По воле судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Колин Маккалоу cтр.№ 83

— Хорошо, но недостаточно хорошо для вас, — сказал он легионерам. — Местность была непригодной для боя, и все вы знали о том. Вы — солдаты Цезаря, а это значит, что от вас требуется не только отвага. О, это замечательно — рваться вперед, не обращая внимания ни на высоту стен вражеской цитадели, ни на предательские изломы ландшафта. Но я посылаю вас в бой не затем, чтобы вы гибли, доказывая всему миру, что моя армия состоит из героев! Мертвые герои бесполезны. Мертвых героев сжигают. Им отдают почести и забывают о них. Доблесть и боевой пыл достойны похвалы, но в жизни солдата это не все. Осмотрительность и самоконтроль в армии Цезаря ценятся ничуть не ниже. Мои солдаты должны уметь думать. Мои солдаты должны иметь холодные головы, какие бы страсти ни гнали их на врага. Ибо ясность мышления выигрывает больше сражений, чем храбрость. Не заставляйте меня горевать! Не давайте Цезарю повода плакать!

Ряды молчали. Цезарь плакал.

Потом он вытер рукой глаза, покачал головой.

— Это была не ваша вина, ребята, и я на вас не сержусь. Просто я огорчен. Я люблю видеть одни и те же лица, когда прохожу мимо колонны, и я не хочу искать эти лица и не находить их. Вы мои ребята. Мне тяжело терять каждого из вас. Лучше проиграть бой. Но вчерашний бой не проигран, как и эта война. Вчера мы чего-то добились. Вчера и Верцингеториг чего-то добился. Мы разгромили его лагеря. Он скинул нас со стен Герговии. Вовсе не особая храбрость галлов внесла хаос в наши ряды. Это сделали горная местность и эхо. Но результат боя не был для меня неожиданным. И он ничего не меняет, кроме того, что многие ушли от нас навсегда. Так что, когда вы будете думать о вчерашнем дне, вините в случившемся эхо. А когда будете думать о завтрашнем дне, помните вчерашний урок.

После этого легионы покинули лагерь и в боевом порядке построились на равнине. Но Верцингеториг отказался спуститься со скал и принять бой. Верные германцы с улюлюканьем, вызывавшим у галлов мурашки, спровоцировали столкновение с вражеской конницей и заслужили похвалу.

— Он не решается драться с нами даже на земле своих предков, — сказал Цезарь. — Завтра мы вновь здесь построимся и уйдем. И чтобы показать, что мы уйдем единым целым, эдуи будут замыкать наши ряды.

Новиодун Невирн стоял на левом берегу реки Лигер, в непосредственной близости от места ее слияния с рекой Элавер. Через четыре дня после ухода от Герговии Цезарь прибыл туда и обнаружил, что мосты через Лигер разрушены и что сделали это бунтующие эдуи. Они вошли в главную крепость невирнов и сожгли ее, чтобы лишить Цезаря провианта, после чего побросали в воду все, что не спалил огонь. Римские граждане, жившие на землях эдуев, были убиты. Эдуев, симпатизировавших им, тоже убили.

Эпоредориг и Виридомар, нашедшие Цезаря, не улучшили ему настроения.

— Литавик держит все под контролем, Котий опять в фаворе, а Конвиктолав делает все, что ему велят, — с грустью сообщил Эпоредориг. — Нас с Виридомаром лишили имущества и изгнали. Верцингеториг собирается организовать в Бибракте всегалльское совещание, после чего созовет общий сбор.

Цезарь внимательно слушал.

— Изгнали вас или нет, я хочу, чтобы вы вернулись к своему народу, — сказал он, когда Эпоредориг умолк. — Я хочу, чтобы вы напомнили соплеменникам, кто я и что я. Если они попытаются встать у меня на пути, я раздавлю их с той же невозмутимостью, с какой вол давит жука. Эдуи пока еще имеют статус друзей и союзников Рима. Но если безумие не окончится, они потеряют его. А теперь ступайте и делайте, что вам сказано.

