Ползучий плющ - читать онлайн книгу. Автор: Наташа Купер cтр.№ 51

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Ползучий плющ | Автор книги - Наташа Купер

Cтраница 51
читать онлайн книги бесплатно

Они замолчали, вспоминая прошлое, вспоминая, скольких усилий стоила Триш борьба с собственной вспыльчивостью.

— Ты кого-то подозреваешь? — спросила через какое-то время Мэг.

— Вначале самым подозрительным мне казался Роберт Хит, — сказала Триш, отгоняя воспоминание о себе шестилетней, раздражавшейся на свою неизменно терпеливую мать. — И Антония говорила мне, что полицейские ежедневно его допрашивают, но теперь подозрения уже, наверное, сняты.

— Видимо, да, иначе они не терзали бы тебя.

— Да, пожалуй. Но мне он все равно кажется самым подходящим. Он, правда, похож на крысу, мам. Даже тебе он вряд ли понравится.

Мэг нахмурилась, и в форме ее распрямившихся бровей Триш вдруг с радостью увидела что-то свое. Она с удовлетворением отметила, что наследственность у нее не только отцовская.

— Триш, — с необычной серьезностью проговорила Мэг, — я знаю, ты никогда его не любила, но тебе никогда не приходило в голову, что ты можешь быть несправедлива?

— К Роберту Хиту? Нет! Он опошляет, почти из принципа, все, что дорого другим людям. А уж как он доволен собой. И…

— И давай взглянем правде в глаза, моя дорогая, тебе не нравится, когда матери-одиночки впускают в свою жизнь мужчин.

Триш внимательно посмотрела на мать. В ее милом мягком лице с такими знакомыми морщинками сейчас читалась какая-то странная неумолимость. Волна стыда, накрывшая Триш, смыла ее прежние представления о долге матери перед маленьким ребенком и ту чуть высокомерную, хотя и нежную, снисходительность, с которой она, женщина, добившаяся немалых успехов в своей профессии, смотрела на мать, чей житейский опыт ограничивался исключительно сферой быта.

— Ты из-за меня больше не вышла замуж? — спросила она после долгой паузы.

Оглядываясь назад, Триш всегда ощущала, что все ее детство прошло под знаком ухода отца и ее подозрениями, что его подтолкнул к этому тяжелый характер дочери. Когда она выросла и узнала, что большинство детей в разведенных семьях считают себя ответственными за неудачи и жестокость своих родителей, она попыталась осмыслить прошлое в более рациональном ключе. И начала понимать, что всегда следует принимать во внимание и чужую точку зрения.

— Не совсем, — сказала Мэг, глядя на нее с чрезмерной любовью. — Скорее всего, я не захотела бы снова рисковать, но ты могла бы облегчить мне возможность иметь друзей… друзей-мужчин.

— Прости, — сильно нахмурившись, сказала Триш. — Послушай, мама, я действительно очень раскаиваюсь. Правда, я делала это не нарочно. В смысле, в то время я ничего не понимала.

— Я это знаю. Спасибо, — сказала Мэг, даже не задумываясь, что в извинениях необходимости не было. Несмотря на всю свою самокритичность и критический взгляд на собственную роль в жизни матери, Триш была немного задета.

— Ну а теперь, дорогая, может, примешь душ и переоденешься? Смоешь все воспоминания о гадкой полиции, а я тем временем приготовлю куриные грудки, которые нашла у тебя в холодильнике, пока они не испортились. Еще я заметила там виноград, лук-шалот и сметану, так что у нас будет к ним замечательный соус.

— И вино есть. Хорошее сухое белое немецкое вино в глубине холодильника. Можем выпить.

— Отлично. Я открою его, пока ты будешь в душе. Давай, Триш. Ну-ка, живо!

Триш ощутила, как вместе с улыбкой все ее мышцы расслабились. Лицо матери, столь непохожее на ее собственное, гораздо более круглое, выражающее гораздо больше доброты и терпимости, сияло неизменной непоколебимой любовью.

