткие меры, которые порой применяет данная организация.

Однако когда срок отстранения от профессиональной деятельности истек, он не вернулся в клинику. Чикагские средства массовой информации потеряли к нему интерес сразу после вынесения приговора по делу Рикки Вайса, зато пригородные газеты печатали статьи о грозящих ему обвинениях на первых страницах. В результате он стал известной личностью, но это была не та позорная слава, которой он ожидал. Нет. Ему сочувствовали. Он потерял дочь, потерял жену, подвергся нападению религиозного фанатика. Да, возможно он перешел некую этическую грань, начав свое загадочное «исследование» Джастина, но ни у кого не возникало сомнений, что он не представлял опасности для мальчика — ни у кого, кроме Марты Финн, добившейся относительно Дэвиса судебного запрета: доктору воспрещалось приближаться к ее сыну, пока тот не достигнет восемнадцатилетнего возраста.