Эликсир вечности - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Ветрова cтр.№ 21

Пожалуй, стоит подумать о фиктивном больничном. А впрочем, не о таком уж и фиктивном. Абсолютно здоровых людей нет. У меня, например, пятая точка до сих пор ноет после недавнего близкого знакомства с лошадью…

Всю обратную дорогу я размышляла об этом. А пакистанцы старались мне помешать. Останавливались чуть ли не у каждого придорожного развала и подолгу общались с торговцами, а я переводила их требования с английского продавцам. В результате в багажник машины еле поместились коробки с пряниками, огромные полиэтиленовые мешки с кукурузными палочками, мягкие игрушки.

– Зачем им это? – поинтересовалась я у их официального «военного» переводчика. – Им ведь и так самовары и пряники подарили.

– Национальный колорит, – подмигнул мне переводчик-пакистанец.

Несмотря на эти досадные остановки, до Москвы мы добрались достаточно быстро. Я отложила заполнение отчета о проделанной работе до завтра, влезла в маршрутку и поехала в свою школу.

Микроавтобус – отличное средство для городских перевозок. Хорошо, когда в общественном транспорте ты не ощущаешь себя глистом, которого норовят выпихнуть из организма, то есть из переполненного салона, на каждой остановке, да еще и послать по матушке. Нет, в маршрутке ты сидишь, как человек, спокойно и комфортно, на мягком сиденье, еще и почитать можно. Книгу я не взяла, провинциальную газету уже изучила от корки до корки, но надписи в маршрутках иногда бывают получше, нежели репризы в передаче «Аншлаг».

Во всяком случае, мне попалась именно такая машина. Вместо скучного прейскуранта – вывеска: «Автолайн – не «Билайн», все входящие – платные». «Маша + Коля = плата за две поездки». Банальное «Не сорить» заменял тонкий намек: «Бананы и семечки рекомендуем есть вместе с кожурой». Еще полезный совет: «Хочешь выйти – кричи». И философское: «Вам повезло, что вам достался глухой, а не слепой водитель». Так что я доехала с ветерком и с хорошим настроением.

Наш директор проводил семинар для учителей истории. Я даже успела послушать кусочек его завершающего доклада.

– В последнее время все большую популярность завоевывает история повседневности. Это наука не о войнах, революциях, указах и политических курсах. Вернее, и об этом тоже. Но все это освещается, подается через призму жизни обычных людей. Важным источником таких сведений оказались газеты. Листая старые подшивки, можно узнать, что в 1904 году в Туле открылся первый в России «приют для опьяневших», попросту – вытрезвитель. А в 1910 году заключенные московской губернской тюрьмы устроили «в отхожем месте фабрику по чеканке золотых монет пятирублевого достоинства». Случайная проверка обнаружила «в нужнике девятьсот девяносто пять отлитых монет, специальные сплавы и отливочные формы». А знаете, какая погода была в столице 9 мая 1945 года? Шел грибной дождь…

Николай Сивоброд отнюдь не похож на хилого невзрачного педагога в очках и с портфелем под мышкой. Это весьма мужественный и симпатичный бородач под два метра ростом. Его легче представить роющим грунт на археологических раскопках, чем заполняющим журнал успеваемости в учительской. Но он делал и то, и другое. Преподавал историю, возил наших ребят летом на раскопки, да еще и был директором школы-интерната.

– А не кажется ли вам такой подход немного вульгарным? – учительница русского языка и литературы Ираида Менделеева почему-то считает, что кислая физиономия – аналог серьезного выражения лица. – Должна ли наука принимать во внимание частности? Так дойдет до того, что вместо политической платформы того или иного руководителя мы станем рассматривать платья его жены и изучать их фасоны…

Да, эта зануда уверена, что наука обязана быть некой тоскливой штукой, запертой в пыльной библиотеке, куда посторонних не пускают. К счастью, Николай думал иначе.

– На мой взгляд, история повседневности возвращает нам прошлое. Оно не кажется таким далеким и скучным, ведь и сто лет тому назад люди ходили в кино, бросали мужей, грабили банки. Конечно, это не значит, что газеты, особенно советские, полно и объективно отражали жизнь тогдашнего общества. Но даже обличительные статьи против врагов народа – это тоже «наша с тобой биография». И они так же информативны, как письма, дневники, указы и декреты.

История повседневности. Газеты. Первый вытрезвитель в Туле… Черт! Вот кто мне нужен, чтобы разобраться со спятившим самоварным фабрикантом! И не только с ним.

Я едва дождалась конца семинара.

– Николай, у меня к тебе важный разговор.

– Пойдем в мой кабинет, Виктория, – кивнул Сивоброд.

– У тебя электрический чайник работает? А то у меня как раз пряник есть.

Пакистанцы всучили мне одну из своих покупок.

Таблица Менделеева стояла рядом, слышала наш разговор и посмотрела на меня так, словно я – турецкий официант, который клеится на пляже к русским туристкам.

– Вы бы лучше, Николай Николаевич, чай с теми женщинами пили, которых женихи не ждут, – хмыкнула она, явно имея в виду себя. – Или вы с Юрой расстались, Викуся?

В ее вопросе явно звучали нотки надежды. Ираида уверена, что я не заслуживаю такого идеального жениха. А от компании Сивоброда она бы не отказалась. Все лучше, чем в одиночестве тетрадки проверять.

– У нас с Юрой все в порядке, – заверила я ее. – А к Николаю Николаевичу у меня деловой разговор.

Сивоброд мне не только директор, но и друг. Поэтому за чашкой чая в его кабинете я выложила всю историю с самого начала. И воспринял он мой рассказ вовсе не так, как Юра: зачем тебе сплетни, скандалы и чужая жизнь, нас это не касается… И не так, как Ритка: этого не может быть, потому что не может быть никогда, если предположение не имеет доказательств, это все домыслы и клевета.

– Интересный расклад, – оценил Николай. – На первый взгляд звучит странно. Разные века, разные страны. Но в то, что Шлиман найдет Трою, тоже никто не верил.

Точно! Хотя некоторые историки полагают, что Шлиман – не ученый, а дилетант. И что он больше разрушил, чем создал. Лично же мне очень симпатичен мужчина, который одел свою жену в украшения из сокровищницы царя Приама. Вот бы побольше таких мужей было на свете!

Николай тоже относится к Шлиману с уважением, я не раз слышала, как он рассказывает ребятам на уроке или на раскопках, у костра, историю ученика лавочника, который, прочитав Гомера, навек влюбился в Элладу. Выучил десять языков, стал предпринимателем, банкиром. Но не для того, чтобы покупать себе костюмы по цене небольшого завода и отдыхать на горнолыжных курортах, а чтобы раздобыть денег на экспедицию к стенам Трои. Шлиман пошел вслед за Гомером.

В «Илиаде» сказано, что Троя стоит на холме недалеко от моря, рядом бьют теплые источники, а во время боя между Гектором и Ахиллом герои трижды обежали холм. И тогда Шлиман берет термометр и измеряет температуру воды в родниках у древних развалин, где, как подозревали, и была некогда Троя. Он обходит вокруг холма и понимает, что склоны его слишком круты и Гектор с Ахиллом не смогли бы бежать здесь в пылу схватки. Он убеждается, что это не то место, которое он ищет. И отправляется в сторону моря, чтобы гораздо ближе к полосе прибоя найти иное поселение. И вот там-то все приметы Гомера сошлись, и наш герой обнаружил легендарный город.