— Спасибо, мама. Ты даже не представляешь, скольким я тебе обязана, но поверь, что это так!

Глава девятнадцатая

— Мисс Ники! Мисс Ники!

Хриплый, густой крик Марии донесся до Ники с площадки, где начиналась лестница, ведущая в ее комнату в мансарде. Девушка лежала на постели одетая и смотрела в потолок, думая о Шарлотте, и изо всех сил старалась больше не плакать. Слезы не помогали. От них она чувствовала себя больной и не могла нормально дышать. А это выводило Антонию из себя в тех случаях, когда им все-таки приходилось встречаться.

— Мисс Ники! Мисс Ники! Идти!

Какой в этом смысл? — подумала Ники. Мы с Марией ничего не сможем друг другу рассказать. Я даже не могу передать распоряжения Антонии или заставить Марию прочитать записки, которые та ей оставляет; Мария их и не читает, а попадает все равно мне. Это несправедливо.

— Как интересно! — сказала Антония во время их собеседования. — Не знала, что в наши дни человек может закончить школу, не выучив хотя бы одного иностранного языка. Что ж, тебе будет чем заняться в выходные: можешь учить испанский, и это будет полезно нам обеим. И для твоего резюме неплохо.

— Даже и не подумаю!

Тогда Ники этого не сказала, но произнесла это вслух в своей комнате, пока снизу доносились вопли Марии. Если бы Лотти не была так мила во время их первой встречи, Ники ни за что не согласилась бы на эту работу. Она сразу же поняла, что Антония будет вести себя заносчиво. Так и оказалось. Но Ники даже не представляла, что она может быть такой невыносимой, какой она стала после исчезновения Лотти.

— Мисс Ники! Идти!

Она услышала тяжелые шаги на последних ступенях лестницы, ведущей к ней в мансарду, и поднялась. Она категорически не желала, чтобы Мария увидела ее лежащей на кровати. Все тело у Ники болело, и она мечтала только об одном: забраться под одеяло и ни о чем не думать и никого не видеть.

Вид ее комнаты был ей ненавистен. Она была довольно унылой, а Антония объявила, что не потерпит никаких постеров или картинок на белых стенах. Но Ники привезла с собой свои книги, расставила фотографии Шарлотты в рамках и обычно приносила вазу с цветами, так что в целом было вполне уютно. Но теперь, когда по всем признакам в ее отсутствие в комнате бывали посторонние, рылись в ее вещах, перекладывали их с места на место, комната стала Ники отвратительна. Но идти ей было некуда. И в любом случае она не могла уйти, пока не найдут Лотти. Не могла.

Внезапно Ники поняла, что шаги принадлежат не Марии. И поднимался не один человек. Спотыкаясь, она подошла к белому туалетному столику из ДСП и посмотрела на себя в зеркало. Глаза покраснели и опухли, нос снова покраснел. Кое-как пригладив расческой волосы, она собрала их в узел как раз вовремя, чтобы повернуться к двери, когда раздался стук.

— Войдите.

— Николетта Бэгшот? — сказала незнакомая женщина, которую Ники никогда раньше не видела. — Я сержант Кэтлин Лейси.

Ники смотрела на нее. Она разительно отличалась от тех полицейских, которых Ники видела, когда приходила в участок, и выглядела гораздо представительнее констебля Дерринг, которая в воскресенье утром заставила ее спуститься на кухню, чтобы ответить на вопросы.

— Это констебль Сэм Хэррик. У нас ордер на ваш арест по подозрению в убийстве Шарлотты Уэблок. Вы можете ничего не говорить. Но это может повредить вашей защите, если вы не ответите на вопрос о чем-то, на что потом будете опираться в суде. Все, что вы скажете, может быть обращено против вас. Вы поняли?

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию