Николас Бюлоф - рыцарь-дракон с тысячью лиц - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Смекалин cтр.№ 56

Из-за его спины выскользнула Дета и по-хозяйски вырвала тубус из рук Лятена. Но печать сдирать не стала, а посмотрела на нее с подозрением.

— Кэр Бюлоф, будьте любезны, вскройте этот футляр, — сказала она. — Если там какая гадость заложена, вам в вашей боевой форме она большого вреда причинить не сможет.

С тонкой моторикой пальцев в драконьей форме у Николаса дела обстояли неважно, но справедливость просьбы он признал. Кое-как придавив одной лапой тубус к брусчатке мостовой, он постарался подцепить его крышку когтем. Получилось не совсем так, как он задумал. Поскольку когти у него были крепче алмаза и чрезвычайно острые, то он просто взрезал весь футляр вдоль, а потом и донышко оторвал. Никаких взрывов не раздалось, да и вылетающих проклятий Николас тоже не заметил. А вот лист пергамента изнутри вывалился, его Дета и подхватила.

— Твоя светлость! Это действительно провокация и объявление войны, — воскликнула она буквально через несколько секунд чтения. — Надо срочно созвать хотя бы Малый совет и проинформировать рейхс-императора.

Затем повернулась к придворным:

— Слышали? Исполнять! Совет через полчаса в кабинете князя, мы будем там!

Подхватив Бурхарда под руку, она решительно двинулась вместе с ним обратно во дворец, рассекая толпу, как волнорез. Уже в дверях обернулась, видимо вспомнив про Лятена.

— А этого, — небрежный взмах рукой, — действительно лучше в тюрьму поместить. Для сохранности. Фон Роттенштерн! Проследите! И бегом на совет!

Николас сменил форму и не спеша двинулся следом за князем.

«Дета при Бурхарде меньше трех месяцев состоит, — прикинул он, — а уже всю власть в княжестве под себя подгребла. Интересно, все женщины так себя ведут, или она настолько энергичная оказалась? Раньше за ней такого вроде не замечал. Тише воды ниже травы держалась…»

Мысли невольно переключились на Орлетту. С ней-то что делать? Слетать в Лион, пожечь всех на фиг и похитить невесту? Тем более что вроде война с Галлодией ожидается. Только зачем? Не в цепях же она там, что за два месяца весточки послать не сумела. Видимо, пока он тут с Отто мотался, решила к жениху вернуться. Здесь все вилами на воде писано, а там все-таки герцог предложение сделал. Значит, не любила. А он сам? Душа ли у него болит, или чувство собственника мучает? Как же, девушку увели! Ну, увели. Или сама кинула. Плюнуть и забыть? А вот как получится! Но что-то ему подсказывало, что в ожидающейся войне рушить он в Галлодии будет все, что сможет, и с большим удовольствием.

Совет собирался неожиданно долго. Вроде вокруг князя столько придворных крутилось, но на поверку выяснилось, что все это были мотыльки без сколько-нибудь значимого положения. Серьезные люди по своим кабинетам и особнякам сидели, и никто из них бегом на зов Деты не кинулся. Солидно в экипажах подъехали. Часа через три. Если бы князь их в тронном зале ждал, уже давно бы себе всю задницу отсидел, но в кабинете кресла и диваны были не столько парадные, сколько удобные. Но все равно, сидеть и ждать без дела смысла не было, так что еще до заседания Малого совета, можно сказать, успели всё вчетвером обсудить и даже решить. По крайней мере, каждый для себя. Вчетвером — это Бурхард с Детой, Николас и подошедший чуть позже фон Роттенштерн, который оказался новым начальником городской стражи Лердена (прежний в чем-то с Детой поладить не сумел).

По сути, обсуждения никакого не было. Грамота из тубуса оказалась нотой короля Галлодии, в которой тот осуждал самозваное провозглашение Остфалии Дэнляндской империей и противоправную аннексию ею суверенных государств. Возмущенное мировое сообщество (в лице Леруа IV) призывало князя Лерденского не считать себя связанным обещаниями, данными под давлением, и примкнуть к походу против узурпатора. А главное, кэров своих удержать вдали от боевых действий, которые должны начаться в ближайшее время. Также сообщалось, что инициатива организуемого похода исходит вовсе не от Галлодии, а ее верных и ныне угнетенных союзников, список которых прилагался. В список вошли довольно многие карликовые дэнляндские государства (в том числе и Фратт), но так как их печати в документе отсутствовали, достоверность информации оставалась на совести Леруа IV. Хотя вполне возможно, так и было, государи лично от объединения не приобрели ничего, а часть власти точно потеряли.

Пока Дета зачитывала эту грамоту, князь несколько раз прерывал ее возмущенными вскриками, а потом и вовсе забегал по комнате. Даже странно, что у Бурхарда III сын вырос до такой степени пропитанный духом национального патриотизма и мечтами о Великой Дэнляндии. Юноша буквально рвался бежать и сокрушить врагов. Дете пришлось аккуратно напомнить ему, что битвы решаются не на земле, а в схватке кэров, от которой обычным смертным лучше держаться подальше. Похоже, Бурхард только тут о Николасе вспомнил.

— Я уверен, что имперский кэр Бюлоф с честью выполнит свой долг! — пафосно воскликнул он.

— Уже лечу, — немедленно откликнулся тот и слинял, так как тратить здесь время дальше не видел смысла. Пока шел до дверей, услышал, что Бурхард с Детой на два голоса стали инструктировать начальника стражи: какие отряды и куда собрать. Похоже, от личного участия в войне молодой князь отказываться был не намерен.

До дома Николас дошел быстрым шагом за пять минут и немедленно кинулся к своему стеклянному шару — Агнессу вызывать. С нею и ситуацию обсудил.

То, что король Галлодии крайне недоволен объединением Дэнляндии, секретом не было. Найти повод к войне тоже было несложно. Но вот кэров у Второго рейха семнадцать, а у Галлодии только дюжина. В полтора раза меньше, то есть шансов в сшибке стенка на стенку — никаких. Тогда почему такое агрессивное поведение? Вариантов не так уж много. Либо рассчитывает, что рейхс-император всех дэнских кэров собрать не сможет, либо, что вероятнее, союзников нашел, которые как раз дней через десять подойти должны, поэтому и было отложено вручение нот представительствами. Получается, что, отобрав у Лятена грамоту раньше срока, Николас императору шанс дал. Но времени очень мало осталось, все скорость решать будет. Навязать Галлодии сражение кэров до подхода союзников, наверное, не получится. Скорее всего, кто-нибудь уже на месте, но опять же — скорее всего, не все. Получается — куча предположений и допущений, но шанс есть, а выбора нет. Альтернатива — капитуляция, а рейхс-император на нее никогда не пойдет. Так что осталось только срочно собрать всех дэнских кэров, выяснить, где король Леруа находится, и всеми силами это место атаковать. Генеральное сражение кэров все и решит, а войска уже в качестве оккупационной армии подтянутся. В общем: «Врага мы побьем, и с победой придем, и ура!» [8]

Королева, нет, императрица Агнесса отправилась мужа и мобилизацию организовывать, а Николас — к матери, сообщить неприятную информацию и попытаться успокоить.

Разговора как такового не получилось. Известие о войне Марион морально раздавило. Впервые «кэрство» сына обернулось обратной стороной медали. Воевать-то как раз ему, и никуда не денешься. Это у обычных людей единственного ребенка в армию не призывают, а кэрам как раз за этих обычных людей и биться приходится. За чужую спину не спрячешься, все кэры наперечет. И не отступают они в бою, разве что по прямому приказу своего короля. Может, и глупо, но так испокон веков заведено. Проигравшие просто гибнут. А тут даже внуков нет, сыночек так и не женился. И даже эта вертихвостка галлодийская от него сбежала! Небось король их пакостный любить дэнского рыцаря запретил!