Недолго музыка играла - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Алешина cтр.№ 44

Однако Калягин постепенно нашел себя сначала в литературе — он писал очень интересные авангардные стихи, а потом в годы перестройки и в журналистике. Он был одним из главных политических обозревателей в областной газете. Со временем ему показалось, что он готов к тому, чтобы возглавить самостоятельное издание, и создал свою газету, которую назвал «Правое дело».

Газета с самого начала заявила о себе как о независимом издании. И действительно могла считаться таковой — кроме единственного спонсора, директора фирмы «Бойтек», давнего друга Калягина Павла Трубецкова, который оплачивал расходы газеты лишь частично, «Правое дело» ни перед кем не отчитывалась. Политическая обстановка в губернии, однако, демократичностью не отличалась: губернатор оппозицию давил. Он любил, чтобы пресса ему прислуживала, и при любой возможности не отказывал себе в удовольствии как-то «прижать» «Правое дело».

Сотрудники газеты не очень шиковали в плане денег — сказывалась неангажированность издания. Но в самое последнее время ситуация немного изменилась в лучшую сторону — американский фонд спонсировал независимое издание грантом.

Калягин вынашивал желание со временем передать «Правое дело» в надежные руки и переехать в Москву, где он был известен как один из самых авторитетных региональных политологов, но перспективы эти были не самыми ближними — может быть, где-то через пяток лет, думал он, они смогут осуществиться.

Отчасти из-за этого Калягин не заводил семью. Хотя ему было уже тридцать пять лет и об этом стоило бы подумать. Впрочем, по характеру Калягин был несколько замкнутым, и эта холодноватая отстраненность мешала ему в отношениях с женщинами.

Валерия Короткова, в тот день волею судьбы попавшая к нему домой, всего этого не знала и втайне удивлялась, почему она не вызвала у Калягина особых, так сказать, мужских эмоций. Она лишь поразилась, какая богатая библиотека собрана у него дома и насколько продвинуты вкусы главного редактора в смысле кино, — видеокассеты стояли на нескольких полках, и в основном включали в себя авангардные фильмы лучших западных режиссеров.

Поскольку Калягин был эстетом, это распространялось и на пищу. Он выставил на стол коньяк «Гастон де Лагранж», затем лично сделал экзотический греческий салат, состоящий из не очень мелко порезанных огурцов, помидоров, луковицы и двух зеленых стручков острого перца, политых оливковым маслом и посыпанных нарезанным кубиками овечьим сыром. Кроме того, Илья Валентинович нарезал тонкими ломтиками ветчину и также выставил на стол.

Валерия пожалела, что рядом с ней нет сейчас жены ее дяди — Ларисы Котовой, которая владела лучшим в гастрономическом плане рестораном в городе. Она наверняка бы нашла общий язык с Ильей Калягиным. Впрочем, Валерия даже и не подозревала, что эти ее мысли осуществятся и произойдет это в самом ближайшем будущем. И поводом послужат события этого самого вечера.

Но до финала вечеринки оставалось еще два часа, и прошли они в теплых задушевных разговорах. Даже Николай Артемов перестал нудеть и принимал оживленное участие в общем веселье. Валерия поймала себя на мысли, что будет не против, если Артемов после пойдет провожать ее домой. И, может быть, она пригласит его к себе…

Валерия уже вполне освоилась в данной обстановке, ей стало казаться, что этих людей она знает давно, и все они были ей очень симпатичны. Ну, и она им, разумеется, тоже.

Окружающие тоже вели себя весело и непринужденно.

Правда, постепенно как-то начала выключаться из разговора Галка — она изменилась в лице, стала прижимать руки к груди. Кроль и Турусова спросили ее, в чем дело. Пономарева ответила, что в последнее время у нее побаливает сердце и вот сейчас снова, наверное, стало прихватывать.

Кроль бросился к аптечке, но у Калягина не оказалось ничего сердечного. Турусова порылась в своей сумочке, но также ничего подходящего не нашла.

— Может быть, отпустит еще… — сказала Пономарева. — Лерочка, мне надо с тобой все же побеседовать. Пойдем в другую комнату.

Валерия поднялась со своего места и прошла вслед за подругой в комнату, служившую Калягину спальней. Там они сели на кровать, закурили, и Галка начала:

— Я очень рада, что ты наконец начнешь у нас работать. Во-первых, для тебя это возможность в конце концов сделать карьеру в журналистике. А во-вторых, я думаю уговорить Илью, чтобы тебя включили в персональный грант, — это неплохие деньги. Стоит ли тебе говорить, что я в этом тоже крайне заинтересована?

Валерия кивнула. Все дело было в том, что в прошлом году Пономарева одолжила ей весьма немалые деньги для покупки квартиры — три тысячи долларов. Галка вообще была человеком, всегда готовым прийти друзьям на помощь. Но долги как-то нужно было отдавать.

Сначала Валерия хотела заработать эти деньги в фирме у своего бойфренда, но… Помидоры, что называется, завяли, бойфренд ушел к другой, а Валерия стала искать другую работу. И вот наконец Пономарева объявила ей, что у них в газете образовалась вакансия на должность заместителя ответственного секретаря.

— Но ведь это, наверное, сложно, — неуверенно сказала Валерия. — Грант-то уже выделен.

— Я поговорю с Ильей, — твердо ответила Галина. — Думаю, что все будет нормально.

— Безусловно, я очень этого хочу, — сказала Валерия.

— Ой, что-то опять! — схватилась Пономарева за грудь. — Да что же это такое! Жжет как черт знает что! Ой-ой-ой!

Она внезапно упала на кровать и стала задыхаться. Валерия испугалась и на несколько секунд застыла в шоке. У Галины тем временем покраснело лицо, она буквально разодрала на себе кофточку и выдавила:

— Воды!

Валерия опрометью бросилась из спальни и прокричала:

— Галке плохо! Надо «Скорую» вызывать!

Михаил Кроль, чуть не свалив стол своим грузным телом, поспешил в спальню. Турусова и Артемов испуганно переглянулись. Лишь один Калягин сохранял невозмутимость, по крайней мере внешне. Он спокойно докурил сигарету и прошел вслед за Кролем. Немного погодя он вышел обратно и направился к телефону.

— Алло, «Скорая»? Безымянная, семнадцать, квартира тридцать шесть, женщине плохо с сердцем. Возраст тридцать один год, Пономарева Галина Юрьевна, — отчеканил он в трубку.

Кроль тем временем стал делать своей подруге массаж сердца, как это обычно бывает в реанимации. Турусова, зажав рот рукой, стояла на пороге комнаты. Валерия испуганно сидела вместе с Артемовым в гостиной. Калягин, закурив сигарету, нервно расхаживал из угла в угол.

«Скорую» пришлось ждать на удивление недолго — она прибыла через десять минут. Может быть, потому, что база машин «Скорой помощи» находилась буквально за углом дома, где проживал Калягин.

Бригада широкоплечих молодых врачей шумно ворвалась в квартиру и деловито проследовала в комнату, где лежала ничком Галина Пономарева. Старший врач взял руку больной за запястье и присвистнул.

— Пульса практически нет, — констатировал он. — Надо в реанимацию.