— Я не понимаю! — вскричал Квинт Цицерон. — Эдуи уже сто лет с нами. Они помогали Агенобарбу в разгроме арвернов. Они настолько романизированы, что говорят на латыни! В чем же причина такой перемены?

— В Верцингеториге, — коротко объяснил Цезарь. — И не будем забывать о друидах, а также об амбициозном Литавике.

— И о реке Лигер, — сказал Фабий. — Эдуи уничтожили на ней все мосты. Мои разведчики проверили это на расстоянии в несколько миль. Все уверяют меня, что весной перейти Лигер вброд невозможно. — Он улыбнулся. — Но я нашел одно место.

— Молодец!

Последнее, что Цезарь потребовал от эдуйской конницы, — это войти в реку и встать против течения. Тысяча всадников образовала буфер между бурным потоком и легионерами, которые легко переправились на тот берег, хотя и брели к нему по пояс в воде.

— Теперь, — сказал, дрожа всем телом, Мутил, центурион тринадцатого легиона, — среди нас не осталось ни одного настоящего mentula!

— Ерунда, Мутил! — весело сказал Цезарь. — Вы все mentula! Разве это не правда, ребята? — спросил он у посиневших от холода легионеров.

— Правда, генерал!

— Хм! — хохотнул Цезарь и ускакал.

— Нам повезло, — сказал Секстий, выехавший его встретить. — Эдуи сожгли Новиодун Невирн, но у них не хватило духу сжечь свои собственные амбары. Сельская местность полна еды. Следующие несколько дней мы будем сыты.

— Хорошо, тогда организуй продовольственные отряды. И если встретишь эдуев, убей их.

— В присутствии твоей кавалерии? — удивился Секстий.

— О нет. С меня хватит эдуев, и к их коннице это тоже относится. Если пойдешь со мной, то увидишь, как я ее распущу.

— Но ты же не можешь обойтись без кавалерии!

— Без кавалерии, которая целится в спины моих солдат, я как-нибудь обойдусь! Но не беспокойся, кавалерия у нас будет. Я уже послал за ней к ремам и к убиям. Дориг и Арминий мне не откажут. Отныне я стану использовать галльскую конницу только в пределах необходимого. А германцам отдам самых лучших коней.

Ночью в лагере состоялся военный совет.

— С поддержкой эдуев Верцингеториг полностью уверится в своей скорой победе. Фабий, как ты считаешь, чего он ждет от меня?

— Что ты отступишь в Провинцию, — не задумываясь, ответил Фабий.

— Да, вероятно. — Цезарь пожал плечами. — В конце концов, это разумная альтернатива. Мы бежим — по крайней мере, он так считает. Мы вынуждены отступить, не взяв Герговии. Эдуям нельзя доверять. Как мы можем продолжать существовать в совершенно враждебной стране, где все против нас? И где мы постоянно без еды, что самое важное. Без продовольственной помощи эдуев мы не можем здесь находиться. Поэтому — Провинция.

— Где тоже раздор, — вдруг произнес кто-то.

Фабий, Квинт Цицерон и Секстий вздрогнули и повернулись к входу в палатку, который заполнила собой чья-то атлетическая фигура с непропорционально маленькой головой.

— Ну и ну! — весело воскликнул Цезарь. — Марк Антоний, наконец-то ты здесь! Когда закончился суд над Милоном? В начале апреля? А сейчас у нас что? Середина квинктилия? И как же ты ехал, Антоний? Через Сирию, а?

Антоний аккуратно закрыл вход пологом и сбросил сагум. Ироничное приветствие никак не подействовало на него. Идеальные мелкие белые зубы сверкнули в широкой улыбке. Он пригладил рукой курчавые рыжеватые волосы и без тени смущения посмотрел на кузена.