– Я не могу, – жалобно повторял Волошин.
– Что она тебе сказала? Зачем она встречалась с тобой в
пятницу?
– Она думала, что я умер. Она думала, что ты меня убил.
Спросила, как моя фамилия… Сказала, что ты убил какого-то Татосова… Я ничего не
понял. Я только смотрел на нее…
Что ж, подумал Смулов с каким-то странным безразличием, она
и тебе приговор подписала. Сама виновата.
Он вышел из квартиры Волошина, оставив за собой его мертвое
тело, поднялся на чердак, спрятал там драгоценности Алины и конверт с деньгами
Харитонова. Пусть лежат на всякий случай. Ему они все равно не нужны, а если их
здесь найдут, то запутаются окончательно. Может, бог даст, убийство Алины
спишут на этого психа. И только выйдя из подъезда, снял перчатки.
«Вот и все, – тоскливо думал он, – медленно шагая
по залитым осенним солнцем улицам. – Кончилась любовь, которая четыре года
делала меня счастливым. Кончилось творчество, потому что теперь я уже ничего не
смогу создать. Нет больше Алины. Нет Мишки Татосова, которого я мог бы
ненавидеть и хотя бы благодаря этой иссушающей ненависти чувствовать себя
живым. Ничего нет. Одна пустота вокруг. Все было напрасно».